Сексот поневоле - Карасик Аркадий (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
Рукой нажал Джу на спину, и тот послушно лег. Напряженный, в горле клокочет ворчание… Молодец, собакевич, умница, сейчас мы их выведем на чистую воду, только молчи!
— …передай, все готово…
— … завтра ночью… готовь лодку…
Слышно плохо, но кое-что я все же разобрал. Что-то должно произойти завтра ночью. Для кого-то с чем-то готовится лодка. Значит, речь идет не о краже той же половой рейки — на лодке досок не увезешь…
Схватить бы шепчущихся мужиков, но как это сделать одному, без оружия? Как одному — а Джу разве не подмога? Зато знатный подарок представлю Малееву…
Наконец, решился.
— Кто там?
Тени замерли, припав друг к другу.
— Стой, стрелять буду! Джу, взять!
Собака бросилась вперед, но переломленная нога не позволила взять нужную скорость. Одна тень помчалась по железнодорожному пути мимо станции, вторая — к поселку
Джу безнадежно отстал. Поняв, что ему не догнать беглецов, он отчаянно взвыл и залился лаем. Будто заплакал. В этом собачьем вое — досада на свою инвалидность, грозное предупреждение о том, что он сделает с преступниками в следующий раз, извинение перед хозяином…
— Что поделаешь, собакевич, оплошали мы с тобой. Досадно, конечно, но исправить невозможно…
Поглаживал поникшего пса, я медленно двинулся I сторожке.
Впереди от ворот послышались громкие шаги, появилась чья-то тень. Джу приготовился к прыжку, но вдруг лег возле меня и разочарованно всхлипнул.
— Что случилось? — К нам подбежал Сережкин. — На кого так лаял Джу?
— Кто-то подбирался к складу, — соврал я. — Убежал, подлец, не догнали…
А ведь одной из таинственных теней вполне мог быть капитан. Обежал вокруг ограждения и вошел в ворота…
3
Утром, выбрав момент, когда в «секретке» никого не было, я зашёл к Рюмину. Повод — посмотреть чертежи охранного периметра объекта. Прораб интересуется — кто может заподозрить неладное?
Рюмин — небольшого роста, но плотный, в коричневой водолазке, и в наброшенном на плечи пиджаке — возился с документацией, нумеруя какие-то папки, регистрируя в толстой книге шифры чертежей.
— Передай Малееву, — склонился я к окошку. — Ночью на складе двое шептались. Не наши — чужие…. Вроде, чужие, — поправился я. — При попытке задержать — скрылись. Один — в сторону станции, второй — в поселок… Удалось подслушать: что-то должно произойти ночью, готовится какая-то лодка… Все.
— Передам, — ответил секретчик. — Только зря вы их спугнули…
Сам знаю — зря. Нервы не выдержали. Нужно было затаиться и попытаться услышать еще кое-что из разговора «теней». От этой информации куда больше было бы пользы… Нагоняя от майора я не боялся — не ребенок, мучила досада за сделанную глупость…
— Слушай еще… Если акция готовится этой ночью, я больше, чем подозреваю — уверен, что кладовщик пригласит меня к себе домой. За шкурками. Майор в курсе, просил сообщить…
Рюмин кивнул и тут же предостерегающе повел головой в сторону.
— Значит, поглядеть чертежи я смогу только после обеда?
— Да, часам к трем…
В секретку зашел Дятел. Судя по улыбке, настроение у него было отличное.
— О каких чертежах печешься, прорабище?
Ну и слух — позавидуешь! Ведь мы с Рюминым говорили вполголоса…
— Хочу заняться охранным периметром… Ведь председатель комиссии заявил, что без этого к спецмонтажу не приступит…
— Молоток, Баба-Катя! Поставь на ограждение Сичкова. Геодезист разобьет, привяжет угловые точки, напортачить там мудрено. Если и на ограждении допустит брак — выгоню взашей, ни Анохин, ни Дедок не защитят!
— Не напартачит — сам проверю, — заверил я начальника участка.
— Ну, ежели сам — буду спокоен, — насмешливо прогундосил Дятел. — Пошли, заморим червячка, заодно решим со сдачей отчета. Что-то у меня нет желания ехать, встречаться с занудливым Сиюминуткиным, хвастуном Вахом. Думаю, направить тебя…
Мы вышли из «секретки» и двинулись по коридору к кабинету начальника. Дятел взял меня под руку, дружески прижал к себе. Поглядишь со стороны и никогда не скажешь, что идут начальник и подчиненный — два любящих друг друга человека…
В кабинете Семыкин проворно накрыл на стол. Ничего особенного — с десяток пирожков, по-моему, с капустой, термос, наполненный до самого края… кофе. Показал мне горлышко коньячной бутылки, но тут же спрятал ее.
— Думаю, на работе не стоит… Вечерком загляни, звякнем бокалами… Впрочем, сегодня вечером тоже не пойдет — до утра просижу над бумагами. А утром ты — в дорогу…
— Зачем? Куда?
— Сдавать отчеты. Облобызаешь любимого Ваха, обнимешь родного Сиюминуткина… Почему не выражаешь радости, почему не благодаришь заботливого начальника?
— Потому, что не могу ничего понять. Отчетные дни наступают через неделю. Прикажешь сидеть семь дней у Кругом марша или любезничать с Дедком?
— До чего же ты, прорабище, неблагодарен! Прежде всею до отчетных дней не неделя, а всего-навсего трое суток. Получил телефонограмму Анохина, в которой он сообщает эту потрясающую новость. Во-вторых, мне кажется, что у тебя, кроме Анохина и Дедка, есть, у кого провести время. Заскочи к Светке. Ты уже достаточно постился, чтобы не радоваться моему предложению…
— Со Светкой завязал. Прочным узлом, навсегда.
— Не раз уже слышал. Потому — не верю… Погоди, прорабище, мне пришла в голову занятная мыслишка
Я насторожился. На опыте двухлетнего общения с Дятлом уяснил: когда майору приходят в голову «занятные мысли», будь настороже — готовится с его стороны очередная непредсказуемая пакость.
— Зачем тебе ожидать завтрашнего утра? Отчёт почти готов, осталось подвести итоги и подписать — дело пятнадцати минут. Забирай своего любимого поющего водителя и жми ночью к Светке. Покантуйся у нее пару деньков, потом — в Лосинку. Как идея?
— Так себе, — вздохнул я. — Прямо скажем, не слишком радостная. Дополнительная причина — на сегодняшний вечер меня забили.
Кто сказал, что забили? Вдруг кладовщик снова промолчит? К Светке, естественно, меня калачом не заманишь, а вот Оленьку с удовольствием прокатил бы до Лосинки, устроил на постой к тамошним друзьям. Вечерами — на танцы в Дом офицеров, днями — в сопках, собирать цветы… Вот идея, не чета семыкинской!
— Дело твое, — сдался Дятел. — Тогда разрешаю захватить пару пирожков, стакан кофе и уматывать на свое рабочее место. Мне когда-то тоже нужно поработать. В кабинете с утра до вечера — будто рынок. Шляются, кому надо и кому не надо. Давай, Васильков, освобождай площадь.
Я подчинился. Но уходить без соответствующей сдачи не привык.
— Сейчас уйду. А тебе — счастливой, беспосадочной поездки с отчетом. Можешь заглянуть к Светке, разрешаю. Авось, возвратишься добрым и чутким начальником! Кстати, пирожков с капустой не перевариваю!
Семыкин от неожиданности подавился куском пирожка. Глаза выпучены, из них от напряжения — слезы.
Ничего, пусть помучается, это полезно, вдруг научится думать.
Миновав общую комнату, я вышел на крыльцо. Вдохнул полной грудью тёплый воздух. Пошли они ко всем чертям! Запреты, непонятные поручения — надоело! Вечером умотаю в подсобное хозяйство, умыкну Оленьку и умчу ее в сопки. Только меня и видели на строительстве проклятого секретного объекта.
И снова не получилось.
— Чтой-то ты, Димитрий, не заходишь на склад, — заворковал за спиной Никифор Васильевич. — Грозился зайти за шкурками — глаз не кажешь… С чего бы это, а?
Умеет кладовщик выскользнуть из сложного положения, извернуться и оказаться над собеседником. Сам же ссылался на разные причины, откладывал намеченную встречу.
Но я ощущал не только обиду, но и понятное удовлетворение. Правильно вычислил деда, протянул ниточку от ночного разговора двух «теней», в котором фигурировала операция ночью, до стариковского предложения навестить его.
Значит, кладовщик все же причастен к агентурной сети?.. А не ошибаюсь ли я, не тороплюсь ли делать скоропалительные заключения?
