Шелк - Хансен Эва (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Здесь не было возможности всерьез уединиться, не было комнаты боли, красной «Феррари Берлинетты», много чего не было, но, едва распаковав вещи, Ларс и Линн, прихватив Мари, отправились договариваться с соседним фермером о продуктах.
Супруга фермера обещала для Мари молочко.
И сливки.
И сметанку.
И творожок.
Потому что детки должны питаться настоящими продуктами, а не этой гадостью, которая продается в магазинах. Только тогда из них вырастают крепкие взрослые.
Глядя на саму фермершу, Линн вполне верила ее словам, но ей не очень хотелось, чтобы Мари выросла такой же крепкой, как добрая соседка, кстати, полная противоположность своего супруга (наверное, ему в детстве чего-то недоставало – молока, сметанки, сливок или творожка, а может, не любил молочные продукты, такое тоже бывает).
Вокруг дома не стоял лес стеной, напротив, раскинулись луга. Озеро рядом, его видно от дома, рядом и дорога, по которой никто не ездит, но ее поддерживают в хорошем состоянии. Электричество есть, Интернет только спутниковый, круглые сутки не посидишь. Наличие большой антенны говорило о том, что дедушка не был отрезан от мира.
– Ларс, он тут жил один?
Вокруг так тихо, что, если быть в одиночестве, через пару лет собственный голос начнет пугать. Линн подумала о том, что именно так, наверное, сходят с ума на необитаемых островах, даже если там трудно умереть от голода в изобилии фруктов вокруг.
– Он жил с Лизи, но та ушла, невозможно оставаться в одиночестве. Лизи вернулась в свою деревню.
Хорошо, что они все вместе, что есть современные средства связи, коммуникации, Интернет. Можно вечерами сидеть за общим столом, распугивая тишину взрывами хохота, смотреть какой-нибудь фильм, подкладывая поленья в камин – по ночам здесь не очень тепло.
Ларс задержался на неделю, дольше не смог, звали дела не только в Стокгольме. Они со Свеном обсудили вопрос о Петре и решили, как только ей позволит состояние здоровья, пригласить девушку погостить в этом доме. Хорошо бы и сейчас, но, во-первых, врачи не рискнут отпускать ее куда бы то ни было, во-вторых, хотя Петра и совершеннолетняя, ей могут не позволить ездить самостоятельно после всего, что произошло, а ее официальный отец Флинт едва ли отпустит. Сам Флинт в доме на озере никому не нужен.
Этот вопрос повис в воздухе, но Линн понимала, что он беспокоит и Свена, и Ларса.
– Ларс, ты привезешь Петру сюда?
– Не знаю. Посмотрим, как будут развиваться события в Стокгольме.
– Даже не верится, что где-то может быть неспокойно и опасно. Возвращайся поскорее сам.
– Конечно, Линн, здесь же мои любимые девочки.
Петра приходила в себя медленно. Ее раны зашили, все, что можно, подлатали. Но Ларс оказался прав: хуже всего с душой, девушка не просто молчала, она вздрагивала от любого резкого движения, прикосновения, а уж обрабатывающим ее раны медикам и вовсе пришлось несладко. Пока не дали наркоз, Петра, как могла, отбивалась при попытке коснуться рук или ног.
И все же Вангер попросил психиатра поработать с девушкой, хотя бы понять, чье имя вызывает у нее какую реакцию. Ханна Кирану попыталась побеседовать с Петрой уже через день и вскоре рассказывала Дагу о результатах. Даже под успокоительными Петра по-разному реагировала на разные звуки, имена и фотографии.
– Звук льющейся воды вызывает почти истерику, видно, ее немало помучили в душе. Боится стуков, шепота, говорить лучше вполголоса.
Вангер кивнул, понятно, что мучитель остерегался сильно шуметь, мало ли что.
– А имена… Здесь так: на фамилию Юханссон реагирует, причем не могу понять как.
– Неудивительно, она сама Юханссон, вернее, очень хотела доказать, что таковой является. Право имела, только вот пошла не тем путем, никто и не был против.
– На фамилию Торстейн тоже реагирует, негативно, резко. Даже пожалела, что спросила, началась истерика, разговор пришлось прекратить.
– Можете не продолжать с Петрой, пусть приходит в себя. Нам и без того ясно.
– Вы знаете преступника?
– Догадываемся.
– Ее отец бушует, грозит уничтожить какого-то Ларса. Отца нельзя допускать к Петре, он ее страшно беспокоит.
– Хорошо, – кивнул Вангер. – А проклинает он человека, который Петру спас, не появись Ларс на острове, ее бы доконали. Врачи сказали, еще сутки могла бы не выдержать.
Итак, Торстейн.
Единственный сумевший уйти от полиции участник банды, снимавшей снафф-видео. При преследовании его машина упала в воду с моста между Риндо и Скарпё, машину подняли, труп не нашли.
Неужели выжил и столько времени скрывался в доме Юханссонов? Ларс прав: Торстейн прекрасно знал этот дом, который все называли замком за размеры, и особенности тоже знал.
Во-первых, довольно долго жил на том же острове в небольшом доме в глубине леса, там в подвале снафф-видео и снимали.
Во-вторых, он хорошо знал Жаклин, которую увез в Стокгольм и едва не погубил потому, что не уберег от солнечного света, у Жаклин в результате были сильные ожоги кожи лица.
В-третьих, именно Торстейны воспитывали в детстве Петру, пока девочку не отдали сестре его жены Анике Флинт. Он же убил Анику, когда нависла угроза разоблачения, а потом Адлера, который защищал Жаклин. Адлер погиб на глазах у Петры, хотя Торстейн знать о присутствии девушки не мог. А может, узнал?
Если, приплыв на остров, Петра попала на глаза Торстейну, то шансов выжить у нее не оставалось.
На остров не ходят паромы или рейсовые катера, там остался только дом Юханссонов, Ларс пользуется собственной яхтой, на которой капитан Петер. А как попали на остров Торстейн и Петра?
Держать у причала катер, даже маленький, опасно: его могли заметить владельцы дома. Петер вон заметил, когда проплывал мимо. Подумав об этом, Даг немедленно сделал пометку в блокноте: «Куда плавал Петер?» Вокруг Юханссонов все так закручено, что подозревать можно всех, даже Ларса с его железным алиби вроде выступления на конференции. Хотя Ларса Вангер не подозревал, но вот капитана его яхты надо проверить.
Второй вопрос: как этот Торстейн выбрался со Скарпё после падения с машиной в воду, ведь человека, с которого ручьями текла вода, не заметить невозможно?
Последовала запись: «Как Торстейн выбрался с острова?» Хотя ответ на нее Даг почти знал – на том самом недокрашенном катере, что остался стоять у причала Карла Сайруса. Только вот кто его подхватил, ведь Карла обманул вовсе не Торстейн.
Вангер подумал, что придется объединять два дела в одно, но решил пока дать Кевину пару дней, чтобы поработал самостоятельно, уж очень усердно парень трудился. Он уже знал на Скарпё все и обо всех. Осталась «мелочь» – выяснить личность убийцы Карла Сандберга.
Вангер был прав: Эк работал за двоих, если не троих.
Кевин решил посмотреть записи камер слежения на Рослагсбанан, вдруг там есть лицо человека, укравшего катер? Даг дал ему последние два дня, твердо обещав, что по истечении этого срока дело будет отложено потому, что много других забот.
Конечно, он уже видел эти записи, но там в рассветный час на перроне мелькнул только темный силуэт в плаще с капюшоном. Ночью и с утра моросило, видно, потому Карл Сандберг и прекратил красить катер вечером.
Плащи с капюшонами на многих, но фигура на станции Эстерскер была всего одна. Человек пришел прямо перед отправлением поезда, едва успел оплатить билет и вскочить в вагон. Все совпадало с рассказом Карла Сайруса. И все это Кевин уже рассмотрел в деталях, просмотрел он и записи с камер Окерсберга, но там фигуру в плаще не нашел.
Это означало, что человек мог проехать дальше и вообще снять плащ и тогда определить его будет невозможно. Но никаких зацепок у Кевина не было, и в оставшиеся два дня он решил воспользоваться последней. Оставалось надеяться, что плащ не снят, и просмотреть записи оставшихся четырнадцати камер этой ветки. Правда, была вероятность, что на Рослагс Несбю или на Юрсхольмс Эсбю он пересел на другую линию, но Эк предусмотрел это и попросил только записи тех камер, что показывают выходящих из поезда пассажиров. Чтобы пересесть, из вагона все же нужно выйти.
