Расчудесный Хуливуд - Кемпбелл Роберт (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
– Потому что Дюйм Янгер как Сатана, женщине перед ним устоять невозможно.
Она сидела сейчас в гостиной точно так же, как пятнадцать лет назад сидела в зале суда, и платье на ней было точно такое же.
Свистун понимал, что платье не может оказаться тем же самым, и тем не менее сходство было разительным.
Во всем ее теле чувствовалась какая-то напряженность, как будто она постоянно подавляла себя, чтобы не создавать сексуальной провокации.
– Мне вспомнился тот давнишний суд, – сказал Свистун.
– А вы там были?
– Да.
– Тогда вам известно, какие я дала показания. Но знали бы вы, как я раскаиваюсь в том, что оговорила этого человека!
– Оговорили?
– Дюйм никуда не уходил с этой девицей в роковую ночь.
– С какой девицей?
– С той, что, голая до пояса, работала за стойкой.
– А откуда вам это известно?
– Потому что я тою ночью его искала.
– Вы виделись с ним и после того, как он женился?
– Ну, конечно.
Она произнесла это неохотно, причем слегка вздернула подбородок.
– Его жена была беременна.
– Поэтому-то он ко мне и вернулся. Она не могла… – Смешавшись, она резко отвернулась. – Полагаю, вас это не касается.
– Уж не хотите ли вы сказать, что вы приехали в колонию Малибу, пришли к «Бадди» и…
– Он должен был приехать ко мне тем вечером, а поскольку не приехал, то я сама отправилась на поиски. Это правда.
– А откуда вы знали, где искать?
– Потому что не так уж много было мест, где ему нравилось бывать, а тогда он как раз должен был сделать что-то для одного кинорежиссера.
– Ну, и как же вы поступили?
Увидела, как он выходит из салуна, забрала его и повезла домой.
– К вам домой?
– Нет, к нему домой.
– А почему вы это сделали?
– Он был настолько пьян, что даже не понимал, кто я такая. Мне было противно. Нельзя же все терпеть.
– И что еще? – В каком смысле?
– Наверняка должно быть что-то еще. Иначе с какой бы стати вы дали против него показания на суде? Почему вы позволили упечь его на пятнадцать лет, когда от вас требовалось только одно: показать, что во время убийства официантки он был с вами?
На мгновение она вроде бы испугалась, словно ожидая, что Свистун сейчас покарает ее за тогдашнее лжесвидетельство. Потом искоса посмотрела на него.
– Да и кто бы мне поверил? Вы ведь знаете, что они из меня сделали!
Она переменила позу, закинула ногу на ногу. Ее поведение и даже внешность, казалось, претерпели внезапную перемену: словно она была акробаткой или фокусницей, умеющей, едва пошевелив губами, изменить размер собственной груди или форму бедер. Сместившись в кресле всего на дюйм, она как будто изловчилась показать себя ему голой, хотя ее платье по-прежнему оставалось лишь несколько выше коленей.
– И, кроме того, на нем же были и два других убийства. И те были по-настоящему чудовищны!
– Но если бы защите удалось поставить под сомнение одно из убийств, тем самым были бы поставлены под сомнение и оба другие.
Сказанное им явно не понравилось Шарлотте. Это только усугубляло ее чувство вины.
– А кто вы, собственно говоря, такой? – спросила она.
– Я друг бывшей жены Дюйма Янгера. Мне безразлично, виновен был Янгер или не виновен. Я разыскиваю мальчика.
– Хотите что-нибудь выпить? – спросила она. -Впрочем, у меня нет ничего крепкого. Только пиво.
– Я бы, если вы не против, выпил кофе.
– Сейчас сварю.
Она поднялась с места и вышла из комнаты.
На кофейном столике лежал большой альбом с фотографиями. Свистун взял его и принялся перелистывать.
Его внимание привлек цветной снимок восемь на десять дюймов: женщина с платиновыми волосами, ярко накрашенным ртом, длинными черными ресницами, густым театральным гримом и с мушкой на губе.
Он не сразу сообразил, что это Шарлотта Дживерн. Потом вспомнил, чем именно она зарабатывала себе на жизнь в Новом Орлеане и в других местах; эти обстоятельства получили огласку на суде. Ее на сей счет весьма бесцеремонно допрашивали.
На следующем крупноформатном снимке Шарлотта была запечатлена во весь рост: голое тело в каких-то крошечных серебристых перышках. Были и другие снимки, на которых ее наряд оказывался еще более призрачным. А на одной фотографии она была полностью обнажена, если не считать пары туфель на каблуке-шпильке.
Имелись здесь и несколько рекламных листовок, призывающих не пропустить выступление Беб Ребобзы в бурлеск-клубе на Бассейной.
Услышав дробь ее каблучков по паркету, он поспешил закрыть альбом.
Она внесла поднос с уже наполненными кофейными чашками, с кувшинчиком молока и с полудюжиной пакетов сахарина.
– Может, вам нравится послаще, но настоящего сахара у меня нет.
Она села, надорвала один пакет, высыпала его содержимое себе в чашку, добавила молока, перемешала серебряной ложечкой, отложила ее в сторону и поднесла чашку к губам.
– Вам известно, где сейчас сын Янгера? – спросил Свистун.
– Понятия не имею, – резко ответила она.
– Ваша сестра рассказывает, что она приехала в Рысцу Собачью и забрала мальчика у старика Янгера, а потом ее муж, Босли, повез вас и мальчика в Калифорнию.
– Это правда.
– Босли домой так и не вернулся.
– Да уж, к моей сестрице. Так вы ее видели?
– Значит, Босли отвез вас и мальчика в Калифорнию, а домой не вернулся.
– Я его не съела.
– Кого?
– Босли.
– А что насчет мальчика?
– Его тоже. – Вид у нее вновь стал испуганный. -Он убежал от меня.
Свистун придвинулся к ней вплотную, посмотрел с максимальным сочувствием, какое ему удалось изобразить на лице.
– А зачем вы вообще в это впутались?
– Он меня по-прежнему волновал. Янгер и все, что с ним связано. Жена его с ребенком возиться не захотела. Спихнула его на этого страшного старика. Я решила забрать мальчишку и позаботиться о нем до тех пор, пока Дюйма не выпустят.
– Чтобы таким образом привязать к себе Дюйма?
Она кивнула, на глазах у нее заблестели слезы. Раз или два покачала головой, потом взглянула на фотоальбом и ухватилась за него только ради того, чтобы сменить тему.
– Как вам мои фотографии?
– Извините. Они лежали здесь. Я и понятия не имел, что это что-то интимное.
– Никаких извинений! Я держу их, чтобы время от времени вспоминать о том, какою я когда-то была.
– В это время с вами и познакомился Янгер?
– В стриптиз-шоу? Да. Это было именно то, что ему требовалось. Он и понятия не имел, что я на самом деле другая.
Она выронила чашку, а та, соскользнув с блюдца, упала ей на колени; кофе, пролившись, залил подол. Кувшинчик она тоже выронила – и тот стукнулся о ее колено, а потом упал на ковер.
– Он превратил меня в потаскуху, – сказала она, аффектируя, утрируя и как бы выплевывая последнее слово.
Она отвернулась от него, развернувшись всем телом, словно ей хотелось убежать.
– Он околдовал меня.
– Тогда чего ради вы не порвали с ним отношения?
– Все мы уповаем на Господа. Я собиралась отдать ему его сына после того, как его выпустят из тюрьмы, понимаете? Я хотела показать ему, что он прощен и что нам всем дарован во Христе второй шанс. Мы бы вместе с ним умылись в крови жертвенного агнца.
Она воздела обе руки, широко растопырила пальцы.
– Я утопала в скверне, но меня вынесло на берег. Я была осуждена на адские муки, а теперь я спасена. Я была мертвой, а теперь я заново родилась на свет. И больше не грешу. И больше не грешу.
Свистун отставил чашку и встал из кресла.
– Я была дряхлой смоквой, только и ждущей того, чтобы ее свалили, – запричитала женщина. -Я была старухой и не ждала ничего, кроме смерти. А теперь я новорожденное дитя, только что явленное миру. И я больше не грешу. И я больше не грешу.
– Мисс Дживерн, – начал было Свистун, но она его не слышала.
– Не доверяйся словам и предложениям грешника, ибо он ввергнет тебя в геенну огненную. Я свое искупила. И больше не грешу. Я рождена в Господе. И больше не грешу. Я омылась добела в крови Христовой.
