Легкая нажива - Макдональд Джон Данн (книги без регистрации полные версии txt) 📗

— Я должен увести его от стола, Макс.

— Что и говорить, идея небезынтересная. А ты не мог бы мне сказать, почему ты хочешь увести его от стола до того, как этому бедному малому попрет игра и он получит шанс отыграться?

— Это мой друг. Ему не везет. И он крепко пьян. Ему нельзя было проигрывать так много денег.

Макс Хейнс легонько стукнул его по бицепсам, и у Хью моментально онемела рука.

— Даррен, я тебе удивляюсь. Ты здесь восемь месяцев, это достаточно долго, и ты должен понимать что к чему. Помощник губернатора этого великого штата Невада, мистер Рекс Бэлл, ездит по штату, выступает на ленчах с речами насчет того, что основная идея штата Невада — к людям нельзя относиться, как к взрослым. В Лас-Вегасе к человеку так и относятся. Хочет пить — пусть пьет, хочет играть — пусть играет. Никто его не оттягивает за руку. А если он хочет и пить, и играть — это его привилегия. И против этого нельзя вот так ни с того ни с сего выступать.

Хью обернулся и посмотрел Максу прямо в глаза:

— Это мой друг. Он пожалеет о том, что он делает. И я собираюсь остановить его.

— О'кей, дружба — это большое дело, парень. Только давай перестанем говорить красиво. Ты моешь попытаться остановить его. Ты можешь подойти к нему и поговорить с ним. Это твое право. Любой, кто приходит в мое казино, имеет такое право. — Хейнс постучал по груди Хью толстым пальцем. — Но ты можешь только поговорить. И делать это тихо и спокойно. И если он тебя не станет слушать, ничего не поделаешь. Потому что если ты попытаешься что-то предпринять, Даррен, — оттаскивать его от стола или хватать его фишки и нести в кассу и менять обратно на деньги, — то ты уже ничем не будешь отличаться от пьяного бродяги, который приходит в казино и поднимает дебош. Если ты сделаешь что-то помимо уговоров, то я позову ребят, которые выведут тебя так спокойно, что никто и не обратит внимания, но у тебя, может случиться, неделю руки не будут действовать.

— Вы любите болтать о дружбе. Вы держите пропойцу в качестве управляющего только потому, что он старый друг. Но когда речь заходит об одном из моих друзей, то это всего-навсего еще один цыпленок, которого надо ощипать. Так что ли, Макс?

— Ты здесь — наемный служащий, а твой старый друг — клиент казино. Тут надо принадлежать к клубу.

— И что ты предъявил в приемную комиссию клуба? Копии приговоров?

— Ой, смотри, как я смутился, покраснел и потупил глаза! Ты попал мне в самое больное место. — Макс заржал так, что Хью зло отвернулся от него и ушел.

И снова он продрался к Тэмплу Шэннарду. Кости перешли к Тэмплу. Он сделал большую ставку и сразу проиграл. Потом удвоил ставку и выбросил десять. Он долго бросал, дожидаясь десятки, и наконец выбросил пять-пять. Но у него оставалось уже так мало фишек, что они умещались у него в руках.

Хью заговорил с ним, приложив губы к уху. Он просил его, умолял, заискивал перед ним.

— Ради меня хотя бы, Тэмпл, — сказал он свою последнюю фразу. — Не ради Викки, не ради себя. Сделай это для меня.

Тэмпл резко повернулся. Глаза его сделались большими и дикими, как у животного. Он закричал:

— Катись от меня к черту, Даррен!

Бен Браун, первый помощник Макса Хейнса, и один из крупногабаритных охранников подошли к нему вплотную.

— Мне кажется, вы мешаете игроку, мистер Даррен, — вежливо произнес Браун.

Хью подошел к Викки и повел ее прочь из толпы к дальней стене за последним рядом игровых автоматов.

— Он отказывается слушать.

— А ты не можешь попросить их не брать у него деньги?

— Казино — это другая служба, Викки, они мне не подчинены. Это все равно что он играл бы в «Песках» или «Тропикане». Лучше всего подождать, пока Тэмпл не пойдет получать по новому чеку.

— Сколько он проиграл?

— Довольно много.

— Как много, Хью?

— Больше шестидесяти.

Викки закрыла глаза и не открывала их несколько секунд. Ее пухленькое овальное личико выглядело в этот момент молодым, незащищенным и беспомощным.

— Какой же он осел! — выдавила она. Голос ее был почти неразличим в общем шуме. — Глупый пьяный осел. Это конец всему.

— Что ты имеешь в виду?

— Он проигрывает не свое. Каждый цент взят в долг.

— Пошли! Он отошел от стола.

Шэннард, тяжело ступая, направился к кассе, тщательно и осторожно ставя ногу при каждом шаге, как будто пол имел наклон.

Они перехватили его в двадцати футах от цели.

— Мой дорогой, пойдем спать, — взмолилась Викки, стоя на его пути.

— Все вы против меня, — пробормотал Шэннард.

— Это грязная игра, они сговорились ограбить тебя.

— Ты не в форме, Тэмпл, — вступил в разговор Хью. — Попытай счастья завтра, когда отдохнешь.

Шэннард медленно повернул голову и уставился на Хью, лицо его исказилось в вопросительной гримасе.

— Когда протрезвеешь, хочешь сказать, старик?

— Это тоже мысль.

Тэмпл хмуро посмотрел на обоих:

— Вы много чего не понимаете. Я был игроком всю жизнь. Ставил на все, что я делал. А когда у меня не пошло, вам надо мне помешать, да? Валите, чтоб я вас не видел. Идите откуда пришли, или... вам будет плохо. Это мое дело. Это борьба, лицом к лицу, малыши.

— Тэмпл, пожалуйста. Ты такой пьяный, что ничего не соображаешь, пойдем, — обратилась к нему Викки.

Широким движением руки он отпихнул жену со своего пути, и, если бы Хью не поддержал ее, она упала бы.

— Не клеится разговор, кажется — сказал с улыбочкой Макс Хейнс.

— Ну и отвратительный тип, — холодно сказала ему Викки.

От этого улыбка Макса стала еще шире.

— Как ты здорово играешь роль герцогини, цыпа. Где же ты этому научилась?

— Спокойной ночи, Хью, — сказала Викки. — Спасибо, что пытался помочь. Извини, что понапрасну беспокоила.

Она быстро исчезла в толпе, направившись к выходу.

— Типичная баба, — сказал Макс с неожиданной теплотой. — Жадная, как змея. Такой лучше не попадаться, не рад будешь жизни.

— Макс, ради нашем знакомства — я не лезу в друзья — остановишь его на ста тысячах?

— Я потеряю популярность у Эла, Хью. Эл говорит, что этот тянет на все двести.

— А как насчет популярности у меня, Макс?

— А что ты мне можешь сделать?

— Постой спокойно и подумай немного. Подумай обо всех вещах, которые я могу сделать, чтобы от меня захотели избавиться. И теперь когда ты, допустим, представил, сколько мог, помножь это на три, потому что я могу напридумывать таких штучек раза в три больше, чем ты, если ты меня заставишь.

Макс несколько секунд смотрел ему прямо в глаза:

— А я могу помочь тебе потерять самую хорошую работу, которую ты когда-нибудь имел.

— И получишь шанс поработать с еще одним идиотом вроде вашего Джерри.

— Мы с тобой можем работать вместе, только не толкай меня.

— А ты не топи моих друзей.

— Ну, а если б это произошло с ним где-нибудь еще?

— Сейчас это происходит именно здесь, Макс.

Макс больно стукнул его костяшками пальцев по ребрам:

— Ну Хью, а ты не так прост, как я думал. Ладно, если он будет продолжать проигрывать, я остановлю его на ста пятидесяти.

— Ста двадцати, Макс.

— Ладно, остановимся на ста тридцати, и я не думаю, что для этого ему понадобится много времени. Но этот лимит действителен только на сегодняшний вечер. Это лучшее, чего ты мог добиться. Я мог бы поклясться, что ты шел сюда безо всякой надежды на успех.

Когда Хью покидал казино, Бен Браун подошел к Максу Хейнсу:

— Этот бойскаут вызывает во мне резкую и острую боль.

— Не сердись на этого парня. Сколько получил Шэннард?

— Еще десять.

— Скажи Ричи, чтобы остановил его на ста тридцати.

— Но ты вроде сказал, что Эл сказал, что можно до...

— Когда мне захочется выступить перед тобой, я лучше сделаю это по телевидению.

— О'кей, Макс. Какой-то ты нервный последнее время.

— А как дела у этого проклятого Гэллоуэлла?

— Как и в восемь часов. У него на нас сто двадцать пять. Не та кость идет, чтобы дать ему новый шанс. Мне Дом сказал, что пара бросающих выиграла семь раз подряд, но эта старая скотина даже не среагировал, как машина. Ты не думаешь, что у него не хватит терпения?