Круиз в ад - Ильичев Валерий Аркадьевич (книги онлайн полные .TXT) 📗
Спасибо тебе, Сережа. У меня неплохие связи среди политиков и бизнесменов, но в тяжелый момент оказалось, что я могу положиться лишь на тебя.
Пластов сразу отметил, что она впервые назвала его по - домашнему, как мать в детстве, - Сережей, выказав большее, чем обычно, расположение.
Что там, в пакете, пусть для тебя будет тайной. Сейчас мы некоторое время не будем встречаться. Я сообщу тебе сама, когда надо будет вернуть мне сверток. Если через две недели я тебе не позвоню и ты узнаешь, что со мною случилось несчастье, то перешли этот сверток в прокуратуру. Там разберутся. Ну все, мне надо ехать. Ты все понял?
Да почти все! Главное я знаю: ты в беде, и я должен тебе помочь. Этого для меня достаточно.
Пластов лукавил. Ему смертельно не хотелось брать этот таящий опасность сверток. Но он всегда в жизни играл роль благородного кавалера, и это уже вошло в привычку. Не отступать же от правил сейчас!
Как бы то ни было, все последующие дни он почти физически ощущал тревогу за них двоих. Не только за себя, но и ставшую ему близкой женщину.
- А что, если она уже никогда не позвонит?
Сама мысль о гибели Оградовой стала для него болезненно невыносимой. Но она позвонила на одиннадцатый день, когда Пластов уже не знал, что и думать.
Вопреки ожиданиям, этот звонок не принес ему душевного успокоения. Голос Оградовой звучал деловито, отстраненно и намеренно официально:
Пластов Сергей Петрович? Это Оградова. Я прошу вас вернуть мне срочно сверток, переданный вам на хранение. Вы можете его привезти ко мне в офис? Тогда возьмите такси и приезжайте прямо сейчас.
Встретивший Пластова внизу у входа молодой человек провел его наверх. В кабинете у Оградовой, кроме нее, был начальник охраны, её секретарь референт и двое незнакомых Пластову мужчин с хмурыми, чем - то недовольными лицами. Все время, пока Пластов находился в кабинете, эти двое с него не сводили глаз, внимательно изучая и следя за каждой сказанной им фразой. Оградова продолжала держаться с Пластовым официально, словно с совершенно незнакомым ей человеком. Получив переданный ей пакет, она щедро расплатилась с Пластовым пачкой стодолларовых купюр, словно они заранее обговорили сумму вознаграждения за оказанную услугу. Покидая кабинет любовницы, Пластов почти физически ощущал на спине сверлящие настороженные глаза сидевших в кабинете у Оградовой людей. - А у начальника охраны Тихонова вид неважный. Сидел в углу, как затравленный волк, потеряв всю свою самоуверенность, подумал Пластов. Пожалуй, у Антонины далеко не все благополучно и гладко, и она вынужденно вызвала меня к себе с этим злополучным пакетом.
Тревога сохранялась. Ее не могла погасить и их встреча, состоявшаяся дней через пять. Оградова вновь провела её с тщательным соблюдением конспирации. Ее нервозность ещё больше усилила нехорошие предчувствия Пластова, хотя женщина и пыталась его успокоить:
Слушай, Пластов. Гроза вроде бы прошла. Но напряженность все же ещё остается. Нам с тобою встречаться пока не надо. Временно. Я сделала все, чтобы ты остался в стороне, выставив тебя как человека ничего не знающего, простого хранителя этого свертка. Все выглядит обыденно: тебя попросили, ты временно подержал у себя сверток, а потом вернул, получив вознаграждение. Так что к тебе претензий у моих недоброжелателей быть не должно. Сейчас мы, как я сказала, на время расстанемся, а когда все окончательно рассеется, я тебе позвоню.
Объяснения Оградовой не смогли успокоить Пластова полностью, хотя и несколько притупили его тревогу.
Прошло дней десять, но сообщения от Оградовой о том, что опасность совершенно миновала, так и не последовало. А вот выстрел под аркой прозвучал и он, Пластов, лишь случайно избежал гибели.
И теперь, лежа на больничной койке и размышляя над случившейся с ним бедой, Пластов был уверен, что убийца к нему был подослан врагами Оградовой, а возможно, и ею самой, если она вдруг захотела избавиться от лишнего свидетеля её темных дел. Но рассказать сыщикам о своих подозрениях он не решился.
При всем при том Пластов хорошо осознавал, что, скрывая факт тайных дел и любовной связи с Оградовой, он подвергает себя опасности. Не зная, что ему делать, Сергей Петрович решил ничего не предпринимать и ждать, как будут развиваться события дальше.
Несколько успокоенный относительной изолированностью от внебольничного мира размеренным распорядком дня, вниманием врачей и медсестер, Пластов чувствовал себя почти в безопасности.
Зайдя в кабинет шефа, Крюк сразу понял, что тот в дурном расположении духа. И он не ошибся. Шеф сразу повел себя агрессивно:
Последнее время я все больше убеждаюсь, Крюк, что с тобой опасно иметь дело: с виду ты парень умный и ловкий, а на деле от тебя одна головная боль. Ты знаешь, что Пластов остался жив?
Но, если он давно пришел в себя и не сказал ничего ментам, то пусть все остается как есть.
Нет, Крюк, так не получится.
Ну, и что теперь делать?
Завтра, не позже четырнадцати часов, надо довести дело до конца и заставить Пластова замолчать навсегда.
И что же прямо в больнице?
А что тебя смущает? Он находится в палате номер тридцать, на третьем этаже. Охраны никакой. Зайдешь под видом родственника и хлопнешь болезного. Это даже проще, чем его на улице убирать. Только теперь не промахнись. Стреляй в голову. Ты все понял?
Крюк кивнул головой и вышел из кабинета, испытывая некоторое беспокойство. Дело было совсем не в характере предстоящего задания, а в том, что ему приказали добить Пластова прямо в больничной палате, у всех на виду.
- Такое задание можно давать лишь потенциальному покойнику. После его выполнения мне уж точно нужно будет смотаться отсюда куда - нибудь подальше. Если сразу по приказу Шефа меня не ликвидируют как опасного свидетеля, это будет просто удивительно. Вот только хорошо бы знать наверняка, какое решение принял Шеф в отношении меня?
После ухода киллера Шеф некоторое время сидел в тягостном раздумье: Неужели этот парень опять сделает что - нибудь не так? В таком случае он сам покойник. Это уж точно.
Направляясь выполнять задание, Крюк и сам понимал, что в этот раз ошибку допустить не может: ему этого не простят. Сильно волнуясь, он вошел в чистый просторный вестибюль больницы и нажал кнопку вызова лифта. Ему казалось, что подъемник не приходит за ним слишком долго, и он в злобном нетерпении решил подняться по лестнице пешком. Перешагивая сразу через две ступеньки, рванулся наверх. Спеша добраться до жертвы, он не обратил внимания на длинную очередь больных возле лаборатории на третьем этаже. А зря: среди них находился и Пластов, которому лицо внеурочного посетителя показалось знакомым.
- Где я мог раньше видеть этого мужика в клетчатом пиджаке с короткой стрижкой? А может быть, он уже приходил сюда к кому - нибудь из больных родственников и потому кажется мне знакомым? Заметив, что посетитель скрылся в дверях его палаты, Пластов окончательно убедился в правильности своего предположения и успокоился.
В этот момент из - за дверей прозвучал громкий, разорвавший благополучную больничную тишину выстрел. Выбежавший из палаты киллер, держа в руке пистолет, промчался по коридору к распахнутой двери на запасную лестницу. До сидящих в оцепенении возле лаборатории больных донеслось дробное постукивание подкованных ботинок убегающего с места происшествия бандита.
И тут же раздался пронзительный крик медсестры: - Убили! Паршина убили! Вызовите дежурного врача и милицию!
Пластов похолодел. Он уже понял, что случилось: - Киллер приходил за мной! Сегодня с утра этот чудак Паршин, страдающий радикулитом, не захотел лежать возле окна и обратился ко мне с просьбой поменяться кроватями. Я еще, дурак, не хотел, но уступил его слезным мольбам. Вот его и угробили по ошибке вместо меня. Судьба опять спасла меня. Но здесь оставаться нельзя! Надо что - то делать!
Пластов бросился вслед за другими зеваками в палату. Заглянув через плечи беспомощно сгрудившихся в дверях медсестер, он увидел на ещё недавно занятой им кровати окровавленную голову несчастного Паршина. Испуганный и дрожащий от возбуждения, третий сосед по палате, нервно приглаживая дрожащей рукой седовласый ежик волос, срывающимся от волнения голосом подтвердил его догадку:
