После первой смерти - Блок Лоуренс (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Она вернулась из ванной. Я не шевелился и не открывал глаз. Она забралась в кровать рядом со мной и сказала:
— Тебе не нужно беспокоиться, я не больна.
— Я и не беспокоюсь.
— А зря.
— Нет.
— У меня три раза был триппер. Не повезло.
Ее голос звучал ровно.
— Кем я только не была, чего у меня только не было. Черт возьми, как хочется быть кем-то другим.
— Не нужно.
— Я проснусь, а ты уже ушел.
— Нет.
— В своем военном мундирчике.
— Нет.
— Обними меня, Алекс. Мне холодно.
Я обнял ее и снова почувствовал, какая она маленькая и мягкая. Я поцеловал ее. Она на мгновение открыла глаза, потом снова закрыла и расслабилась. Я дал сомкнуться своим векам и тут только понял, как устал. Наступал спасительный покой, и я ждал этого.
Она сказала:
— Часы и бумажник. И сумочка Робин.
— А?
— Завтра.
— Я не понимаю тебя.
Она говорила с усилием, выдавливая из себя слова.
— Человек, который их убил. У меня появилась идея. Завтра. Сначала — спать.
Мы заснули, обнимая друг друга.
Глава 19
Когда ближе к полудню я проснулся, Джеки принесла мне чашку кофе и сладкую булочку.
— Я обычно завтракаю в кафе на углу, — сказала она. — Но чем меньше ты будешь выходить на улицу и появляться среди людей, тем лучше. Булочка сойдет?
— Более чем.
— Я купила тебе носки и нижнее белье. Надеюсь, размер тот. Из сэконд-хэнда на Коламбус-авеню, но вещи чистые.
Я оделся. Носки и нижнее белье были моего размера. Снова надевая форму, я чувствовал себя как-то по-дурацки, но она по-прежнему казалась удачной маскировкой. Я прошел на кухню, налил еще одну чашку кофе и прошел с ней в гостиную.
Мы курили и пили кофе. Судя по ее виду, она приняла дозу около часа назад. Движения ее были медлительны и как бы заучены, но ее состояние не так бросалось в глаза, как накануне вечером. Ее лицо, чистое и свежее, выглядело очень ранимым.
Она время от времени бросала на меня быстрые взгляды, а потом переводила глаза на сигарету и кофе.
Потом я сказал:
— Ну, мне, наверное, пора.
— Это кто сказал?
— Слушай, я...
Она отвернулась.
— Иди, если хочешь. Не нужно оставаться ради меня.
Я отложил сигарету и поставил пустую чашку на журнальный столик, но не вставал с дивана. Я не читал сценария и не знал своей роли. Она была шлюха, а я — клиент, она была ангел милосердия, а я — человек, попавший в беду, она была Джейн, а я — Тарзан и так далее. Я не знал, как мне себя вести.
Не глядя на меня, она сказала:
— Помнишь, о чем я начала говорить вчера ночью? Часы, бумажник и сумочка?
Я забыл.
— Дело в том, что они не вписываются в общую картину, — продолжала она. — Я подумала, что если зайти с этого конца, можно продвинуться вперед. Понимаешь, к чему я?
— Мне так не кажется.
— Послушай, Алекс, что стало с твоими часами и бумажником?
— Наверное, их украли.
— А сумочку Робин?
— Я не помню, чтобы у нее была сумочка.
— У нее всегда была с собой сумочка. Как и у меня. Как только я зашла в комнату с парнем, я сразу должна получить деньги. Потом сверху сумки я кладу плащ или еще что-нибудь. Ну там на стул или на туалетный столик. Я точно знаю, что и Робин всегда делала так.
Я закрыл глаза и попытался вспомнить. Со временем мне делалось все сложнее сосредоточиться на событиях того вечера. Сейчас мне казалось, что я помню сумочку, как она взяла у меня деньги и спрятала их в сумочку, но, возможно, мне это только казалось.
— Может быть, у нее и была сумочка. Не знаю.
— Алекс, я просто уверена, что была. Многие цветные девушки не носят сумки. Им больше нравится оставаться в лифчике. Туда они и засовывают купюры. Но большинству клиентов это не нравится — ну, когда девушки не снимают лифчика.
— Ага.
— В общем, сумка у нее должна была быть. А у тебя были часы и бумажник, так?
— Я об этом почти не думал. Я просто решил, что их украли раньше.
— Но они у тебя были, когда ты пришел с Робин.
— Разве?
Она всплеснула своими маленькими руками.
— Ну это же ясно. Ты заплатил Робин, ведь так? Ты дал ей деньги?
— Двадцать долларов.
— Ты должен был дать ей деньги — за любовь. Значит, когда ты пришел с ней в номер, у тебя были часы и бумажник.
— Наверное, ты права. — Я посмотрел на нее: маленькие внимательные глазки, голова наклонилась вперед, выражая сосредоточенность.
— Но какая разница? Если в тот момент они у меня и были, на следующее утро, когда я проснулся, у меня их точно не было. А значит...
— А куда же они делись?
— Мм-да.
— Алекс, теперь ты понимаешь, о чем я?
— Я об этом даже не думал.
— Ну ясно, ты был слишком занят мыслями о том, кто мог это сделать, а потом все время думал о случившемся. А у меня первая мысль после твоего рассказа была о том, что часы и бумажник пропали. И сумочка Робин тоже. Ведь когда ты проснулся, ее не было?
— Я, во всяком случае, ее не видел.
— А ты бы ее заметил?
— Не знаю. Но часы и бумажник пропали. Разве что они были в сумочке.
— Думаешь, их взяла Робин?
Я кивнул.
— Нет, — сказала она, тряхнув головой в полной уверенности, — Робин их не брала. Робин никогда не крала.
— Никогда?
— Нет. Я тоже никогда не краду. Было как-то раз, уже давно. У мужика, который вырубился. Мы даже не успели заняться любовью, он только лег, как сразу отключился. А я залезла в его бумажник и взяла деньги. Не бумажник, только деньги. Почти сотню долларов. Я потом жалела об этом. Не то чтобы я сидела и плакала, но я жалела об этом.
Она замолчала, взгляд ее обратился внутрь, сосредоточившись на воспоминаниях, на том, что она чувствовала тогда.
— Больше я никогда так не делала, — сказала она. — Очень многие девушки воруют, почти все, но я — никогда, и Робин была такая же. Я это точно знаю.
— Значит, часы и бумажник...
— Возможно, их взял убийца.
— Но зачем?
Она пожала плечами.
— Деньги все любят.
— Но не тот, кто подставил меня. У меня в бумажнике было мало денег, да и часы тоже стоили не больно-то дорого. Тот, кто подстроил все это, не стал бы мараться из-за нескольких десятков долларов. Не имело смысла.
— Может быть, он кого-нибудь нанял.
Мысль о такой возможности посещала меня, но всерьез я ее не принимал. Стоило допустить это, как все мои усилия по ограничению числа подозреваемых сходили на нет. Например, то обстоятельство, что Расселл Стоун не был в Нью-Йорке в ночь на воскресенье, теряло всю свою ценность, — стоило допустить, что он мог нанять кого-нибудь и этот кто-то совершил убийство вместо него. И все же, нравилось мне это или нет, такая возможность оставалась. В то же время могло быть и так, что нанятый киллер не постеснялся бы взять часы, бумажник и сумочку в качестве добавления к гонорару.
— О сумочке и бумажнике мы можем забыть, — продолжала она. — Он, конечно, взял только деньги, а от остального избавился. Может быть, бросил в мусорный бак. Нам от этого пользы мало.
— А часы?
— Часы — наша единственная надежда. — Она в задумчивости покусывала верхнюю губу. — По-крайней мере, это были не самые дешевые часы? Не такие, какие продают на каждом углу за десять девяносто пять?
— Новыми они стоили где-то около сотни. Может, чуть больше.
— Отлично, это в нашу пользу. Помнишь фирму?
— "Элджин". На циферблате было написано: «Лорд Элджин».
— Если увидишь их, узнаешь?
— Думаю, да.
Я сосредоточился.
— В браслете не хватало одного звена, а еще...
— К черту браслет. Браслет, наверно, уже поменяли.
— Секундочку. Думаю, что смогу узнать их и без браслета. На корпусе рядом с циферблатом была царапина. Уверен, если увижу их, то узнаю. Но как? Как мы их найдем?
— Если он оставил их себе, то никак. Разве что ходить по городу, пока не увидишь их у кого-нибудь на руке. Но если он украл их с целью продать, то с тех пор прошло меньше недели, и они, наверно, все еще в магазине. Чтобы сдать часы стоимостью около сотни, не нужно далеко ходить. Никакие скупщики тут особо не требуются. Просто заходишь в первый попавшийся ломбард и тут же получаешь десять, а то и пятнадцать долларов. Двадцать, если повезет, но скорее всего десять или пятнадцать. Так что если мы пойдем покупать часы, то наткнемся на них...