В человеческих джунглях - Кин Дей (книги регистрация онлайн TXT) 📗
– Нет, бывают и похуже, – заверил его Латур.
Он снова вытер лоб и обнаружил, что то были не соленые брызги волн. Этот разговор в такой ранний час, может быть, ни к чему не приведет, но он может утвердить его в подозрении. Латур ужасно удивился, как это он, с его знанием людей и человеческой натуры, никогда раньше не думал об инженере. Почему он раньше не повидал его? Это был печальный факт. Когда причиной является женщина, нельзя доверять ни одному мужчине.
Итак, глубоко вздохнув, он сжал кулаки и стал стучать в дверь, на которую указал повар.
Во всем городе Френч Байу чувствовалось, что произошла большая перемена, прошлая ночь была очень скверной. С первыми лучами солнца улица Лафит предстала во всем своем безобразии. На улице валялись банки из-под виски, множество палок и мусора. Музыка, шум, смех толпы в это утро отсутствовали. Бары, коробки, и кабаки, в сущности открытые все двадцать четыре часа в сутки чтобы обслуживать рабочих, работающих в разные смены, были пустынны и молчаливы, если не считать нескольких пьяниц, спящих, положив голову на стол.
Френч Байу испытывал раскаяние. Все остальные рабочие промыслов и рыбаки, которые составляли толпу орущих и беснующихся людей, постарались удрать из Френч Байу как можно дальше, или занимались тем, что внушали своим женам или маленьким подружкам, что, на случай, если их будут расспрашивать о них, интересы семьи требуют, чтобы они утверждали, что их мужья не покидали домов в этот вечер. Лишь только категория особ, привыкших подбирать деньги где только можно, уличные девки и девушки у Эми, у Герты или Мебл, делали себе неплохой заработок, обещая клятву, что некто провел всю ночь у них в объятиях и, безусловно, не мог быть замешан в деле об убийстве шерифа Велича или попытке линчевания Энди Латура. Они обещали отвечать примерно так:
– Кто? Джонни? Нет, нет, это не так. Это невозможно. Он ввалился ко мне в девять часов и вышел только после первого завтрака!
Маленькая тюрьма, сложенная из красных кирпичей, выглядела еще более ветхой и в ней пахло еще хуже, чем обычно. Камеры были переполнены арестованными, по пять-шесть человек в каждой. Были еще и другие, содержащиеся в отдельных камерах, в подвале и в зале заседаний в первом этаже.
С красными от бессонной ночи глазами, с глубокими морщинами на лице, первый помощник шерифа Том Мулен смотрел в одно из зарешеченных окон кабинета, рассматривая старый армейский фургон оливкового цвета, выгружающего перед тюрьмой первую партию контингента национальной армии Штата.
– Ну, вот, – с горечью проговорил Мулен. – Они появились. Теперь, когда все уже кончено. – Первый помощник шерифа глубоко вздохнул. – Ну, что ж! Я все-таки доволен. Я не хочу говорить о линчевании. Но я думаю, что мы не отдавали себе отчета в том, до какой степени все мы здесь прогнили!
– Ты прав, – сказал Пренгл. – Я совершенно перестану протягивать свои лапы и буду работать по-настоящему, если меня не отправят в колонию в Анголу. Я обещаю, что буду одним из лучших помощников шерифа, какие могут только быть в нашем краю.
Все же, с горечью, Том Мулен продолжал:
– У тебя будет немало конкурентов. Я сожалею лишь о том, что мы не успели вернуться вовремя, чтобы спасти Старика. Но он привык ко всему относиться по-философски. Во всяком случае, я надеюсь, что там, где он сейчас, имеются долларовые сигары, старое виски и цыплята по семнадцать лот!
Мулен сел на край письменного стола умершего и перенес свое внимание на Латура и на человека, сидящего рядом с ним и имеющего сонный вид.
– Значит, ты совершенно уверен, что это так, Энди?
– Ты ведь хорошо слышал, что сказал мистер Филдинг.
Мулен качнул головой.
– Я слышал. Есть только один пункт, который я хочу, чтобы мне разъяснили. – Он посмотрел на Вила Даркоса. – Парни были правы: они разбили все камеры. Но мне хотелось бы знать, как мы сможем узнать правду? Это мог быть либо тот, либо другой. Но, без сомнения, тот, который должен был больше выиграть. Доставь сюда Вила Виллера и Георга, Даркос.
– С удовольствием, – ответил помощник шерифа.
Он отсутствовал несколько минут и вернулся, толкая впереди себя моряка-рыбака и молодого светловолосого человека.
– Это безобразие! – протестовал Георг. – И как офицер почетного легиона, я настаиваю, чтобы мне дали возможность говорить с консулом Франции.
– Ну, конечно же, – спокойно ответил Мулен. – Я немедленно напишу ему письмо и отправлю в Касабланку. Или, может, он находится в Аддис-Абебе?... – Он посмотрел на рыбака. – А ты, Виллер? Тебе сегодня утром не хочется поговорить?
– Мне нечего сказать, – возразил рыбак.
– Это была твоя мысль оплачивать всем выпивку, а?
– Исключительно моя.
– И никто не давал тебе небольшую пачку денег?
– Ну, конечно же, нет.
– А ты, Георг?
Молодой человек постарался сохранить свое достоинство.
– Я исполнял лишь свой долг: я был вынужден защищать сестру от типа, который не выполнял своих обязанностей и обманул ее доверие.
– Понятно, – сказал Мулен.
Открыв отделение, в котором хранилось оружие полиции, он достал оттуда автоматический карабин калибра 22. Мулен убедился в том, что он заряжен и, показывая на пустую жестянку из белой жести, лежащую на лужайке, он протянул оружие Виллеру.
– Ну-ка, попробуй попасть в нее, понимаешь?
Рыбак осторожно взял карабин.
– Ты что шутишь?
– Сегодня утром мне не до смеха, – ответил Мулен.
Коробка из жести находилась в метрах в тридцати от окна кабинета шерифа. Рыбак прицелился, нажал на спуск и коробка подпрыгнула два раза. Мулен похвалил его.
– Неплохо. – Потом он взял у него оружие и протянул его Георгу.
– Посмотрим теперь, что ты сможешь сделать.
Светловолосый молодой человек взял оружие, прицелился и выстрелил. Пуля пролетела в добром метре от коробки.
– Ты уверен в том, что действительно состоял в легионе? – спросил у него Мулен. – Ты не был ли разведчиком у французов?
Георг покраснел, но ничего не ответил.
– Я не понимаю, – признался Пренгл, – что ты хочешь этим доказать, Том?
Мулен поставил оружие на место.
– Я хочу доказать только одну вещь. Никто, даже русский, не может так плохо стрелять. Доктор Уолкер сказал, что Старик был застрелен из калибра 22 на расстоянии по меньшей мере в шестьдесят пять метров.
Первый помощник взял свою широкополую шляпу и сделал знак Даркосу.
– Ладно. Отведи их туда, откуда ты их привел. Но перед этим запиши мне Георга в список обвиняемых в убийстве. Я думаю, что это он убил Старика. Я пока ничего не знаю, куда это приведет, но, когда я вернусь оттуда, куда собираюсь отправиться, я, может быть, буду в состоянии доказать это.
Перестав изображать из себя человека с достоинством, Георг стал быстро шевелить губами, внезапно ставшими совсем сухими.
– Я... – начал он, – я...
– Не утруждай себя, – прервал его Мулен с неприязнью. – Когда дело идет о преступлении, я всегда предпочитаю иметь дело с начальником, а не с лакеем. При всех обстоятельствах, ты находишься в грязной луже! И даже, я сказал бы, тебе крышка!
Латур, инженер нефтяной компании и Джек Пренгл последовали за Томом Муленом. Они вышли из кабинета шерифа, прошли мимо стоявших у тюрьмы машин, и подошли к машине, на которой оба помощника шерифа ездили в Пончатулу.
Во время короткого пути никто из четырех мужчин не раскрыл рта. Дом, перед которым Том Мулен остановил машину, выделялся своей белизной и великолепием при свете зари. Черный слуга, волосы которого побелели от старости, открыл входную дверь после настойчивых звонков Мулена.
– Я очень сожалею, – огорченно проговорил слуга, – но я не думаю, что мой хозяин уже встал. Как мне доложить?
Мулен оттолкнул старика и, сопровождаемый тремя компаньонами, направился к лестнице, красиво оформленной скульптурами, которая вела в спальню на первом этаже.
Он открыл дверь хозяина дома и вошел. Совсем одетый, за исключением рубашки и пиджака, Джон Шварт стоял у одного из высоких окон, выходящих на хорошо ухоженную лужайку.
