Никогда не заговаривайте с неизвестными - Малышева Анна Витальевна (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Никакой разницы, что слепая, хлопот с ней никаких… Но постойте… Где же она сама? ;
— Я тебя и спросил — могла она уйти а такое время из дома?
Парень задумался, потом кивнул:
— Бывало и такое.
— Куда ходила?
— Ну, я не спрашиваю. Стараемся не вмешиваться. У нее своя жизнь — у нас своя.
Вмешалась девушка:
— А вы не насчет размена квартиры пришли?
— Нет, — успокоил ее Иван. — Слушайте, а в последние дни вы не замечали в квартире посторонних? Может, тут кто-то жил?
Они переглянулись:
— Да вроде нет…
— А к ней девушка не приходила?
— Девушка? Нет… Никто не приходил…
— Откуда вы знаете? — рассердился Иван. — Вы же учитесь, поздно приходите?
Девушка тоже рассердилась:
— По крайней мере, при нас тут никого не было! Ладно, у меня мясо совсем засохло. Хорошо, я его с плиты сняла, а то бы мы с вашими разговорами остались без ужина.
Она ушла на кухню, а Иван задумался. Получается, что сразу после его побега через черный ход Дана с тем неизвестным (или с неизвестными) прибрала кухню, вкрутила лампочку, устроила представление в ванной — включила воду, свет и заперла дверь на ключ. Специально, чтобы подольше открывали. Зачем ей все это понадобилось?
Ответ был один — чтобы все думали, что она моется, и ждали, когда выйдет… Значит, решила выиграть время? Значит, она просто-напросто сбежала? Испугалась Ивана? Милиции? Еще чего-то?
Слепая одна далеко не убежит, если только машину не поймает. Но Дана была не одна. Тут маневренность становилась куда выше… И догонять ее в любом случае было поздно. Иван поднял с пола топор. Парень испуганно посмотрел на него.
— Иди к жене, — мотнул головой Иван. — Я, тут еще кое-что осмотрю.
— А вы.., право имеете? — пробормотал парень, увидев, что Иван направился к двери напротив кухни и с силой врубил топор в щель над замком.
— Имею!
Дверь с треском распахнулась. Иван включил свет и вошел, прикрыв за собой дверь. Ему не хотелось, чтобы студенты пролезли за ним и сюда.
Действовать надо быстро — иначе они, вконец перепуганные, додумаются вызвать милицию… Девчонка первая предложит, по ней видно — она уже что-то подозревает.
В комнате явно кто-то жил в последнее время.
Даже обыскивать не стоило. Иван увидел на столе у окна пустой стакан, на дне которого виднелись остатки чая. Чай даже не высох. Тут же стояла коробка с рафинадом, заварной чайник, лежал хлеб в целлофановом пакете, вафли в разорванной упаковке. В комнате было чисто — ни пыли, ни паутины, пол блестит. Тут недавно убирались. Постель застелена клетчатым красным пледом. Он подошел, отогнул плед. Свежее белье, белейшее. На подушке — несколько длинных черных волосков. Он прищурился и поднял подушку. Там лежала сложенная ночная рубашка — из желтого шелка с вышивкой, с кружевами.
Он рванул дверцы шкафа. Пусто. То же зрелище ожидало его и в комоде, и в буфете. Везде пусто, и вот там-то копилась пыль. Значит, комнату убрали поверхностно, не собираясь в ней прожить долгое время. Она была похожа на гостиничный номер, постоялец которого забыл только одну вещь — ночную рубашку… Больше в комнате ничего примечательного не нашлось. Тогда Иван поступил следующим образом. Он осторожно снял наволочку с подушки, вывернул ее так, чтобы волосы остались внутри, как в мешке, вложил в этот мешок рубашку и сделал аккуратный сверточек.
Сверточек запихнул под куртку, застегнул ее под горлом и вышел.
Первое, что он увидел в коридоре, были испуганные, болезненно бледные лица студентов. Им явно было плохо от страха и накативших подозрений. Не пустили ли они в квартиру взломщика или убийцу?! Иван небрежно кивнул им:
— Извинитесь перед хозяйкой комнаты, мне это надо было для дела. Все, пока.
И вышел на лестницу так быстро, что никто не успел и слова вымолвить вслед. Он понял, что еще немного — и они пойдут в атаку. Ну, не в рукопашную, конечно, слишком напуганы. С таким хиляком, как этот студент, он запросто справится. Женушка тоже в счет не идет. Но поднимут крик, визг, вызовут милицию. А милиция ему сейчас вовсе не нужна. Он быстро дошел до метро, машинально осматриваясь по сторонам — нет ли где Даны? Наконец он понял, что это нелепо. Дана давно где-то далеко. Хорошо, хоть жива. Ему почему-то нравилась эта женщина, хотя она явно ему врала. Но зато не она в него стреляла. Слепая стрелять не могла.
Да еще так метко! Кто-то жил в той комнате. А кто?
Уже в вагоне метро он вытащил из-под куртки сверток, слегка приоткрыл его и прижал в к лицу, вдыхая запах. Ему показалось, что он этот запах узнает. Так пахло тело Алии, ее волосы. Духами она не пользовалась. Но запах мог его обмануть.
Зато волосы — несомненно, похожи на волосы Алии… Тот же цвет, та же длина…
…Танька даже не вышла ему навстречу — так обиделась. Иван не стремился с ней помириться.
Ему было все равно. Он прошел в комнату, разделся, прилег на постель. Танька только пересела подальше от изголовья.
— Скоро полночь, — сказала она.
— Да ну? Не может быть! — Парень посмотрел на часы. Она была права.
— Нашел ты свою Дану Сулимову? — холодно спросила она.
— Нашел.
— Ну и как?
— Плохо, — ответил он.
— В смысле — она тебе не дала?
— Татьяна, не груби, — предупредил он. — .Что я всегда в тебе ценил — так это вежливость.
— А я не вежливая!
— Значит, ошибся.
Танька сгорбилась, закрыла лицо руками и стала раскачиваться взад-вперед — сейчас заплачет.
Иван украдкой посматривал в ее сторону. Да, кажется, уже плачет.
— — Перестань, — сказал он. — Немедленно перестань. Не выношу я этого!
— Если ты не любишь меня… — захлебывалась она в слезах, — если ты меня не любишь… Зачем тогда живешь со мной… Зачем мы тогда сняли эту проклятую квартиру… Я здесь так несчастна… Я тебя вообще не вижу… Ты все время где-то бегаешь… Ты мне ничего не говоришь…
Он протяжно застонал и отвернулся к стене.
Танька еще некоторое время сопела носом, потом хрипло спросила:
— Хочешь, чтобы у нас все было плохо?
— Нет, — процедил он сквозь зубы.
— Тогда почему так себя ведешь?
— Слушай, дай мне подумать! — взорвался он. — У меня куча неприятностей, мне сейчас только и есть дела, что сопли тебе вытирать!
Она вскочила:
— Тогда думай, думай! Потому что я ухожу!
— Вали!
— Ах, вот как ты!
— На себя бы посмотрела! — Он сел на постели. — Правду говорят, если хочешь узнать дочку — посмотри на матушку. Твоя матушка мне всегда была поперек горла. А ты еще хуже! Скандалистка! Склочница! Тряпичница!
— Что?!.
В следующий момент Танька уже носилась по комнате, открывала шкафы, лихорадочно собирая свои вещи и бормоча:
— Ну все, это конец… Чтобы я с тобой после такого осталась?! Да никогда! Мама была права, она же мне сказала — не связываться! Бандит! Уголовник!
— Кто уголовник? С чего ты взяла?
Она кидала тряпки в сумку и затаптывала их туда ногами, чтобы меньше места занимали.
— Ненавижу тебя! Ой, как я тебя ненавижу! Не смей больше ходить к нам! А твоего тамагошу я отниму у Дениски и выкину, и сердечко это выкину, чтобы ничего от тебя не осталось! Понял, гад?
— Тогда выкинь золотые часики, которые я тебе месяц назад купил, — ехидно сказал парень. — Выкинь костюмчик, который ты купила на мои деньги. Выкинь четыреста долларов, которые у меня взяла! Это будет правильней, чем у ребенка игрушки отнимать! Я их не тебе дарил!
Она ехидно подбоченилась:
— А, так нам уже костюмчик и часики жалко стало?
— Очень жалко, что потратил деньги на дуру! — отрезал он.
— Сулимова — она умная, да?!
— Умнее тебя.
— Ну и катись ту да!
— Сама катись, это мой дом, другого у меня нет. — Он снова лег и отвернулся к стене.
— — Беспризорник! — крикнула она. — Болван!
Дурак! И я дура, что связалась с тобой! Говорила мне мама!
Когда вещи были собраны, девушка немного поутихла. Сообразив, что уйти придется на самом деле, нерешительно обратилась к парню: