Праздничный коридор (СИ) - Ильянкова Валентина Михайловна (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗
К ремонту выделенной для Зоси комнаты привлекли Петю.
Это был не просто ремонт, а целый учебный процесс, придуманный Розой Самуиловной — все свои пожелания или указания в части выполнения ремонтных работ, будущего интерьера и дизайна, она высказывала на английском или французском языках. Зося с Петей для начала записывали ее указания, а затем переводили. Об исполнении или своем особом мнении они должны были доложить своей наставнице на том же языке. Эта игра нравилась всем — Зося и Петя на подоконниках и диванах разложили словари и конспекты и охотно составляли диалоги. Роза Самуиловна терпеливо критиковала и поправляла их произношение. Михаил Исаакович откровенно любовался этой дружной троицей и думал: «Зося уже сейчас красавица, а что будет, когда она подрастет? Наверняка, выйдет замуж за Петю и нарожает мне и Розочке внуков. Я к этому времени выйду на пенсию и буду каждый день прогуливаться с детской коляской в парке или на набережной. А все знакомые и незнакомые люди пусть мне откровенно завидуют».
Так короткими зимними вечерами, в перерывах между учебой, экзаменами и повседневной текучкой была отремонтирована комната для Зоси и постепенно наполнена антикварной мебелью, которую в свое время хозяева этой квартиры по блатам и знакомству покупали в комиссионных магазинах. Большая деревянная кровать с резной спинкой и прикроватной тумбочкой заняла весь угол возле окна. Изготовлена кровать была из какого-то ценного дерева, и до сих пор от нее исходил сладковатый запах восточных пряностей. Над маленьким столиком с черной лакированной столешницей разместилось большое итальянское зеркало в замысловатой раме из серебра. Рабочий, письменный стол для Зоси переехал из комнаты Михаила Исааковича и тоже имел свою аристократическую родословную. Когда дело дошло до картин, которые Роза Самуиловна предлагала развесить на противоположной от кровати стене, Зося запротестовала:
— Подождите, надо сначала определить самое лучшее место и повесить туда портрет моей мамочки, а рядом еще одну вещь. Сейчас покажу.
Зося принесла свой портфель и достала оттуда холщевый мешочек. Когда тряпочка была снята с иконы, Роза Самуиловна была поражена:
— Зося, откуда у тебя такие ценные, музейные вещи? И ты не боялась оставлять их в общежитии? А если бы их украли?
— Вещи от мамы. Вернее маме их передали для меня. Вы не удивляйтесь — я правду говорю. Это загадочная история и я не готова ее сейчас рассказывать. Когда я сама разберусь, что это за икона и кому она ранее принадлежала, вот тогда и вам всем расскажу. А сейчас нужно просто найти для нее достойное место.
Роза Самуиловна взяла в руки иконку, долго всматривалась в знакомый лик богородицы и сказала:
— Действительно, ценная и достойная вещь. А если она предназначена тебе Зося, то береги ее — она может стать твоей покровительницей и целительницей. Сейчас мы почистим оклад и поставим для твоих сокровищ отдельный столик, вон в тот красный угол. У православных иконы обычно ставят или развешивают в самый светлый и красивый угол дома. Такой угол в избах называется красным.
Когда комната была полностью закончена и на кровати разместились бесчисленные подушки и подушечки в оборочках и ленточках, а окна укрылись тяжелыми бархатными шторами, Петя удовлетворенно произнес:
— Зоська, тебе очень подходит эта комната. Ты сама у нас панночка родом из прошлого века и твоя комната — настоящий будуар великосветской дамы.
— Откуда, Петя, ты знаешь, каким был будуар великосветской дамы? Это просто Роза Самуиловна постаралась, чтобы комната стала уютной. А я самая обычная советская девчонка. И мне вполне бы подошла комната с простым фанерным шкафчиком и металлической кроватью. А ты придумал — из прошлого века, из прошлого века! Я что, старушка древняя или как это понимать?
Зося обиделась, ушла на кухню и занялась приготовлением бутербродов для ужина.
— Она обиделась что ли? — Петя искал поддержку у Розы Самуиловны, — я ведь ничего обидного ей не сказал. Зоська на самом деле очень отличается от наших, как она выразилась, советских девчонок — те что-то все плетут, какие-то разборки и интриги, сплетни и зависть. А Зоська, она особенная — честная и благородная. Такая не предаст и не обидит. А еще она красавица — в общем лучше всех девчонок, вместе взятых.
— Успокойся, Петя! Зося не обиделась, а просто засмущалась. Пойдем к ней на кухню — чай пора пить.
Роза Самуиловна давно рассмотрела в Зосе какую-то особенную природную стать и благородство. Особенно ей нравились Зосины руки — работящая, не отлынивающая от работы девчонка, а руки как у избалованной подиумной модели.
Тонкая кисть и длинные, изящные пальцы с прекрасно очерченными выпуклыми ногтями. Такие ногти не создашь маникюром, здесь все от природы. Или от породы?
Зима постепенно и неумолимо начала перетекать в весну. Снег по обочинам дорог и на дворовых детских площадках сначала побурел, стал рыхлым, а затем начал превращаться в веселые ручейки. С крыш зазвенели блестящие капельки, которые к утру превращались в длинные острые сосульки.
Петя уже прошел медицинскую комиссию, получил направление из военкомата на учебу в военное училище, которое базировалось в далекой Сибири. Зося нашла военный городок на карте, посчитала расстояние от него до Горевска — получалась внушительная цифра с несколькими нулями.
— Петя, — начала тормошить она парня, — разве военкомат тебе ничего поближе не предлагал? Ты посмотри, сколько километров нас будет разделять. По железной дороге и за две недели до тебя не доберешься. А твоя мама уже знает, что ты скоро так далеко и надолго уезжаешь?
— Не паникуй, Зося! Далеко — это только на карте. А вообще кроме железнодорожного транспорта у нас еще и авиация существует. Предлагал ли мне еще что-то военкомат? Да, предлагал. Но все это скучно — связь, финансы, ПВО. У меня был выбор, и я сам выбрал пехоту. Хочу пешочком потопать по матушке нашей земле и с танками в догонялки поиграть. Романтики хочу.
— Ты, действительно, подумал бы хорошенько прежде, чем принимать такие кардинальные решения, — пробовала урезонить Петю Роза Самуиловна, — на кого мать оставляешь? Ты у нее один, а годков ей уже немало настучало. Мы с ней одногодки, а я уже пенсионерка. Кстати, разве военкомат не попросил согласие твоей мамы на твою учебу в военном училище? Если я не ошибаюсь, то согласно закону тебя не имеют права призвать в армию, а тем более направить на учебу в военное училище по простой причине — пенсионный возраст твоей матери.
— Мама у меня человек самостоятельный. Она привыкла жить одна. В ближайшие дни я ей обязательно позвоню и все расскажу. Думаю, что она меня поймет и возражать против моего поступления в училище не будет. В военкомате, конечно же, попросили письменное согласие мамы, и я обещал, что в ближайшие две-три недели она такую бумагу пришлет. В общем, решение я уже принял. А ты, Зоська, не бурчи, а собирайся в Сибирь на экскурсии. В первый день летних каникул покупай билет на самолет и через несколько часов я тебя в аэропорту встречаю.
— Вот это точно исключается. Я самолета с детства боюсь. Мама один раз пыталась меня в младенческом возрасте затащить в самолет, но я такой рев устроила, что пришлось билеты сдавать и пересаживаться на поезд. После этого мы в редкие летние отпуска отправлялись с ней только поездом.
И вот они, первые дипломы о специальном банковском образовании. Ромашовой Зои Николаевны и Котовича Петра Сергеевича.
Две темно-синие книжечки лежали на праздничном столе рядом с огромным фирменным тортом Розы Самуиловны.
— Зося, Петя! Если я что-то понимаю в жизни, то сегодняшний день для вас двоих, как двуликий Янус. Очень значимый, счастливый день ваших первых достижений. И этот же день — дорожная развилка, которая делит ваш общий путь на две дороги. Дорогие мои ребята, пожелания старой учительницы будут короткими — какие бы километры вас не разделяли, постарайтесь уберечь свою дружбу от любых невзгод. Ты когда, Петя, уезжаешь?
