Драконовское наслаждение - Ольховская Анна Николаевна (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Точно! Вот ведь я курица бестолковая! У всех участников этого форума есть личная страничка, куда можно посылать не предназначенные для всеобщего просмотра сообщения!
Для этого, правда, надо зарегистрироваться, но большой проблемы в этом не вижу. Никто ведь не проверит мои личные данные, указанные при регистрации, пиши что хочешь.
Я быстренько зарегистрировалась под ником «Эхо» и отправила Арлекино сообщение, вернее, всего одно слово:
«Моника».
Ой, вот только не надо мне напоминать о предупреждающих окриках судьбы и собственного подсознания! В личный контакт я с этим типом вступать все равно не собираюсь, а вот бедной девчонке, если она еще жива, помочь смогу. Наверное.
Два дня никакой реакции не было, и я уже решила, что Арлекино действительно ушел из этого форума навсегда, но на третий день он откликнулся. Его сообщение было гораздо объемнее моего. В два раза:
«Вы кто?»
Блистать остроумием, назвав себя племенным скакуном, по непонятной прихоти обрядившимся в пальто, я не стала. Какнибудь потом блесну.
«Подруга Моники».
«Ася?»
Ишь ты, а он действительно хорошо знает девушку. А еще... Если он спрашивает об Асе, значит, не в курсе, что она пропала вместе с Моникой? А значит – не причастен. Или притворяется?
«Нет. Ася тоже пропала».
«В смысле? Что значит – тоже?!!!!»
«Вот только не надо делать вид, что ты ничего не знаешь! Скажи, что ты сделал с девушками? Они живы?»
Пару минут ответа не было. Словно человек, сидевший сейчас у другого компьютера, приходил в себя от шока. Потом медленно, словно их набирали одним пальцем, начали появляться буквы:
«Я не знаю, кто вы. И я не знал, что Моника пропала. Я думал, ей просто надоело общаться со мной. Или она решила стать послушной девочкой и согласиться с выбором родителей. А она... Что произошло?!!!! И когда?»
«Когда вы общались с Моникой в последний раз?»
«В июне прошлого года. И с тех пор больше ни слова. Первый месяц я не особо волновался, я знал, что у Моники проблемы с выходом в Интернет, что родители перекрыли ей почти все источники. Но она все равно находила возможность общения. И вдруг – месяц, другой, третий... Моника исчезла со всех адресов, я пытался прорваться к ней, но все было бесполезно. И я решил, что она таким образом дает мне понять, что все кончено. И это понятно, она ведь молодая девушка, ей хочется реальных отношений, а не виртуальных».
«Моника любила вас».
Опять молчание. А потом медленное:
«Это вряд ли. Она ведь даже не видела меня ни разу».
«Ну и что? Она любила ВАС, а не вашу внешность. И поэтому поссорилась с родителями, пытавшимися познакомить ее с Кульчицким».
«С кем?!!! С этим хлыщом?»
«А вы его знаете?»
«К сожалению, да. Но это все неважно. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С МОНИКОЙ?!!!»
«Она пропала в августе прошлого года. Почти год назад».
«Где? Как это произошло? Что говорят в полиции?»
«Поехала вместе с Асей, подружкой, в деревню, где живет тетка Аси. Там пошли купаться к озеру и исчезли. Машина, одежда – все на месте, а девушек нет. Сначала думали, что они утонули, но тел не нашли».
«А где это? Как называется деревня?»
«Низовка».
Молчание. Гораздо более долгое, чем предыдущие. И затем короткое:
«Спасибо».
И Арлекино ушел. И больше на мои сообщения не отзывался. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю.
Правда, через неделю я сама о нем забыла.
ГЛАВА 23
В пятницу вечером, совершенно неожиданно для всех (потому что в этот раз родители его не тянули на аркане сыновнего долга) приехал Олежка. Причем видно было, что братца буквально распирает какаято новость, это был воздушный шарик, наполненный загадочностью.
Правда, ни мамуля, ни папа Коля, обрадованные появлением сынульки, ничего не замечали, поскольку все свои силы прицельным снарядом направили на приготовление семейного ужина. Я честно предлагала свою помощь, но мама еще не забыла мою войну с вареньем, и с кухни меня прогнали.
Ну и ладно, пойду пока в Интернет загляну, может, Арлекино объявился.
Но никуда заглянуть мне не дали. Вернее, не дал.
На лестнице меня перехватил Олежка. Судя по всему, коэффициент сопротивления удерживанию новости внутри организма давно превысил предельно допустимое значение, и шарик загадочности грозил лопнуть в самый неподходящий момент.
И никакого удовольствия! Ни молящих глаз родственников, жаждущих узнать НОВОСТЬ, ни медленного, нудно подробного рассказа, предшествующего главному, ни нетерпеливого моего «Олежка, ну хватит уже тянуть резину, к сути переходи!».
В общем, общего ужина братишка не дождался. Он приватизировал мою руку и поволок нас вместе с ней (рукой) в беседку.
– Похоже, ужжжжасная тайна не предназначена для родительских ушей, – усмехнулась я, усаживаясь в плетеное кресло. – Ну, что там у тебя?
– А с чего ты решила... – Олег старательно попытался сконструировать недоумевающую физиономию, но это довольно трудно сделать, когда тебя так прет.
– Братичек мой дорогой, очень хорошо, что ты пошел в фотографы, а не в шпионы. Агент разведки из тебя приблизительно такой же, как из...
– Вот только про пулю не надо.
– Хорошо, не буду. В общем, Олег Николаич, все ваши эмоции у вас на физиономии фиолетовым штемпелем отпечатаны. И сейчас ты буквально изнемогаешь от желания поделиться невероятной новостью. Вот только не могу понять, что именно тебя впечатлило настолько, что САМ примчался сюда, оставив в одиночестве очередной силиконовый манекен.
– Да ну, она в одиночестве не останется! – равнодушно отмахнулся братец. – И почему я не могу приехать сюда просто так, ради чистого воздуха, рыбалки и купания в озере?
– Хорошо, верю, – я откинулась на спинку кресла и нарочито зевнула. – Ты приехал сюда отдохнуть. Вот и отлично, будет с кем завтра на озеро пойти позагорать, одна я туда не хожу.
– Змея Горыныча боишься? – ехидно прищурился Олежка. – Ты меньше Матрену Ивановну слушай.
– Так пойдем на озеро или нет?
– Пойдем, пойдем, не переживай.
– Вот и отлично, – я прикрыла глаза. – Надеюсь, мама с ужином не задержится, спать хочется. Устала я сегодня, но зато почти все зимние закрутки сделали. И компоты, и варенье, и...
– Варька! – возмущенно засопел брат. – Злыдня ты бессовестная! С хрустом ломает кайф ближайшему родственнику, и ни малейшего сочувствия при этом! Неужели трудно было хотя бы изобразить интерес? Тем более что новость тебя касается! Я едва удержался от раскрытия твоего инкогнито, а ты! Вот сейчас позвоню Мартину и все расскажу!
– Что?! – Маска безразличия с хлопком телепортировалась в параллельную вселенную, и я сторожевым сусликом замерла в кресле. – Мартину? А при чем тут Мартин?
– Ага! – Олег торжествующе потер руки. – Пронялотаки! Ну, давай, умоляй меня! Канючь, клянчи, и желательно с подвывом.
– Сейчас ты у меня с подвывом запоешь, – мрачно пообещала я, нашаривая на столе забытую мамой скалку. – Потому что твой лоб вряд ли испытывает нездоровое влечение к соприкосновению с твердыми округлыми предметами, оставляющими болезненные шишаки!
– И это та самая таинственная незнакомка, по которой сохнет олигарх Пименов! – Олежка тяжело вздохнул и покачал головой. – Нежная и прелестная, сама женственность! Увидел бы он свою женственность сейчас! Растрепанная мегера со скалкой!
– А скалка еще пока не вернулась на стол, так что давай, дружище, колись сам, пока тебя, вернее, твою голову, не начала колотить вышеупомянутая деревяшка!
– Ну ладно, – брат поерзал в своем кресле, устраиваясь поудобнее, и затоковал: – В общем, так. Вчера мы с Мартином снова ходили на ипподром. Там впервые выставили на скачки новую лошадь, великолепная кобылка, между прочим. Она Мартина настолько впечатлила, что он захотел купить лошадку. Но прежде решил сфотографировать ее в движении. Кстати, все сокрушался, что я пришел без камеры и теперь придется обойтись мобильным. Но я Мартина успокоил, его смартфон в данном случае вполне мог заменить мою камеру. Пименов вручил мне телефон, я сделал несколько снимков, а когда начали их просматривать, я увидел предыдущие кадры, которые Мартин сделал сам. И представь себе мое состояние, когда на одном из снимков я вижу собственную сестру! Правда, я уже почти забыл, как ты выглядишь с макияжем, и только поэтому не завопил радостно: «О, Варюха!» Просто не узнал в первый момент.
