Пятерка Мечей - Солнцева Наталья (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Это было еще не все. Господин Альшванг не только умудрялся оплачивать свою просторную квартиру, – он позволял себе содержать домработницу и ездить на такси. Домработница, – баба Маня – приходила к нему дважды в неделю, по вторникам и субботам: делала уборку, стирала, приносила продукты из магазина напротив и готовила еду.
Куда Герман Борисович ездил на такси, Артем еще не успел выяснить. Старик вызывал машину во второй половине дня и возвращался около десяти вечера. Делал он это редко, раз или два в неделю. Тем не менее, Пономареву хотелось бы знать, где старик проводил это время.
Можно сказать, что следствие по делу об убийстве Вероники Лебедевой и Авроры Городецкой зашло в тупик. Почти все, имеющие отношение к делу, были опрошены; сведения проверялись и подтверждались, но…убийца оставался вне поля зрения. Единственная ниточка, которую Артем боялся оборвать неосторожными действиями, – была Динара, к которой Вероника, возможно, ходила гадать. Карты! Вот что не давало сыщику отбросить это данное. Откуда-то убийца знал о картах и даже отразил это в стихах. Он словно бросал вызов ему, Артему Пономареву: «Покажи, парень на что ты способен! Я даю тебе подсказку, чтобы ты взял след. А то уже неинтересно становится. Игра теряет остроту опасности, – из нее уходит преследование. Кто кого! Вот в чем суть.»
Конечно, карты используют не только для гадания, но и для игры. Пока не удалось установить, чтобы убитые женщины увлекались подобной игрой. А вот гадание – гораздо ближе к реальности. К этому многие представительницы прекрасного пола относятся с пониманием и нередко пользуются услугами ясновидящих.
Хорошо, допустим, Вероника ходила к Динаре или к кому-то еще, – неважно. Важно другое, – убийца это знал! Откуда? Может, сама Вероника рассказала? Тогда он находится в ближайшем ее окружении. Или рассказала гадалка. Тогда маньяк где-то рядом с ней: знакомый, клиент или сосед. Именно поэтому Артем и ходит вокруг да около театрального дома. Есть и третий вариант, самый нежелательный для сыщика: карты – это просто литературный прием, подходящая рифма или слово. Тогда Артем зря теряет время.
Что поделать, в его работе такое случается сплошь и рядом. Издержки производства. Утешает одно: отрицательный результат, это тоже результат! Слабое утешение, но за неимением лучшего, сойдет.
Наблюдение за домом Динары пока существенно не помогло Пономареву в его поисках. Но кое-что интересное было. Например, еще один наблюдатель. Кто он? Какова его цель? На ухажера или воздыхателя кого-то из женщин не похож. Их в доме проживает всего три – серьезная госпожа Авдеева, легкомысленная Изабелла и ясновидящая Динара. Берту Михайловну и приходящую домработницу Альшванга можно в расчет не брать. Да простят его прекрасные дамы! – возраст все же не тот. К тому же мужчина явно не хочет быть узнанным: прячется, поднимает воротник, надвигает шляпу на лицо. И никогда не заходит в дом, – просто следит. За кем? Что ему надо?
Ладно, целый день торчать у дома Пономареву было недосуг. Он с сожалением покинул пункт наблюдения. Сегодня у него по плану разговор с Никитским.
Очень некстати поднялся ветер, сдувая с крыш и деревьев легкий серебристый снег, поднимая вихри с обочин тротуаров. Артему самому пришлось поднять воротник и прятать лицо.
Не стоит делать поспешных выводов! – подумал он. – Сейчас я сам, ни дать ни взять – шпион! Жизнь тем и хороша, что в ней нельзя интерпретировать на свой лад то, что очевидно. Потому как оно может полностью не соответствовать этой интерпретации. Из-за чего люди то и дело попадают впросак!
Директор и владелец фирмы «Альбион» оказался на месте. Он радушно встретил Артема, чуть ли не обнимался с ним, как с лучшим другом.
– Коньяк? Кофе? Чай? – предложил он, когда сыщик уселся в кожаное кресло у низкого стеклянного столика.
Дизайн интерьера был превосходен. Пономарев оценил деловые качества и вежливость Дмитрия Сергеевича. Женщины таких любят, это не подлежит сомнению.
– Пожалуй, коньяк, – согласился он.
– Жена мне все рассказала, – сообщил Никитский, разливая коньяк в мельхиоровые рюмки. – Какой ужас! Бедная Аврора! Девочка не успела насладиться жизнью. Она только начала входить во вкус…
– Почему вы назвали фирму «Альбион»? – перебил его Артем.
Никитский несколько растерялся. Он не ожидал такого вопроса. Впрочем, Дмитрий Сергеевич быстро обрел самообладание и сделал вид, что обдумывает, как лучше ответить.
Почему он нервничает? – подумал Пономарев, отпивая коньяк.
– Я с детства бредил Англией, – чуть торопясь, начал Никитский. – Робин Гуд, война Алой и Белой Розы, рыцари, Тауэр, Биг Бен и Вестминстерское аббатство. Волшебные слова! Считайте, что я романтик. Я ведь решил заняться бизнесом, чтобы заработать денег и поехать в Лондон. Верите?
Непонятно было, шутит он, или нет. На губах Никитского блуждала странная улыбка, – скорее ироническая, чем мечтательная.
– Еще коньяк?
– Нет, спасибо, – отказался Артем. – Значит, «Альбион» – дань юношеским грезам?
– Примерно так.
– Что ж, понятно. А как все было в тот вечер?
Уголки губ директора чуть дрогнули.
– В какой именно, господин Пономарев?
– Я имею в виду двадцать шестое ноября. Вы проводили время в «Гатчине»?
– Да. Мы пошли с женой – посидеть, отдохнуть… Потом увидели Сашу Мерцалова с красавицей девочкой. Сели к ним за столик. Саша волновался, много пил.
– Почему?
Никитский усмехнулся.
– Ревновал, наверное. У него болезненное самолюбие! И склонность заливать проблемы алкоголем. И то, и другое мне не нравится. Я уговаривал его взять такси. Нельзя же в таком виде садиться за руль! Если уж себя не жалко, то о людях подумал бы.
– Он вас послушал?
– Нет, конечно. Он никогда никого не слушает! Делает все по-своему!
– Это плохо?
Дмитрий Сергеевич пожал плечами.
– Иногда упрямство к добру не приводит. Саша пришел с девушкой, потом вспылил, напился, бросил ее одну… По-вашему, это хорошо? Как должна была себя чувствовать Аврора?
– Она расстроилась?
– Я бы не сказал, – ответил Никитский, помявшись. – Просто ей было неловко, вот и все. Мы с Леной подвезли ее домой на такси. Было уже довольно поздно…
– Городецкая пошла домой одна?
– Я понимаю, к чему вы клоните, – криво улыбнулся Дмитрий Сергеевич. – Не одна! Я ее проводил. А что, я должен был отпустить девушку одну, в такую темень, когда на улицах черт знает, что творится? Вы бы как поступили?
– Наверное, тоже проводил бы, – ответил Артем.
– Вот видите? Так что ничего предосудительного я не сделал.
– Никто вас ни в чем и не обвиняет. Я просто устанавливаю факты: как Аврора Городецкая провела последние часы своей жизни. Это моя работа.
– Я ее не убивал! – сказал Никитский. – Чего вдруг? Если бы я захотел, она бы согласилась со мной встречаться. Чтобы переспать с женщиной, нет необходимости ее убивать.
– Вы проводили Аврору до квартиры?
– Не совсем. В подъезде не было света… а ей надо было подниматься на третий этаж. Я стал искать, где включается свет. Девушка тоже не знала, хотя и жила в этом подъезде. Мы долго искали. а потом все-таки пошли в темноте наверх. Глаза немного привыкли, и Аврора сказала, что дальше пойдет одна. Наверное, она опасалась, что я могу войти к ней в квартиру.
– Зная, что в такси ждет ваша жена?
– Ну и что? Мы и так порядочно провозились в темноте, разыскивая выключатель, так что… К тому же, для этого много времени не надо.
– Для чего?
– Не валяйте дурака, господин Пономарев! Для дежурного секса, разумеется! Не делайте вид, будто не понимаете!
– Так секс все-таки был?
– Не было! Я не насильник. Раз девушка сказала, что пойдет дальше одна, я ни на чем не настаивал. Попрощался и ушел!
– А она?
– Не знаю. Наверное, пошла домой.
– Вы ничего не слышали?
– Почти ничего. – Никитский наморщил лоб, вспоминая. – Я спускался вниз по лестнице, и… Кажется, она пыталась попасть ключом в замочную скважину… Какой-то шум был. Может, она сумочку уронила в темноте или оступилась. Точно не скажу. У меня мелькнула мысль подняться и помочь ей, хотя бы зажечь пару спичек, пока она откроет. Но…я передумал.
