Средство от скуки - Алешина Светлана (библиотека электронных книг txt) 📗
Министр здравоохранения в черном костюме с бабочкой казался воплощением богатства, успеха и всех вершин, которых может достичь человеческое существо областного масштаба.
Когда Кух вошел в комнату, то первое, что он сделал, это осмотрел кресло, прежде чем сесть в него. Елена Николаевна сорвалась с места и упорхнула на кухню с легкостью лани. Вскоре оттуда донесся запах кофе и какое-то легкое шуршание.
Арнольд Михайлович лениво оглядел гостиную и задержал взгляд на куче чемоданов и узелков, сгрудившихся в углу. Это была обманка, которая изображала Галины гостинцы и вещи, привезенные с Украины.
Взгляд министра здравоохранения, соприкоснувшись с этими узлами, снова выразил брезгливость, свойственную представителям высшего общества при встрече с грубым народным вкусом. И последовал ироничный вопрос и взгляд в сторону Ларисы:
— Как же такая хрупкая девушка дотащила столько узлов?
«Ох ты, боже мой, девушка! — внутренне поразилась Лариса. — Можно счесть за комплимент. Мне ведь уже далеко за тридцать!»
Она только было открыла рот, чтобы ответить гостю, как ей на помощь тут же прилетела из кухни Елена Николаевна:
— Я встретила ее на вокзале, взяла машину. Так что Галочке не пришлось волноваться.
Кух сухо кивнул в знак того, что он понял.
— Какие у вас планы? Надолго вы сюда? — снова спросил он Ларису, бесцеремонно ее разглядывая.
В глазах его стояла все та же ирония, подчеркивавшая интеллектуальное превосходство городского жителя над простушкой с Украины.
— На Украине сейчас нет работы, заниматься нечем, — слегка потупив взор, ответила Лариса. — Я приехала сюда, чтобы найти работу, может быть, закрепиться здесь… Выйти замуж…
В этот момент Лариса покраснела. Она была внутренне сильно взбудоражена, чувствуя, что Кух смотрит на нее, будто решает, сейчас ее придавить или позже, сейчас лишить жизни или дать пожить еще немножко.
И все это удвоило ее силы и желание жить, это добавило ей артистизма, и пунцовый румянец Кух принял за чистую монету, то есть за смущение и неумение провинциалки-малоросски держать себя в руках.
— Каким же видите вы своего избранника? — усмехнулся министр, всем своим видом изображая заинтересованность в ответе.
— Ну, он должен быть таким… — Лариса запнулась, пытаясь помочь себе руками. — Ну, таким… Ну, не знаю…
— Богатым, красивым? Или же вы предпочитаете артистов, богему? — попытался помочь ей Кух.
— Ну я бы от любого не отказалась, был бы человек хороший! — улыбнулась Лариса.
— А как вы можете узнать, хороший человек или нет? Можно ведь ошибиться… Или у вас хорошо развита интуиция?
— А? Что? Я… Я не расслышала.
Арнольд Михайлович рассмеялся, будто добродушный барин, и повторил:
— Я спрашивал, можете ли вы сразу узнать, хороший это человек или нет.
— Конечно, могу, — без тени смущения ответила Лариса. — Может, не с первого взгляда, но…
— То есть вам достаточно пообщаться с человеком часок, и вы поймете?
— Ну, может быть, не часок, а чуть побольше, — возразила Лариса.
— В таком случае за вас можно быть спокойным…
А вы не были замужем?
— Была, но недолго, — потупила глаза Лариса.
— Что же случилось?
— Он разбился на машине. Шофером был.
Кух состроил сочувственную физиономию, хотя проницательная Лариса углядела в глубине его взгляда некую иронию, некую даже радость по поводу гибели неизвестного ему шофера.
— А все вот это дело, — и Лариса стукнула указательным пальцем себе по шее.
— По пьянке, что ли, все получилось? — уточнил Кух.
— Да, — кивнула Лариса и тяжело вздохнула.
— Ну а куда на работу устраиваться собираетесь? — спросил Кух после паузы, отпив из чашечки кофе.
— Не знаю, я ведь только вчера приехала. — Лариса старалась по максимуму изобразить простодушие.
— Какое у вас образование?
— Я по специальности швея-мотористка, но шить не люблю. Лучше всего если бы удалось устроиться секретарем — всегда ходить чистенькой, красиво одетой, подавать кофе директору, общаться с клиентами . — Лариса являла саму непосредственность. — Но, наверное, это невозможно… Придется на фабрику идти.
— А вы когда-нибудь работали секретаршей? поинтересовался Кух.
— Нет, это мечты, — Лариса лучезарно посмотрела на Куха.
— Любая мечта может стать реальностью, — Кух в свою очередь пронзил Ларису жестоким взглядом.
Он думал о своем, наболевшем, размышлял о том, как сделать эту простушку-хохлушку своей очередной жертвой, чтобы насладиться ее визгами и криками о помощи. И Лариса это пронзительно почувствовала.
Ей даже на мгновение показалось, что она вдруг вышла из своей роли, и Кух разгадал ее замыслы. Но это было всего лишь внутреннее сиюминутное ощущение Кух, впрочем, действительно был подозрительной личностью, и Ларисе представилась возможность убедиться в этом лично. Пока она пила кофе, министр попросил Елену Николаевну на пару слов в кухню.
Они разговаривали так тихо, что понять, о чем шла речь, было невозможно. Однако смысл был ясен: Елена Николаевна в чем-то торопливо его уверяла, а Кух задавал ей какие-то вопросы тоном недоверчивым и одновременно требовательным.
Через несколько минут Елена Николаевна вернулась в гостиную, схватила фальшивый Галин паспорт от полковника Мурского и опять умчалась на кухню.
Потом они вместе вернулись в комнату, а Лариса в это время распаковывала чемоданы. Она доставала оттуда разную деревенскую снедь — сметану, сало, мед, банки соленых арбузов и консервированное лечо, и все это выставляла на пол.
С улыбкой обернувшись к вошедшим, она широким жестом указала на еду и сказала:
— Лена, может, прямо сейчас накроем на стол?
Все-таки гость…
Елена Николаевна снисходительно усмехнулась.
— Да-да, конечно.
— Не откажусь попробовать сальца, — попытался изобразить простоту человека из народа министр здравоохранения, придав своему голосу свойский оттенок.
— Ой, моя двоюродная тетка так хорошо сало солит! — воскликнула Лариса. — Я выезжала из Шепетовки, перед отъездом к ней зашла. А она как узнала, что я к Лене еду, так передала мне сало в гостинец.
Вот…
Она прошла на кухню и начала открывать шкафчики в поисках ножа.
— Лена, где у тебя доска? — вскоре раздался ее звонкий голосок.
Елена Николаевна поспешила к ней на помощь.
Лариса стремительно входила в роль хлебосольной украинки. В довершение всего, из холодильника была вынута заранее приготовленная бутылка с мутной жидкостью под названием «горилка» и разлита в хрустальные рюмочки. Все трое звонко чокнулись, выпили по рюмашке и смачно закусили салом.
Однако через полчаса общение было прервано:
Кух и Елена Николаевна отбыли на заранее запланированную вечеринку. Лариса-Галя, естественно, осталась дома. Кух на прощание еще раз окинул ее оценивающим взглядом и очень холодно и церемонно произнес:
— Было приятно с вами познакомиться. Желаю вам успехов.
— И вам тоже хорошо провести время, — улыбнулась Лариса и махнула рукой.
Оставшись одна, она долгое время не знала, чем себя занять. Просто сидела, доедала конфеты, разложенные на блюдечке, потом принялась за печенье — половину раскрошила, половину съела.
Однако мысли ее занимал целиком и полностью Кух. Она еще раз прокрутила в голове все фразы, взгляды и жесты номенклатурного мастодонта и пришла к выводу, что пока все движется гладко, как и было задумано.
Не зря Елена Николаевна таскала на просмотр Куху ее фиктивный паспорт на имя Матерко Галины Ивановны. Действительно, по легенде она была почти что идеальной кандидатурой на роль беззащитной жертвы маньяка. По версии, разработанной совместно с Еленой Николаевной, у нее не было родителей, и родственники представлены только во втором колене Сама она происходила из районного центра на Украине, а в этом городе, кроме любовницы Куха, у нее не было ни друзей, ни родственников. К тому же она постаралась максимально достоверно изобразить такой типаж, который в представлении министра-извращенца должен был вызвать у него поползновения к агрессии.
