Интервью с магом - Леонтьев Антон Валерьевич (чтение книг .TXT) 📗
Мы поднялись на поверхность, выкрикивая имя девочки. Я первой заметила ее – оранжевые вставки Машиной курточки мелькнули где-то в лесополосе, которая примыкала к воинской части.
– Маша, стой! – крикнула я, устремляясь за девочкой.
И что только на нее нашло? Хотя если трезво поразмыслить – мне бы тоже не доставило удовольствия оказаться на месте, где меня придушили в предыдущей жизни. Не следует также забывать, что Маше всего десять с небольшим. Интересно, а душа каждый раз, попадая в новое тело, переживает весь процесс развития заново, от младенческого возраста до старческого маразма? Или навыки из другой жизни все же дают о себе знать? А что, потрясающая мысль – Моцарт сочинял музыку в три года не потому, что был гением, а потому что и в прошлой жизни был музыкантом, и душа просто взяла старые привычки в новое тело. А тот, кто проявляет какие-либо способности, например, страсть к иностранным языкам, театру или, скажем, технике или компьютерам, всего лишь реализует способности, игравшие важную роль в прошлой жизни.
Глупые мысли мелькали в моей голове, пока я неслась за Машей, выкрикивая ее имя. Но девчонка ни за что не хотела останавливаться! А потом исчезла.
Минут десять спустя Светлана обнаружила ее – девочка была неподалеку, около вышки, еще одного реликта «холодной войны», стоявшего среди деревьев. Маша отчего-то прислонилась к искривленному дубу с обгоревшим боком, пытаясь обнять руками ствол.
– В него молния ударила, – сказал бывший командир части, – еще в конце восьмидесятых. Знатная была гроза...
Я приблизилась к Маше и попыталась оторвать ее от дерева.
– Нам домой пора, – произнесла я. – Здесь больше делать нечего...
Маша упрямо качнула головой и произнесла:
– Здесь... Это здесь... То место, о котором я вам говорила... и хотела его показать... Я точно знаю – искривленный дуб с черным стволом…
– О чем ты? Ты разве тут уже была? – вмешался в нашу беседу вездесущий Плотников.
Маша внезапно поцеловала ствол, а затем, плача, сползла на землю. Я погладила девочку по голове, но она оттолкнула меня и крикнула:
– Неужели вы не понимаете! Это именно здесь!
– Что – здесь? – теряя терпение, спросила я.
Маша, немного успокоившись, мрачным и горестным тоном ответила:
– Феликс лежит здесь, под этим деревом. Феликс, то есть я в прошлой жизни. Он убил его и закопал... закопал меня… с южной стороны… Здесь, здесь, здесь!
Маша топнула ногой и залилась слезами. И только потом до меня дошло – она привела нас к могиле. К могиле несчастного мальчика Феликса Аскольдова. Вернее, к своей собственной могиле...
Глава 12
Нетрудно себе представить, что затем последовало, – в указанном Машей месте стали рыть яму. Вообще-то, скажу честно, в душе у меня теплилась надежда, что девочка ошибается и Феликс не похоронен под дубом, что все это дурной сон...
Кости обнаружились достаточно быстро – тело было зарыто не так уж глубоко, скорее, наспех, лишь бы побыстрее избавиться от него. Я не могла сдержать любопытства и заглянула в яму – уже стемнело, и увидеть много мне не довелось, только что-то белое, выделяющееся на фоне черной жирной земли...
Маша все время беззвучно стояла в сторонке, и ни Светлана, ни я не были в состоянии вывести ее из ступора. Впрочем, я бы тоже впала в подобное состояние, если бы узнала, где лежит тело того человека, в котором моя душа жила в прошлой жизни...
Когда обнаружили останки, раздались возбужденные крики. Маша задрожала и опустилась на землю. Светлана прижала ее к себе и зашептала:
– Все в порядке, все в полном порядке...
Маша вдруг изъявила странное желание взглянуть на то, что обнаружили под дубом. И никто не посмел ей отказать. Она довольно долго смотрела на белые кости и истлевшие тряпки, а потом печально сказала:
– Он умер быстро. Убийца сломал ему шейные позвонки...
Меня бросило в дрожь. Откуда, скажите на милость, Маша может знать такое? Ответ один – она в самом деле вспомнила, что с ней было в прошлой жизни. Однако чьи кости нашлись в лесополосе – действительно ли Феликса? Какова вероятность того, что ребенок подбегает к первому попавшемуся дереву, топает ногой и утверждает, что именно здесь зарыты человеческие останки?
Даже не будучи статистиком, я понимала, что вероятность ничтожна мала. Значит, Маша располагала сведениями – теми самыми, которые реактивировал сеанс погружения в прошлую жизнь.
– Это Феликс! – услышала я мужские голоса.
Оставив Машу на попечение Светланы, я подошла к краю ямы. Лопатами орудовали Плотников и двое военных.
– С чего вы взяли? – поинтересовалась я.
И Илья сухо ответил:
– Скелет детский, сразу видно... Одежда хоть и истлела, но обрывки сохранились... А кеды на ногах, к примеру, почти не сгнили. И они – та самая обувь, что была на Феликсе в день исчезновения. Да еще браслет на руке...
Он указал на тонкую белую кость, на которой что-то посверкивало в свете фонарей, но у меня не было ни малейшего желания разглядывать украшение.
– Конечно же, будет произведена и генетическая экспертиза, – добавил чекист, – а также восстановление внешности. Но даю руку на отсечение: перед нами останки сына шефа...
Не знаю, что нужно делать в случае обнаружения где-нибудь в лесу или на дачном участке человеческих останков. Вероятнее всего, оповестить милицию, ведь в земле может покоиться жертва преступления. То, что Феликс был жертвой преступления, к тому же убийства, никто не сомневался. Но и звонить в милицию не собирался. Вместо этого скелет бережно извлекли из ямы и положили в специальный пластиковый мешок. Один из ассистентов Плотникова снимал все происходящее на камеру.
– Что вы намерены делать с... телом? – спросила я с вызовом у Ильи. – Необходимо подключить к расследованию правоохранительные органы!
– Я знаю, что делаю, – огрызнулся яппи. – Милиция и прокуратура не смогли помочь одиннадцать лет назад, не помогут и сейчас. Расследование будет произведено, но правоохранительные органы здесь ни при чем. Где Маша?
Девочка находилась около Светланы. Уже наступила осенняя ночь, когда, наконец, мы вернулись к вертолету. Я старалась не пялиться на черный пластиковый мешок на полу, в котором находился бедняжка Феликс... Интересно, а где покоится тело, в котором обитала моя душа в прежней жизни? Тоже под каким-нибудь деревом в лесу? Или, как и надлежит, на одном из кладбищ? Или оно было кремировано? А может, мне повезло и моя душа живет первый раз, и я – ее первая оболочка?
Вертолет взмыл в воздух, а я спросила у Плотникова:
– Куда мы летим? Обратно в Ленинск?
– Если вы так хотите туда попасть, могу приказать совершить посадку, и вы сможете пешком отправиться туда! – заявил наглец. – Естественно, в свете сенсационных событий мы летим в Москву. Сальвадор Аскольдов желает как можно быстрее увидеть своего сына...
Своего сына? От Феликса остались лишь скелет и истлевшая одежда! Неужели любящий отец хочет увидеть это? Могла бы я без содрогания взглянуть на останки собственного ребенка? И в который раз за день я порадовалась тому, что у меня нет детей. Бывший муж вообще-то хотел завести бэби, но я воспротивилась: мужчинам что, выполнил свою нехитрую функцию – и работай над карьерой дальше. А беременность, кормление грудью и, естественно, забота о ребенке в течение последующих лет – мол, женская прерогатива. Тогда бы в «Культовую личность» я точно не попала. А если бы не попала, то и не вылетела бы с треском, не оказалась на «Войне магов» и не сидела бы сейчас в вертолете, на полу кабины которого лежали останки убитого мальчика. Значит, любое, на первый взгляд бессмысленное и даже трагическое событие предопределено судьбой заранее?
Незаметно для себя я заснула, а открыла глаза оттого, что кто-то энергично тряс меня за плечо.
– Спящая красавица, пора подыматься! – заявил Плотников. – Ну, живо!
Мы находились на территории загородного поместья художника. Я потянулась, зевнула и спросила:
