Дело о лопнувших агентствах - Константинов Андрей Дмитриевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
По нашей компьютерной базе мы сумели вычислить телефоны нескольких подаренных квартир и переговорить с их новыми владельцами. Практически все эти квартиры были перепроданы, некоторые даже по несколько раз, но благодаря Васькиной настойчивости и умению общаться по телефону мы ненавязчиво сумели выяснить, что несколько прежних хозяев жилплощади имели некоторое отношение к нашей «Пустыни». Кроме того, трех человек уже не было в живых.
На то, чтобы оформить эту историю в классный репортаж, ушло меньше недели. Так что уже в следующий понедельник в очередном номере «Новой газеты» вышел сенсационный материал о «Пустыни».
От остальных журналистских работ на эту тему он отличался обилием «живых» фактов. Мало кто из коллег мог похвастаться таким знанием темы изнутри.
Окрыленная славой, я не ощущала почвы под ногами. Перечитав несколько раз свое творение, я поспешила удостовериться, что в любимом РУВД известно о моих заслугах.
— Владимир Николаевич, здравствуйте. Как продвигается расследование убийства Игоря Термекилова? — Помните? — наивно поинтересовалась я.
— Да, конечно. Пока «глухарь».
Работаем…
— У меня кое-что для вас есть, — гордо заявила я.
— И что же?
— Вы говорили, что любите читать «Новую газету». Откройте вторую страничку.
— Мне приятнее узнать последние новости из твоих уст. Слышать твой голос с утра — залог хорошего настроения на целый день, — с неподдельной искренностью сказал полковник Греков.
Поведав на одном дыхании о результатах собственного расследования, я почувствовала напряжение на другом конце провода. В трубке послышалась фраза, оканчивающаяся на родное слово «мать».
— Ты понимаешь, что ты натворила?… Ты же эту девчонку подставила! Срочно выезжай ко мне со всеми этими хреновыми доверенностями…
Трясущимися руками я стала набирать семь цифр «мобильного» Аркаши. У меня настолько сдали нервы, что правильно набрать номер получилось лишь с четвертой попытки.
Аркаша примчался быстрее любых оперативников, мне же считанные минуты показались целой вечностью. Он просек все мгновенно, и через пару минут мы уже летели в РУВД. Утренние пробки не были для нас помехой, поскольку Аркаша предусмотрительно вынул из-под сиденья и установил на крышу «мигалку». Все машины старались держаться подальше от нашего «шестисотого», и даже гаишник не рискнул нас тормознуть.
Когда я оказалась в кабинете начальника криминальной милиции, Владимир Николаевич как раз отдавал распоряжение о подготовке выезда наряда на квартиру подруги Игоря. Через несколько минут ему сообщили, что выехать невозможно из-за отсутствия бензина.
— Это не проблема, транспорт есть! — заявила я удивленному полковнику, и вскоре уже усаживала его и трех оперативников в Аркашин «мере». Мой друг и бровью не повел при появлении нашей компании, хотел только из вежливости убрать явно незаконную «мигалку», но Владимир Николаевич жестом остановил его, и потому добрались мы мгновенно.
Оперативники безрезультатно давили на кнопку звонка, но никто не открывал, хотя из квартиры Натальи доносились странные шорохи.
— Ломайте! — распорядился полковник.
— Но, Владимир Николаевич… — замялся оперативник. — Без санкции нельзя…
— Какая, блядь, санкция — где я тебе, на хер, сейчас прокурора найду! — заорал полковник, забыв о моем присутствии, но Аркаша молча протянул ему свой «мобильник». На переговоры с райпрокуратурой ушло еще три минуты. После этого старая дверь под натиском молодых и сильных тел вылетела в два счета.
— Жди на лестнице, — строго приказал мне Аркаша, выхватывая на ходу миниатюрный газовый револьвер. Но любопытство оказалось сильнее — я вбежала в квартиру вслед за всеми и спряталась в стенном шкафу в прихожей. Грянул выстрел, зазвенело стекло, послышались хрипы, ругань, шум падающих тел и ломающейся мебели.
— Стоять, гад! — услышала я крик Владимира Николаевича. И увидела сквозь едва прикрытую дверцу шкафа чью-то тень, метнувшуюся к выходу.
Еще не успев сообразить, что я делаю, я изо всех сил толкнула вперед дверцу шкафа, сбив бегуна — с глухим ударом, матерясь, он шмякнулся на пол.
Через миг, ткнув ему колено в спину, оперативник застегивал на его запястьях браслеты.
В комнате уже лежали лицами вниз, с заломленными руками, пятеро «пустынцев» — обычные стриженые ребята в «косухе». Полураздетую Наташу с растрепанными белокурыми волосами нашли в ванной в бессознательном состоянии. На щеках и груди бедной девушки виднелись следы ожогов от сигарет.
— Наташа, прости, — прошептала я. Но она меня не услышала.
Где— то внизу завыла сирена «скорой помощи».
Осознав, что все плохое позади, я разревелась. И не заметила, как оказалась в объятиях Аркаши. Его дорогой костюм был разорван, белоснежная рубашка забрызгана кровью. Не переставая реветь, я приложила платок к кровоподтеку на его виске. От той журналистской славы, которой я упивалась еще пару часов назад, не осталось и следа. Я вдруг поняла, насколько несерьезны все эти наши игры в сыщиков по сравнению с той настоящей опасностью, что ежедневно испытывают Владимир Николаевич и оперативники.
И еще мне стало ясно, что я должна благодарить судьбу за тот счастливый жребий, что выпал мне в облике надежного и верного Аркаши…
Несколько дней спустя мне позвонил Владимир Николаевич.
— Да, Светочка, твоя статейка задала нам работенки. Знаешь, на что мы вышли?
— Могу только догадываться, — спокойно ответила я.
— Ребята, которых мы взяли у Натальи, выполняли всего лишь, так сказать, охранные функции. Один из них раскололся, сдал тех подельников, что Игоря убрали. Остальные пока молчат, но мы их привлекли за Наталью, сейчас работаем, а там, глядишь, и они заговорят. Мы ведь в самой конторе тогда еще четверых из руководства взяли. Двоих отпустить пришлось, но твой Николай-менеджер хорошо засел. Он хоть и был средним звеном, но встречался с «быками» и отдавал все распоряжения. Над ним, конечно, есть люди, сама понимаешь. Это тоже со временем отработаем.
— А что с доверенностями?
— С ними пока не все ясно. Знаешь, куда-то пропали тринадцать человек, подаривших свою недвижимость сектантам, да плюс еще трое умерли «под благовидным предлогом». Там и бумаги в порядке, и заключения о смерти. Но проверить их еще все равно придется. А с теми тринадцатью — вообще беда. Родных нет, заявлений о пропаже нет, да и тел тоже пока не нашли. Есть тут у нас кое-какие подозрения, но никто пока не колется. Конечно, просто так мы никого не отпустим.
— Писать-то об этом можно? — лукаво спросила я.
— Да уж куда от вас, писак, денешься?! — вздохнул полковник.
ДЕЛО О СЛАДКОГОЛОСОЙ «КАНТАТЕ»
«Бывший майор ВДВ, по-кавказски красноречив, общителен, любвеобилен. В минуты ярости склонен к рукоприкладству, в связи с чем у него иногда возникают проблемы. Надежен, честен, искренен. Незаменим при обеспечении безопасности отдельных мероприятий Агентства. Увлеченно занимается журналистскими расследованиями, но имеет проблемы с литературным стилем, что сказывается на качестве материалов…»
Из служебной характеристики
В эту кучу компоста наша «Золотая пуля» влетела, словно из помпового ружья выпущенная.
В понедельник утром, выслушав от Спозаранника очередную нотацию, мол «писать, Зураб Иосифович, надо не штампами, а творчески и со знанием дела», я плюнул на все и пошел к нашим репортерам пить кофе.
Вся «клумба» уже была на месте, в ее центре благоухала Светочка Завгородняя. Она демонстрировала очередной наряд, состоящий из полоски плюша на бедрах и бесстыдно прозрачного шифонового облачка повыше пупка. Аня Соболина выгружала содержимое своей пульманообразной сумки в холодильник и с явным непониманием косилась на Свету: «Зачем прикрывать то, что для всех открыто?» Марина Борисовна исполняла роль конкурсного жюри: "Пройдись…
