Полночные воспоминания - Шелдон Сидни (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗

Когда Наполеон Чотас вернулся к себе в контору, он уже не испытывал страха. Хотя Константин Демирис и опасен, он далеко не дурак. Он поостережется делать что-либо, что может навлечь беду на него самого. «Он сделал ход, — подумал Чотас, — а я объявил ему мат. — Он улыбнулся своим мыслям. — Похоже, с обедом в четверг ничего не выйдет».

В течение последующих нескольких дней Наполеон Чотас был занят подготовкой к новому судебному процессу над женщиной, которая убила двух любовниц своего мужа. Чотас вставал рано утром и работал до позднего вечера, готовясь к перекресным допросам. Он инстинктивно чувствовал, что, несмотря ни на что, он опять выиграет дело.

В среду он работал в своей конторе до полуночи, а затем поехал домой. До виллы он добрался только в час ночи.

В дверях его встретил дворецкий:

— Не надо ли чего-нибудь, мистер Чотас? Если вы голодны, могу приготовить mezedes или…

— Спасибо. Ничего не нужно. Иди спать.

Чотас поднялся в спальню. Еще час он перебирал в уме детали завтрашнего судебного процесса и, наконец, в два часа ночи, уснул. Ему снился сон.

…Он находится в суде и допрашивает свидетеля, когда тот вдруг начинает срывать с себя одежды.

— Зачем вы это делаете? — спросил Чотас.

— Я весь горю.

Чотас смотрит в зал и видит, что все присутствующие тоже раздеваются. Он поворачивается к судье:

— Ваша честь, я хочу возразить…

Судья снимает с себя мантию:

— Здесь слишком жарко, — говорит он.

Здесь слишком жарко. И шумно.

Наполеон Чотас открыл глаза. Языки пламени лизали дверь спальни, комната постепенно наполнялась дымом.

Наполеон сел, мгновенно проснувшись.

«Пожар. Почему не сработала пожарная сигнализация?»

Дверь трещала от сильного жара. Задыхаясь от дыма, Чотас бросился к окну и попытался открыть его, но окно не поддавалось. Дым все сгущался, все труднее становилось дышать. Спасения не было.

С потолка начали падать горящие головешки. Рухнула стена, вокруг бушевал огонь. Наполеон закричал. Волосы и пижама вспыхнули. Ничего не соображая, он бросился на закрытое окно, выбил его своим телом и, как пылающий факел, полетел вниз с высоты шестнадцати футов.

На следующий день, рано утром, Питер Демонидес вошел в кабинет Константина Демириса.

— Kalimehra, Питер, — приветствовал его Демирис. — Спасибо, что зашли. Принесли?

— Да, сэр. — Он протянул Демирису запечатанный конверт, оставленный у него Наполеоном Чотасом. — Я подумал, вы предпочтете иметь его здесь.

— Правильно подумали, Питер. Позавтракаете со мной?

— Efharisto. Вы так добры, мистер Демирис.

— Коста. Зовите меня Коста. Я давно слежу за вами, Питер. Мне кажется, вас ждет большое будущее. Я подумаю, что бы подходящее подыскать для вас у себя. Вас это интересует?

Питер Демонидес улыбнулся:

— Да, Коста. Меня это очень интересует.

— Ну и прекрасно. Поболтаем об этом за завтраком.

Глава 9

Не реже одного раза в неделю Кэтрин разговаривала с Демирисом по телефону, и это превратилось у нее в привычку. Он продолжал посылать ей подарки, а когда она протестовала, уверял, что это просто в знак признания ее достоинств. «Эвелин рассказала мне, как удачно вы разобрались с Бастером». Или: «Я слышал от Эвелин, что благодаря вашему предложению мы экономим много денег при оплате перевозок».

Честно говоря, Кэтрин и сама гордилась своими успехами. Она обнаружила, что многое в конторе можно усовершенствовать. Вернулись старые навыки, и благодаря ей контора стала работать значительно эффективнее.

— Я очень горжусь вами, — сказал ей Константин Демирис.

И Кэтрин почувствовала, что на душе у нее потеплело. Какой замечательный и внимательный человек.

"Пожалуй, пора начинать действовать, — решил Демирис. После того как он благополучно избавился от Ставроса и Чотаса, единственным человеком, связывающим его с теми событиями, была Кэтрин. Шансов на то, что это выйдет наружу, было мало, но, как выяснил Наполеон Чотас, Демирис не склонен был рисковать. «Жаль, — подумал Демирис, — что ей придется умереть. Она так красива. Но сначала вилла в Рафине».

Он уже купил виллу. Он повезет туда Кэтрин и будет там заниматься с ней любовью, как когда-то Ларри Дуглас занимался любовью с Ноэлли. А потом…

Время от времени что-нибудь напоминало Кэтрин о прошлом. Она прочитала в «Лондон Таймс» о смерти Фредерика Ставроса и Наполеона Чотаса и, возможно, не обратила бы на это внимания, если бы там к тому же не упоминалось, что оба были адвокатами Ларри Дугласа и Ноэлли Пейдж.

В ту ночь она опять видела сон.

Как— то утром ее взволновала другая заметка в газете: «Уильям Фрейзер, помощник президента США Гарри Трумэна, прибыл в Лондон, чтобы обсудить с британским премьер-министром новое торговое соглашение».

Она опустила газету, почувствовав вдруг, как у нее защемило сердце. «Уильям Фрейзер». Он играл такую большую роль в ее жизни. «Что было бы, если б я не бросила его?»

Кэтрин сидела за письменным столом, вновь перечитывая заметку, и улыбка блуждала на ее лице. Уильям Фрейзер был одним из самых дорогих ей людей. От воспоминаний о нем становилось тепло на душе, и она чувствовала себя любимой. И вот он здесь, в Лондоне. "Я должна его увидеть, — подумала она. — Если верить газете, он остановился в гостинице «Клэридж».

Дрожащими пальцами Кэтрин набрала номер гостиницы. Ей казалось, что прошлое вот-вот станет настоящим. Она вдруг поняла, что ей ужасно хочется видеть Фрейзера. «Что он скажет, когда услышит мой голос, когда увидит меня?»

Голос телефонистки сказал:

— Доброе утро. Гостиница «Клэридж».

Кэтрин перевела дыхание:

— Пожалуйста, мистера Фрейзера.

— Простите, мадам. Как вы сказали, мистера или миссис Фрейзер? Ощущение было такое, будто ее ударили. «Какая же я дура! Почему я об этом не подумала? Конечно, он наверняка женат».

— Мадам…

— Я… нет, ничего. Благодарю вас. — Она медленно положила трубку. «Опоздала. Все кончено. Коста был прав. Пусть прошлое останется в прошлом».

Одиночество способно разъедать душу. Каждый нуждается в ком-то, с кем можно было бы разделить и радость, и славу, и страдания. Кэтрин же жила среди незнакомцев, как бы со стороны наблюдала за счастьем семейных пар и прислушивалась к смеху влюбленных. Но жалеть себя она не собиралась.

«Я не единственная одинокая женщина в мире. Зато я живу! Я живу!»

В Лондоне всегда можно было найти чем заняться. В кинотеатрах крутили американские фильмы, и многие из них Кэтрин нравились. Она посмотрела «Острие бритвы» и «Анну и Сиамского короля». Ее очень растревожил фильм «Джентльменское соглашение», а Грант был просто великолепен в «Холостяке». Кэтрин также часто ходила на концерты в «Альберт Холл» и балетные спектакли в «Сэдлерз Уэлдс». Ездила она и в «Стратфорд на Авоне», чтобы посмотреть Энтони Квала в «Укрощении строптивой» и Лоуренса Оливье в «Ричарде III». Но большого удовольствия от походов в театры в одиночестве она не получала.

И тогда— то и появился Кирк Рейнольдс.

Как— то в конторе к Кэтрин подошел высокий симпатичный мужчина и представился:

— Я Кирк Рейнольдс. Где вы раньше были?

— Простите, что вы сказали?

— Я давно вас жду.

Вот так это все и началось.

Кирк Рейнольдс был американским адвокатом, работавшим у Константина Демириса и занимавшимся вопросами слияния с международными организациями. Ему было слегка за сорок, он был серьезен, умен и внимателен.

Как— то обсуждая Кирка Рейнольдса с Эвелин, Кэтрин сказала:

— Знаешь, что мне в нем нравится больше всего? При нем я чувствую себя женщиной. Я этого чувства уже давно не испытывала.