Последняя инстанция. Расследование (СИ) - Каневская Ольга (читать книгу онлайн бесплатно без .txt, .fb2) 📗
– Могли… Но ведь она могла знать, что это не так? Она же непосредственно работала с этими документами, и МОГЛА ЭТО ЗНАТЬ!
– Галоперидол не поможет. Пятнадцатилетняя девчонка готовила месть за пять лет до её осуществления? А ты уверен, что она вообще была в курсе того, что именно произошло с её родителями? Может быть, ей сказали, что они погибли в автокатастрофе? С чего бы это родственникам усаживать девочку пред ясны очи и вещать ей: «Послушай, девочка наша! Мы расскажем тебе, как погибли твои родители! И ещё мы расскажем тебе про злых дяденек Гаргаевых, которые свели в могилу твою маму и убили твоего отца. А ты сейчас слушай, мотай на ус, и отомсти за своих родителей, когда станешь взрослой» Тебя, Сергеев, и смирительная рубашка не возьмёт, похоже!
– Надо ехать в Беларусь, расспрашивать родственников! Если девочка не знала причин смерти родителей, её можно снять со счетов…
– Давно бы так. Первая разумная мысль!
– Да! Но ведь она могла узнать о судьбе родителей позже, не от белорусских родичей?!
– Где? В детском доме? Кто, интересно, мог ей рассказать? Очень всё это притянуто. Скорее всего, девчонка не имеет к убийству никакого отношения. Практически, стопроцентно! А информацию о себе она уничтожила в других целях. Если это, конечно, вообще она… Может, этот Рудой направил какого-нибудь спеца из службы безопасности, чтобы тот подчистил документы, и о Жене Масловой никто больше ничего не знал. Реально?
– Ну да, реально. А цель?
– Да, чтобы девчонку не трогали никогда. Не забывай, её отец пропал без вести! А если он в бегах? Прячется за границей? Когда-нибудь вернётся и захочет забрать свою дочь обратно. Имеет право? Имеет! Вот неглупый господин Рудой и сообразил: концы в воду – никаких следов. Может быть и худший сценарий развития событий. Никакой он не усыновитель, а банальный сутенёр. Ездит по детским домам и собирает молоденьких девственниц на потребу богатеньким Буратино. Но этот вариант тоже слишком сложен. В Москве можно найти кучу беспризорных девочек, которые могут пригодиться в этом плане.
– Но они не так выглядят – не так ухожены, не так воспитаны, не такие смазливые…
– А с чего это ты взял, что Маслова смазлива? Ты видел фото?
– Блин! Про фото надо было спросить у заведующей! Ведь должны у них там быть фотографии каких-нибудь праздников, мероприятий, просто портреты детей… чёрт… вылетело из головы!
– Да у тебя в голове столько мусора, что, хочешь – не хочешь, оттуда всё время будет что-то вылетать. Не задерживается. Зацепиться не за что!
– Приятно осознавать. Тебе видней…
Всё. Надо заканчивать сходить с ума, а то утром реально на перроне встретят санитары со смирительной рубашкой. Два дела по закрытию этого вопроса: беседа с белорусскими родственниками Масловой и попытка найти фотографии девочки в детском доме. Должны же быть у них какие-нибудь альбомы. Не электронные, а самые обычные, куда вставляют вполне реальные бумажные фотографии. И закончим с этим! Спокойной ночи тебе, Сергеев! Спокойной ночи, Сергеев! С добрым утром, паранойя!
Утро наступило обычное. Смурное, питерское. Захарчил на вокзале какой-то тошнотик, гордо именуемый гамбургером. Вздрогнул желудком. Вспомнил ночной бред в поезде. Понял, что вовсе не бодрствовал, а крепко спал. А диалоги полушарий мозга – болезненный сон уставшего человека. Немного успокоился и, прислушиваясь к трагедии собственного желудка, поехал в управление. Начал составлять запрос в органы опеки. Понял, что не знаю, к какому району могла относиться Маслова. На момент отъезда в Беларусь, она была снята в Питере с регистрации. Дозвонился до муниципального совета района, где она была зарегистрирована ранее, при жизни родителей. Попал в точку. Именно они занимались перепиской с белорусскими родственниками Жени и переправкой девочки в приёмник-распределитель. Сильно расстроил работников «опеки» тем, что им придётся тщательно покопаться в архиве. Согласились, куда деваться?! Дал им пару часов перед тем, как нагрянуть с душевным разговором. В отличие от детского дома, архивы у них не горели, по их же заверениям, находились в полном порядке, и милые барышни довольно быстро нашли то, что мне было нужно. А именно, адрес и телефон родственников девочки.
Позвонил в Перелешино Марии Ильиничне. С удивлением застал её на месте. Был почти уверен, что после многочасового общения со мной, заведующая пошла на больничный. Нет, дама осталась на рабочем месте. Видимо я оказался прав, когда понял, что работу свою она очень любит. Другая бы сейчас отдыхала в больнице и строчила жалобы в нашу городскую. На меня лично и на мой допрос с пристрастием, в частности. Ан нет! Работает. Ответила почти дружелюбно. Я был – сама галантность:
– Мария Ильинична! Это Сергеев из Городской прокуратуры Питера. Вы меня ещё помните? – не удержался, чтобы не съязвить, – У меня остался к Вам один незаданный вопрос. Вылетел из головы. Вы уж не обессудьте!
– С удовольствием Вам помогу, если это в моих силах. Что Вас интересует?
– Скажите, Мария Ильинична! У вас ведь бывают праздники, мероприятия какие-нибудь, просто фотографирование на альбомы, на доски почёта или позора, для личных дел, для размещения в Интернете?..
– Вы хотите, чтобы я поискала фото Масловой в наших фотоархивах? Я попробую Вам помочь. Безусловно, мы очень много фотографируем детей. И на соревнованиях, и на праздниках. У нас есть несколько фотоальбомов, где мы размещаем фото, и есть фотоальбом на нашей сайте, в который мы тоже добавляем фотографии для потенциальных усыновителей. Сейчас я дам распоряжение нашему системному администратору, пусть она просмотрит все альбомы… Хотя, нет, мне придётся смотреть вместе с ней – ведь она приехала к нам уже после того, как Маслова уехала. Так что, на это потребуется время…
– А обычные фотоальбомы? Это же не закрытая информация – можно попросить кого-нибудь из старших детей просмотреть все альбомы и отыскать там фотографию Жени…
– Сергей… э-э… простите, вы представлялись только по фамилии, я, к сожалению, не знаю Вашего отчества!
– Это неважно! Просто, Сергей!
– Так вот, Сергей! Вы, видимо, действительно очень устали от поездки… Не обижайтесь. Женя была одной из самых старших. Её ровесники и ровесницы сейчас взрослые люди и давно живут в разных городах и даже странах. Все, кто её знал – давно разъехались. Мне всё придётся делать самой – ведь её педагог в отпуске – я Вам говорила!.. Я всё сделаю. Но на это потребуется время. Завтра я Вам позвоню. Если будет какая-то информация сегодня, то – сегодня.
На том и порешили. Я жду звонка от заведующей детдомом. А пока еду в муниципальный отдел, общаться с отделом опеки. К моему приезду все документы по Масловой были аккуратно собраны, распечатаны и ждали меня на столе в красивой папке. Всегда бы так. Мне нужно было немного: адрес и телефон белорусской родни. Я задал им вопрос, который смущал меня более всего:
– Почему девочку не оставили в Белоруссии?
Инспектор полистала дело, пробежала глазами некоторые документы и достаточно резонно заметила:
– Родственники довольно пожилые. Там жила, оказывается, не сестра, а тётя матери девочки. Причём, двоюродная тётя. Они были практически посторонними ей людьми. Мать девочки давно не общалась с ними, и обратилась за помощью только после того, как у них начались неприятности в бизнесе. Проживают они в сельской местности. Единственным плюсом пребывания девочки у родственников – было учебное заведение. В соседнем селе, незадолго до приезда Жени Масловой к родственникам, открылась новая школа с углублённым изучением английского языка и серьёзной компьютерной базой – там каждый класс обустроен несколькими компьютерами. Мы долго решали, но главную роль тут сыграло то, что Беларусь – это всё-таки, не Россия. Российские дети должны оставаться здесь…
– Даже, если это детский дом?
– Да! Представьте себе, даже если это детский дом. Между прочим, детдом, куда попала Маслова, считается одним из лучших в регионе. Мы были спокойны за девочку.
