'Снег' из Центральной Америки - Володарский Леонид Вениаминович (книги полностью бесплатно txt) 📗
Уилсон не захотел даже видеть врача, когда партизаны дотащили его до своего лагеря, где находился штаб зоны, пока ему не скажут, заказан ли в столичной гостинице "Шератон" номер на третье июня для господина Такагучи. Решили было, что "экосес"* тронулся умом, но он твердо стоял на своем.
______________
* Шотландец (исп.).
Из ближайшего городка позвонили в столицу родственнику одного из партизан и все объяснили, а через полчаса перезвонили еще раз. Родственник сказал, что номер для господина Такагучи заказан. Уилсон сообщил, что должен будет встретиться с кем-то из руководителей Фронта по поводу Мэрчисона.
Залитый кровью пиджак старшего инспектора Рэймонда Уилсона был найден солдатами правительственных войск в его брошенной машине. Во внутреннем кармане лежали документы и деньги. Было решено, что Уилсон стал жертвой партизан, которые, по сообщению министерства внутренних дел Кристобаля, похитили и его семью, чтобы показать иностранным специалистам, что их ждет, если они будут работать в этой центральноамериканской стране.
Глава XV
- Доброе утро, Клинт, тебя беспокоит твой начальник Сент-Джон. Я очень рад, что ты вернулся.
- У меня убили жену.
- Какой ужас! Выражаю тебе свои глубочайшие соболезнования. Я знаю рецепт от этого заболевания: немедленно приезжай сюда со всеми материалами.
- Но...
- Прекрати распускать сопли! У тебя есть определенные обязанности, и будь любезен выполнять их. Машина придет за тобой через полчаса.
Сент-Джон принял Бресса по высшему разряду весь внимание, усадил в кресло, налил очень дорогого французского коньяку (для особых гостей и посетителей), предложил рассказать все с самого начала. Внимательно выслушав, Сент-Джон встал, достал из кармана жилета золотой брегет, посмотрел на него и предложил вместе пообедать.
"Роллс-ройс" остановился перед старинным трехэтажным домом в очень дорогом квартале. Сент-Джон постучал молотком, прикрепленным к двери, - она сразу же открылась. Перед ними стоял, очевидно, дворецкий: крепкого сложения молодой человек в смокинге. Он почтительно предложил пройти в огромный салон. Сент-Джон вышел, через несколько минут вернулся, подсел к Брессу.
- Я позвонил на работу, там какой-то кризис. Придется мне посидеть на телефоне. Вы с моим приятелем начинайте обедать, я к вам потом присоединюсь.
Молодой человек проводил Бресса в столовую. Из-за стола поднялся высокий мужчина:
- Позвольте представиться: Эзикиел Макферсон. Мистер Бресс, разговор наш будет весьма прямым. Где я работаю, вам прекрасно известно. Сегодня утром вы просмотрели кассету, которую привезли из Центральной Америки.
Эту кассету нельзя показывать сегодня, не та сейчас обстановка для подобного скандала, ЦРУ клюют со всех сторон, люди требуют принять против нашей организации строгие меры. Это будет серьезнейшим поражением в борьбе с коммунизмом. И руководство ЦРУ, в данном случае в моем лице, подобного не допустит.
Поговорим теперь о вас, мистер Бресс. В наше время фигура журналиста, ведущего расследование каких-либо событий, чтобы собрать нужный разоблачительный материал, весьма популярна. Но в этот раз вы зашли слишком далеко. Свобода печати небезгранична.
Я предлагаю вам сотрудничество. Ну, что вы так подняли брови? Удивлены? Не собираюсь шантажировать вас и предлагать деньги. Вы не боитесь меня, деньги вам не нужны. Ваш заработок за прошлый год составил более двухсот тысяч долларов, вы платили налог лишь со ста двадцати, утаив от управления налоговой инспекции еще сто. Это серьезное уголовное преступление. Не собираюсь заниматься шантажом; как и обещал, просто хочу показать вам, что наш интерес к мистеру Клинту Брессу глубок и серьезен. Продолжайте заниматься своим делом, никто не принимает вас за Джеймса Бонда. Определенные услуги вы нам оказать можете: поговорить с некоторыми людьми, таким журналистам сообщает факты, которые будут скрывать от любою другого человека. Мы можем рассекретить определенные материалы, появление которых в прессе, по радио, по телевидению вызовет шум и ни в коем случае не причинит нам вреда. Но факты мы предоставим вам, вы выполните свой журналистский долг. Говорю чистую правду, я держу свое слово. Это подтвердит Роберт Сент-Джон, ему, надеюсь, вы поверите?
Как?!
- Отвечаю: вот так. Это... ну, скажем, врачебная тайна. Запомните: сейчас человек вашей профессии и популярности не может оставаться сторонним наблюдателем, надо выбирать сторону, на которой вы будете сражаться.
Вошел Роберт Сент-Джон, вопросительно посмотрел на Макферсона. Тот кивнул. Сент-Джон повернулся к Брессу:
- Да, Клинт, я сотрудничаю с ЦРУ и горжусь этим. Идет святая война...
- Роберт, - мягко сказал Макферсон, - нам с мистером Брессом надо поговорить еще немного. Извини, пожалуйста.
- Да, конечно. - Сент-Джон вышел.
- Закончим наш разговор. Не думайте о своих знакомых, которые "навели" вас на мысль заняться сбором материалов о торговле кокаином. Их власть кружит этим людям голову, они не думают о том, что ее спокойно могут оторвать. Не мне объяснять вам, что есть власть и власть. Наша власть мощнее. О Чиленто и его хозяине не думайте... И... мне не хотелось говорить об этом вообще... Убийцы вашей жены уничтожены.
Бресса как будто током ударило:
- Вы обманывали многих и раньше. Со мной шутить не надо, особенно когда вы завали речь о Марии.
"Вот он уже предлагает не шутить с ним, подсознательно согласившись работать, - подумал Макферсон, - значит, я добился своего".
- Мистер Бресс, зачем мне вас обманывать? Вы можете проверить то, что я сказал вам. Теперь я оставлю вас. Вы должны принять важное решение.
Целый час был у Клинта, чтобы решить самый важный вопрос в его жизни. С гигантом не справиться, нечего и стараться. Он был уверен, что наступил на больную мозоль Макферсону своей кассетой. Это льстило профессиональному самолюбию Бресса, как и то, что с ним разговаривал сам Эзикиел Макферсон, человек, державший в своих руках огромную власть; и он даже не угрожал ему, а говорил спокойно и уважительно. Правда, где-то в глубине души Бресс понимал, что весь монолог заместителя директора ЦРУ - скрытая угроза. Ведь вербовка на таком уровне не может закончиться неудачей.
