Миллион на три не делится (сборник) - Литвиновы Анна и Сергей (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
А затем они вдруг начали снова – и я, кажется, понял, что нашла в господине Рожнове его молоденькая любовница. Однако я счел, что моя заказчица в принципе удовлетворится записью единичного акта, и спешно покинул чердак.
Госпожа Рожнова прибыла ко мне в кабинет через две недели. Бриллиантовый свет, озарявший ее лицо и плотную фигуру, казалось, стал еще ярче.
Я приказал Римке принести кофе и выложил перед заказчицей отчет. К нему прилагались улики: конверт с парой десятков фотографий и диктофонная запись.
С плохо скрываемой брезгливостью мадам просмотрела отчет. Затем взялась за фотографии. Глянула бегло. Ее лицо исказила гримаса.
– Какие вы все свиньи… – пробормотала она. Кажется, она имела в виду весь мужской род. Совершенно безосновательно.
Она резко встала и отодвинула нетронутый кофе.
– Я вам еще что-нибудь должна?
– Благодарю вас, нет.
Рожнова вытащила компрометирующую кассету из моего диктофона и сунула ее в сумку. Следом отправила и улики-фотографии.
И, не прощаясь, вышла из моего кабинета.
Я думал, что больше никогда не увижу ее. Однако я ошибался. Еще через четыре дня она позвонила мне снова. Голос ее дрожал от слез.
– Па-аша, – прорыдала мадам Рожнова в трубку, – помогите мне на-айти его…
– Кого? – машинально переспросил я.
– Му-ужа…
– Он ушел от вас?
– Он и-и-исчез…
– А что случилось? Расскажите по порядку. Спокойно.
– Я… я уличила его… – проговорила она, прерываясь на всхлипы и высмаркивания. – Я бросила перед ним эти грязные фото… А он… Он только засмеялся, сказал: «Ну, вот и хорошо, что ты все знаешь»… И у-ушел… И вот уже четыре дня, как его нет… Нигде нет… И ее, этой маленькой сучки, тоже ни-и-и-где не-ет…
– Но вы же сами этого хотели?
– Нет! – отчаянно выкрикнула она. – Я не этого хотела! Я хотела его испугать! Показать, что я все знаю – и все!.. А он – он! Он меня бро-осил!..
– Ну, что же, – молвил я, – приезжайте ко мне. Поговорим. Надеюсь, вы понимаете, что поиск вашего мужа – это уже другая и непростая работа? И за нее полагается платить отдельно?
– Да-да, конечно, понимаю, – торопливо пробормотала мадам Рожнова. – Так когда вам удобно меня принять?
– Через три часа.
Я взял себе времени с запасом, чтобы успеть как следует подготовиться к ее приходу.
Госпожа Рожнова явилась ровно через три часа. Глаза ее были заплаканы, а бриллиантового блеска поубавилось.
– Садитесь, – кивнул я. Она послушно уселась в кресло для посетителей. – Скажите, когда, вы говорите, исчез ваш муж?
– Четыре дня назад.
– А вы не пробовали обращаться в милицию?
– Милиция! – горько усмехнулась она. – Что она может, эта наша милиция!
– Напрасно вы так о милиции, – укоризненно сказал мой друг старший оперуполномоченный Саня Перепелкин. Он вышел из Римкиного закутка. За ним следовал сержант с автоматом наперевес.
Моя клиентка вскочила.
– Вот ордер на ваш арест, гражданка Рожнова. – Саня буднично достал из кармана бумагу. – А вот ордер на обыск вашего дома. – Старший опер достал другую. – Или, может, вы сами расскажете, как вы избавились от тела убиенного вами мужа?
Спустя неделю Саня получил благодарность по службе и премию из «подкожного» фонда в размере пяти сотен рублей. Как честный человек, на эти деньги он пригласил меня в пивную.
За третьей кружкой седьмой «Балтики» он спросил меня:
– Когда ты догадался?
– В первый же день, когда стал следить за ним. Вернее – не за ним, а за ней.
– А вот расскажи: как ты догадался?
– Оперативное чутье, – усмехнулся я. – Внимание к деталям. Плюс знание психологии полов.
– Тоже мне Ниро Вульф, – ухмыльнулся Саня. – Подумаешь: баба переоделась мужиком…
– Ну, не скажи, – возразил я. – Во-первых, она действительно хорошая актриса. Плюс – мужиковата. Так что, когда она находилась в образе собственного мужа, изобличить ее было невозможно. Ну, точнее, – скромно добавил я, – невозможно любому, кроме меня. Походка, жесты, манера держаться – все в ней было мужское. Не говоря, конечно, об одежде. А знаешь, что ее выдало?
– Ну, и что?
– Тот момент, когда она, мадам Рожнова, вместе со своей любовницей-блондинкой, садилась за столик в кафе.
– Садилась?
– Да, именно садилась… Знаешь, что она в тот момент сделала? Точнее – не сделала? Она не поддернула брюки.
– Подумаешь! И я не поддергиваю брюки, когда сажусь. И ты тоже не поддергиваешь.
– Потому что мы с тобой вечно ходим в джинсах. А на нем – точнее, на ней! – были брюки со стрелочкой. Со свеженькой-свеженькой, наглаженной-наглаженной…
– Подумаешь, улика! – буркнул Саня. – Может, он – то есть она – просто неряха…
– Но я, на самом деле, стал догадываться еще раньше.
– И когда же?
– Еще по дороге. Когда она вела машину. Если ты замечал, у большинства женщин за рулем – на какой из мужских джипов их ни посади – своя, особенная повадка. Своя манера езды. Они на дороге одновременно как бы и высокомерны, и кокетливы, и опасливы. Вот и моя клиентка: натуральную мужскую походку она сумела подделать, а вот «машинную» походку – ни фига.
– Спорно все это.
– Да? А кто, кроме женщины, станет на каждом втором светофоре заглядывать в зеркало заднего вида: как, мол, я выгляжу?.. А она, будучи за рулем в мужском образе, поступала именно так… Поэтому, когда я ехал за ней и за блондинкой на Лесную, я уже догадывался обо всем. Ну, или почти обо всем.
– Ах, – ухмыльнулся старший опер, – прозорливый ты наш… Ниро Вульф с Арчи Гудвином в одном флаконе… Но если ты так сразу обо всем догадался, то почему ты, Паша, сразу не позвонил? Например, мне? Или просто – в милицию?
– А с какой стати? В чем бы мы ее обвинили? В чем заключалось ее преступление? Что она переоделась в мужчину? Что она трахалась с женщиной? Так ведь лесбийскую любовь даже старый уголовный кодекс не запрещал… А может, они вместе с этой блондинкой эти самые, – экс-ги-би-ци-онисты? – Последнее слово я произнес по складам. Все-таки мы пили по четвертой поллитре пива. – Может, – продолжил я, – они, эти две бабы, Рожнова с блондинкой, просто особенный кайф ловили от того, что я за ними подсматривал да подслушивал?
– Ф-фу, – сморщился Саня.
– А чего? – пожал я плечами. – Ну и пусть себе балдеют, если им нравится и они готовы за это деньги платить… К тому же, знаешь, Саня, в тот момент она была моей клиенткой. А я своих клиентов не выдаю. Если, конечно, нет достаточных оснований в том, что они совершают или замышляют преступление.
– Но в конце концов ты все-таки позвонил в нашу краснознаменную милицию…
– Да, когда клиентка заявила, что ее муж исчез. Вот тут мне все стало очевидно. Значит, она эту историю со слежкой – слежкой за самой собой! – устроила не из-за собственной развращенности, а чтобы обеспечить мотив. Мотив, из-за которого якобы исчез ее муж. Она, дескать, с помощью частного детектива выследила его похождения. Затем она, мол, сделала ему предъяву в виде снимков и аудиокассеты, а тот обиделся, хлопнул дверью и испарился. Ушел и ушел… Сам знаешь, как у нас пропавших ищут.
– Но она с этим визитом к тебе сама себя перемудрила.
– Не знаю… Даже если бы ее убийство раскрыли, она с этими фото и аудиозаписями получила бы смягчающее обстоятельство. Я, дескать, узнала, что он мне изменяет, кровь моя вскипела – и я в состоянии аффекта ударила его тяжелым по голове. Так ведь она у тебя оправдывалась?
– Примерно, – сказал Саня.
– А где мужа закопала, показала?
– Показала как миленькая. В углу своего собственного участка она его зарыла. Ну, труп мы достали. Провели экспертизу. И знаешь, что оказалось? – Саня сделал интригующую паузу.
– Оказалось, что она сначала убила мужа, а уже потом заявилась ко мне, чтобы обеспечить себе мотив, – ответил я торжествующе.
