Дорога пыльной смерти - Маклин Алистер (книги без регистрации .TXT) 📗
В Ла Жиандоли ему предстояло выбирать: следовать дальше по дороге на Вентимигилью, что позволяло пройти по новой автостраде на запад вдоль Ривьеры, или предпочесть более короткий, но извилистый путь прямо на Ниццу. Харлоу подумал о том, что по дороге на Вентимигилью придется проходить итальянскую и французскую таможни еще дважды, и решил ехать коротким путем.
Он миновал Ниццу без всяких инцидентов, прошел по автостраде мимо Канн, проехал Тулон и повернул на дорогу номер восемь в Марсель. Они были уже в двенадцати милях за Каннами, возле виллы Бюссе, когда ожидаемое случилось.
В четверти мили впереди после поворота он увидел четыре огня: два постоянных и два движущихся. Два движущихся были красными, и те, кто держал их в руках, описывали ими равномерные полукружия.
Надрывный, резкий звук мотора исчез, когда Харлоу сбросил скорость. И от этого испуганные близнецы сразу проснулись и только на секунду позднее Харлоу осознали, что означают два постоянных огня — красный и синий, мигающие попеременно: один означал «Стоп», другой — «Полиция». Рядом с огнями стояло пятеро, двое из которых вышли на середину дороги.
Харлоу пригнулся к баранке, глаза его сощурились так, что не видны стали зрачки. Он сделал четкое одновременное движение рукой и ногой, и надсадный звук большого дизеля вдвое уменьшился. Два красных огня в тот же момент перестали раскачиваться и замерли. Очевидно, размахивающие ими решили, что транспортер замедлил скорость перед остановкой.
Но в пятидесяти ярдах от них Харлоу до отказа вдавил педаль акселератора, и транспортер, намеренно скорректированный на максимальную скорость, увеличив мощность мотора, стал быстро сокращать расстояние между запрещающими огнями. Двое на дороге отскочили в сторону, увидев, что транспортер и не думает останавливаться и что маневры с двигателем нужны были лишь для того, чтобы ввести их в заблуждение.
Вот когда на лицах Твидлдама и Твидлди изобразился настоящий ужас. Но лицо Харлоу оставалось спокойным. Сквозь нарастающий рев дизеля .раздался звон стекла и скрежет ударов о металл, когда транспортер опрокинул перегораживающие путь сигнальные огни. Харлоу проскочил уже двадцать ярдов вперед, когда позади послышалась серия тяжелых ударов о заднюю стенку транспортера. Проехали еще тридцать, сорок ярдов, Харлоу бросал транспортер из стороны в сторону, несколько раз он переключал скорости и наконец врубил самую высшую. Он по-прежнему выглядел совершенно невозмутимым, чего нельзя было сказать о близнецах.
— Иисус, Джонни, что ты задумал! Уж не собираешься ли ты всех нас угробить? Ведь это же блокировка поста полиции, парень! — прокричал Твидлдам.
— Полицейская блокировка без полицейских автомобилей, без полицейских мотоциклов или полицейской формы? Зачем Господь дал вам глаза?
— Но ведь были полицейские сигналы... — сомневался Твидлди.
— Я вынужден повторить, что предпочитаю верить тому, что вижу, — мягко ответил Харлоу, — пожалуйста, не ломайте себе голову. Должен заметить также, что французская полиция не носит масок и не надевает на оружие глушители.
— Глушители? — воскликнули близнецы в один голос.
— Вы же слышали глухие удары и стук по стенкам транспортера? Полагаете, что нам вслед швыряли камнями?
— Тогда что же? Кто это? — спросил Твидлдам.
— Бандиты. Члены почетной и уважаемой профессии в этих местах. — Харлоу не мог придумать ничего лучшего для этих законопослушных, честных и, увы, тугодумных граждан Прованса. Близнецы, прекрасные механики и простодушные люди, готовы были безоговорочно поверить чему угодно, если это исходило от такой значительной персоны, как Джонни Харлоу.
— Но как они могли узнать, что мы здесь проедем?
— Они и не знали этого. — Харлоу вынужден был импровизировать дальше. — У них связь по радио с наблюдателями на постах в километре или около того по ту или другую сторону от них. Когда возникает необходимость, они все это устраивают в считанные секунды. Все очень просто: они получают данные от наблюдателя, и им нужно всего пять секунд, чтобы наладить световые сигналы и начать действовать.
— Ох и отсталые эти лягушатники, — подвел итог Твидлдам.
— Тут я с тобой согласен. Они только и могут разбойничать на дорогах, но еще не дошли до великих грабежей.
Близнецы расслабились в предвкушении сна. А Харлоу вел машину и по-прежнему тревожно и неустанно поглядывал по сторонам. Через пять минут он увидел в зеркальце заднего обзора пару сверхсильных фар, быстро приближавшихся к ним. Вначале решив перегородить своей машиной середину дороги, чтобы, сделав «коробочку» преследователю, захватить его на блокированной дороге, Харлоу тут же отбросил эту мысль как негодную. Если бандиты настроены решительно, то им ничего не стоит прострелить шины задних колес, что будет самым эффективным способом заставить транспортер остановиться.
Но человек или люди в машине, преследующей его, не проявляли враждебности. Однако, поравнявшись с транспортером, они выключили все освещение автомобиля, спереди и сзади, и включили его только тогда, когда оказались на сотню ярдов впереди, — таким образом сидящие в транспортере не смогли разглядеть номер машины.
Секундой позже Харлоу заметил другую пару сверхсильных фар, приближающихся с еще большей скоростью. Этот автомобиль не включал световой сигнал обгона, потому что оказался полицейской машиной с сиреной и мигающим синим фонарем на крыше. Харлоу довольно улыбнулся и убавил скорость, сохраняя на лице выражение благодушия, какое бывает в предвкушении интересного зрелища.
Вскоре полицейская машина, мигая синей лампой, остановилась на обочине дороги. Чуть впереди нее Харлоу узнал другой автомобиль; полисмен с блокнотом о чем-то говорил с водителем его через открытое окно дверцы. Какой именно вопрос интересовал его, можно было легко догадаться. Предел скорости во Франции установлен сто десять километров, кроме специальных автострад; водитель, когда обгонял транспортер, гнал со скоростью около ста пятидесяти. Транспортер неторопливо обошел машины, и Харлоу спокойно прочитал номер автомобиля преследователей: Р-111К.
Как и во всех крупных городах, в Марселе есть места, интересные для осмотра, и другие, не относящиеся к этой категории. Северо-западная часть Марселя, несомненно, была именно такой. Нездоровая и неприглядная, какими обычно становятся бывшие предместья, застроенные промышленными предприятиями. Улица Жерар располагалась как раз в этом районе. Она возбуждала такие же чувства, как вскочивший на глазу ячмень, — непривлекательная улица, состоящая почти сплошь из маленьких фабричек и больших гаражей. Самым большим зданием, занимающим половину ее, был гараж — чудовищное сооружение из кирпича и гофрированного железа слева от проезжей части. Над высоченной металлической дверью его буквами размером в фут было начертано единственное слово «Коронадо».
Когда Харлоу свернул транспортер на улицу Жерар, он не стал особенно останавливать свое внимание на ее неприглядном виде. Близнецы крепко спали. Харлоу подъехал к металлической двери гаража, та поднялась, и Харлоу свернул на место стоянки.
Внутренность громадного гаража восьмидесяти футов длины и пятидесяти ширины по конструкции и внешнему виду напоминала древнюю пещеру. Но порядок в нем царил необыкновенный: простор и опрятность, что для гаража немаловажно. По правую сторону от входа, у стены, но не вплотную к ней, стояли всего три машины марки «коронадо» класса «Формула-1» и за ними на подставках располагались три легко узнаваемых двигателя системы «форд-котсворт-8». Возле самой двери сбоку пристроился черный «ситроен Д-21». В левой стороне гаража размещались верстаки для работы, полностью укомплектованные нужным инструментом, а в глубине гаража можно было разглядеть ящики с запасными частями и шинами. Расположенные вверху длинные продольные балки с роликами были предназначены для подъема тяжелых частей и погрузки машин на транспортеры.
Харлоу завел транспортер внутрь и остановил его точно посредине гаража, под главной продольной балкой — местом разгрузки. Он выключил мотор, разбудил близнецов и спрыгнул на пол, оказавшись прямо перед Джекобсоном. Джонни Харлоу не проявил подобающих радостных чувств от этой встречи, но и Джекобсон не выказывал радости. Он взглянул на часы и сказал ворчливо:
