Интервью с магом - Леонтьев Антон Валерьевич (чтение книг .TXT) 📗
– Да, все идет по плану. Так точно... Девочка с женщинами только что появились. По завершении эксперимента я тотчас свяжусь с вами.
С женщинами! Тип, видимо, являвшийся шефом двух трудяг, мне сразу не понравился – моложавый, с короткой стрижкой и лицом типичного чекиста. В отлично скроенном костюме, ладно сидевшем на его спортивной фигуре, с неброским темно-синим галстуком. На запястье левой руки матово поблескивает то ли серебряный, то платиновый браслетик – вне всяких сомнений, в качестве выпендрежа. Одно слово – яппи!
– Добрый день, – произнес этот тип, подавая руку Маше и полностью игнорируя нас. Вот нахал! От него несло дорогущим одеколоном. Явный метросексуал, злорадно подумала я. А может, он вообще «голубой»? Но таких ведь в спецслужбах не держат!
– Меня зовут Илья Александрович Плотников, – представился мужчина, опять же не нам, а Маше. – Но ты можешь называть меня просто Ильей.
– Вы работаете на Сальвадора Аскольдова? – спросила с любопытством Маша. – На моего... то есть, я хотела сказать, на отца Феликса? Ой, а что это?
Ее внимание привлек ноутбук, водруженный одним из молчаливых и безымянных трудяг на парту.
– Настоящий компьютер? И в Интернет через него выходить можно?
– Ты получишь точно такой же, если все пройдет успешно, – пообещал нахальный чекист. – Что же касается твоего вопроса, Маша... Да, я работаю на Сальвадора Аскольдова, являюсь заместителем начальника его личной охраны. А до того шесть лет работал в ФСБ.
Ага, значит, выгнали тебя, замелькало в моей голове. И поделом! Наверняка что-нибудь компрометирующее… Точно, «голубой»! Значит, как учат адепты концепции переселения душ, в прошлой жизни женщиной был…
– Господин Аскольдов предложил мне зарплату, от которой невозможно отказаться, поэтому я и сменил профиль работы, – пояснил субъект, и я скисла.
Вот почему всем предлагают новую работу и сумасшедший гонорар, а меня ни за что ни про что выгнали с радио, и теперь я вынуждена не по своей воле быть свидетельницей так называемого сеанса ретроспекции? Где справедливость, о, Космический Разум? Кто, впрочем, сказал, что в мире вообще имеется справедливость и все функционирует по неким божественным законам? А что если и наша жизнь, и вся Вселенная зиждутся на голимом хаосе?
Развить сию философскую мысль мне не удалось, потому что яппи Илья Плотников переключил свое внимание на нас.
– Мы с вами вчера утром виделись, во время беседы, – сказал он Светлане. – К эксперименту сможем приступить через несколько минут.
– Вы во время допроса с ней виделись? – не выдержала я. – Несчастную женщину подвергли пыткам, дабы узнать, говорит она правду или нет!
Меня злило, что наглый тип не замечает меня. Если кто тут и «звезда», так это, без сомнения, я! Я, Катя Саматоха! А он не удостоил меня и поворота головы!
Ну что же, теперь удостоил. Плотников смерил меня презрительным взглядом и процедил:
– А вы та самая скандально известная радиодама. К вашему сведению, многоуважаемая: никто госпожу Мельникову не пытал, она прошла, причем добровольно, тест на детекторе лжи.
– Добровольно, как же! – продолжала я быть язвой. – Примерно так же добровольно, как лет шестьдесят-семьдесят назад «враги народа» добровольно подписывали чистосердечные признания после того, как ваши старшие товарищи охаживали их табуретками по голове?
Мою тираду яппи проигнорировал, обратившись к Маше:
– Ты же знаешь, что такое детектор лжи?
– Ну естественно, я ведь не маленькая! – обиделась девочка. – Его еще называют лай-детектор. По-английски, да? Я по телику такое видела. Если кто врет, его в два счета вычислят...
Страшное подозрение закралось мне в голову, и я сказала:
– Вы что, хотите подвергнуть тесту на детекторе лжи и Машу? Да вы в своем уме! Она же еще ребенок!
– Никакой я не ребенок! – возмутилась паршивка. – Это же так круто! Мне все завидовать будут, когда я расскажу!
– Рассказывать кому бы то ни было запрещено, – с металлом в голосе произнес безжалостный бывший чекист Илья. – А вы, дамы, подпишите несколько бумаг...
Он указал на парту, на которой лежали две папки с листами. Я пробежала их глазами – «Обязуюсь не разглашать...», «Беру на себя обязательство молчать...», «Без письменного разрешения не имею права...» Ого!
– Что за белиберда? – заявила я высокомерно. – Можно подумать, мы принимем участие не в сомнительном эксперименте по выуживанию информации из прошлой жизни, а в разработке нейтронной бомбы!
– Если не хотите подписывать, тогда покиньте помещение, – приказал тип. – Но учтите, в таком случае обещанного господином Аскольдовым гонорара вам не видать как своих ушей!
Кипя от негодования, я моментально подмахнула бумажки. И что он имеет против моих ушей? Мои ушки – моя гордость! Бывший супруг, например, обожал в порыве страсти покусывать их, шепча, что они – мой самый сексуальный орган!
Светлана тоже подписала клятвы о неразглашении. Плотников закрыл кабинет на ключ, дал знак ответственному за камеру, и тот начал съемку.
– Сегодня, тринадцатое октября, в десять часов двадцать три минуты, мы приступаем к эксперименту по ретроспективному установлению информации, полученной в прошлой жизни, – произнес яппи серьезнейшим тоном. Я прыснула. Ну надо же, как научно все обставлено!
Сверкнув глазами в мою сторону, Плотников продолжил:
– В эксперименте принимают участие Мария Сидорова, являющаяся подопытным объектом, Светлана Мельникова, выступающая в роли психоэнергетического консультанта, и я, Илья Плотников, независимый наблюдатель.
Я снова издала смешок – тоже мне, независимый! Если ему Аскольдов прикажет, он и встречу с «зелеными человечками» подтвердит!
Плотников жестом приказал остановить съемку и произнес:
– Если вас что-то не устраивает или кажется особенно комичным, то можете удалиться. Мы ждем!
Вот ведь хам! Мне пришлось пробормотать, что такое больше не повторится. Съемка возобновилась. Яппи, не глядя в мою сторону, продолжал:
– Помимо этого присутствуют два техника и один случайный очевидец...
Очевидец! К тому же случайный! Так меня в жизни еще никто не оскорблял, даже Софья Безенчук! Я сжала кулаки и подумала: ничего, настанет момент, и я расплачусь с наглецом в английском костюме. Что мне всякие там подписки о неразглашении и соблюдении секретности? Ведь это не государственная тайна, значит, я могу поведать обо всем прессе, а то и книгу написать. О, как же я уделаю гадкого чекиста! Мало ему не покажется!
– Маша, ты хорошо себя чувствуешь? – спросил заботливый Плотников, и девочка, кивнув, ответила:
– Да, все в полном порядке!
– Ну что же... Тогда прошу тебя занять свое место. – Он указал на кресло, больше похожее на шезлонг. Девочка улеглась в него, и Илья продолжил: – Для чистоты эксперимента объект будет подключен к детектору лжи, что позволит узнать, говорит он правду или нет. Займитесь!
Последняя реплика была адресована одному из техников. И тот прилепил к телу девочки, запястьям и шее несколько длинных проводков, соединенных с большим аппаратом, стоявшим на парте, который, в свою очередь, был связан с ноутбуком.
– До того, как мы приступим к сеансу ретроспекции, тебе, Маша, придется ответить на несколько контрольных вопросов. Запомни, что на них надо отвечать либо «да», либо «нет». Итак...
Теперь заговорил один из техников, сидевший за ноутбуком:
– Тебя зовут Маша?
– Да, – просто ответила девочка.
Последовали другие вопросы: находимся ли мы в данный момент в детском доме в городе Ленинске, зовут ли директрису Агния Борисовна, сколько Маше лет, и еще парочка.
– Можете начинать... – обратился затем Илья к Светлане.
Та подошла к девочке, полулежавшей в раскладном кресле, и произнесла:
– Машенька, закрой, пожалуйста, глаза. Отлично! А теперь представь себе, что ты находишься на берегу моря...
– Я никогда не была на море... – возразила девочка, и Светлана охотно исправилась:
