Гори все синим пламенем - Серова Марина Сергеевна (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
– Сейчас-сейчас, – отозвалась Юлия Николаевна, которая в принципе полностью была согласна с тем, что гостей следует приветствовать хорошим ужином, но слова мужа насчет «обмыть» ее, конечно, озаботили.
– Я помогу? – предложила Юлии Николаевне Ксения.
– Если не трудно, – ответила хозяйка дома, – так просто быстрее будет.
– И я, – подойдя ближе к матери, сказал Виталька.
– Умница мой, – умилилась Юлия Николаевна и погладила сына по голове, едва дотянувшись до нее.
Втроем они удалились на кухню, оставив меня в обществе Беккера-старшего и его приятеля.
– Курите? – обратился ко мне Олег Станиславович минуту спустя.
– Курю, – вздохнув, призналась я.
– Составите компанию?
– Пожалуй, – сказала я, пожав плечами, а сама посмотрела на Валерия Павловича, подумав о том, что не имею права оставлять его в одиночестве.
Между тем Вьюнец уверенно стал подниматься на второй этаж, жестом пригласив меня с собой. «Похоже, он хорошо ориентируется в доме», – отметила я про себя еще один нюанс, а вслух спросила:
– Куда вы?
– На балкон, – удивленный моим неведением, ответил Олег Станиславович. – Вы разве не знаете, что в этой семье нет курящих, поэтому в гостиной гостям курить воспрещается?
– Знаю, – ответила я и обратилась к Беккеру: – Подышать свежим воздухом не желаете?
– Почему не желаю? Очень даже желаю, – ответил тот, довольный вниманием, проявленным к нему, и поднялся с дивана.
Мы стали подниматься по лестнице, а затем зашагали по узкому коридору, который привел нас в просторную гостиную, имеющую выход на балкон. Вдоль одной стены в этой комнате стоял диван, вдоль другой – два кресла. По углам – два высоких фикуса в красивых керамических горшках. А возле окна, рядом с маленьким журнальным столиком, расположилось кресло-качалка, сидя в котором можно было любоваться великолепным видом из окна – видом на сад. По-видимому, кресло именно эту функцию здесь и выполняло.
Валерий Павлович сразу опустился в кресло-качалку, а в ответ на мой вопросительный взгляд сказал:
– Я здесь посижу. Думаю, тут будет куда свежее, чем между двух дымососов.
– Как ты ласково о нас! – с нарочитой обидчивостью произнес Вьюнец. – Не хочешь – не надо, на балконе все равно места мало, а ты у нас не худенький!
Олег Станиславович заботливо обнял меня за талию и увлек за собой. Простора на том, что в этом доме называлось балконом, на самом деле, не было. Мы вдвоем едва умещались здесь, и если бы сюда вышел кто – то третий, мы вряд ли смогли бы свободно двигаться. Дверь на балкон осталась открытой, так что я прекрасно видела Валерия Павловича, мерно покачивающегося в кресле.
По профессиональной привычке я окинула местность взглядом и, только убедившись, что все в порядке, глянула на Вьюнца, который уже полминуты стоял с протянутой сигаретой в руке.
– Угощаете? – спросила я, беря сигарету.
– Угощаю, – ответил тот и щелкнул зажигалкой.
– Благодарю, – ответила я, испытывая приятные чувства от столь чуткого внимания. Вьюнец вел себя как подлинный джентльмен, и в одно из мгновений у меня даже пронеслась невольная мысль о своей неправоте и чрезмерной подозрительности на его счет. Однако другие мысли, ворвавшиеся в сознание в следующий момент, заставили завести не совсем приятный разговор. – Вы умеете выбирать хорошие подарки, – как бы невзначай отмочила я. А через пару минут добавила: – Правда, с опозданием.
Беккер прекрасно слышал наш разговор, и его реакцией на мои слова было недовольное покашливание. Однако я проигнорировала его бессловесное замечание. Вьюнец ответил:
– Виноват, – и пожал плечами.
– Позвольте поинтересоваться, что помешало вам явиться к Беккерам в назначенный день? Я слышала, вы очень дружны...
– Да, дружны, – ответил мой собеседник спокойно. – Причина моего отсутствия – непредвиденные обстоятельства.
– Какие, если не секрет? – не отставала я.
– Хм, несмотря на столь нетрадиционную для вашего пола профессию, вы любопытны, как все женщины, – усмехнувшись, заявил Олег Станиславович.
– И все же? – продолжала я, пропустив его колкость мимо ушей.
– Вас во все тонкости посвящать или как? – спросил Вьюнец теперь уже с иронией.
– Ну... – настаивала я, – дайте хотя бы поверхностное описание. Мне жутко интересно!
– Да в командировке он был! – послышался изнутри дома недовольный голос Беккера.
– Ну вот, – пожал плечами Олег Станиславович, – за меня все сказано.
– И что же это за командировка?
– В Стокгольм. По общему с Валерием Павловичем делу. Ксения со мной ездила, отдыхала, знакомилась со страной.
– Вот как? Завидую белой завистью, – сказала я, – я ни разу не была в Швеции.
– По-моему, Женя, вы считаете, что, пропустив очередное семейное торжество в доме Беккеров, я совершил ужаснейшее преступление... – задумчиво проговорил Вьюнец.
– Да нет, что вы! – воскликнула я с деланным испугом. – Это я так, из любопытства...
Но думала я в этот момент о другом. Выяснилось, что у Олега Станиславовича твердое и непоколебимое алиби. Никто не мог предъявить к нему лично какие бы то ни было претензии, поскольку на момент совершения преступления его не было не только в городе, но и в стране вообще. Однако меня это обстоятельство еще больше насторожило: на самом ли деле дальняя командировка являлась столь необходимой именно теперь? Почему не поехал в Стокгольм сам Беккер? Разные вопросы одолевали меня в минуту молчания, установившуюся на балкончике. Хотя реальных доказательств какой-то вины Вьюнца сейчас, как и ранее, я не имела, но что-то в беккеровском компаньоне мне не нравилось и заставляло настораживаться.
Мы какое-то время еще постояли молча, а когда сигареты были докурены, Олег Станиславович спросил:
– Идемте?
– Да, конечно, – кивнула я.
Вьюнец двинулся вперед, а вот мне пришлось задержаться, поскольку Беккер жестом остановил меня, сказав другу:
– Ты иди, она сейчас спустится.
– Что ты из мухи слона-то делаешь? – раздраженным шепотом начал он, приблизившись ко мне вплотную.
– Вам ваша жизнь дорога или нет? Вы для чего меня наняли? – тем же тоном ответила я.
– Дорога-то дорога, только вот ты...
– А если дорога, – заметила я, не дав Беккеру договорить, – тогда не мешайте мне осуществлять заботу о ее безопасности!
– Да ты в каждом его шаге теперь будешь видеть преступление!
– Я просто буду предусмотрительно относиться к любому шагу каждого, кто станет к вам приближаться! – заявила я. – И давайте не будем больше об этом.
– А если ты окажешься не права? Ты ведь мне испортишь отношения с лучшим другом!
– Они и без меня уже испорчены. Так что непредвиденной трагедии не случится, – огрызнулась я.
Беккер зашагал к выходу из гостиной, и я направилась вслед за ним.
Спустившись по лестнице, наш раненый плюхнулся на свой диван и застыл на нем, не меняя недовольного выражения лица. Вьюнец сделал вид, что ничего не заметил, и стал болтать со мной на разные отвлеченные темы, которых люди обычно касаются, когда им не о чем больше поговорить.
Через некоторое время появился Виталька и пригласил нас к столу. Решено было сесть в кухне, так как накрывать по-настоящему праздничный стол в гостиной Юлия Николаевна посчитала кощунством. Причем произнесла она это таким тоном, как будто ее супруга уже не было в живых. Никто не стал перечить хозяйке, да и оснований на то не нашлось: мы вполне хорошо разместились на кухне, за большим обеденным столом, наполовину окруженным мягким уголком. Мне, правда, пришлось сесть на табурете напротив четы Беккеров.
Олег Станиславович произнес заздравный тост в Виталькину честь, мы поддержали его молчаливым поднятием бокалов, наполненных шампанским. Беккер-старший пить отказался, приняв важный вид, чем необыкновенно удивил жену. Она посмотрела на него, как на заново родившегося, и я поняла, что такое «осознанное» поведение во время застолья не являлось для него типичным. Хотя понять причины столь нетрадиционного поступка Валерия Павловича мог любой: событие, которое произошло с ним ночью, способно в корне переменить жизнь и взгляды на нее, а не только поведение в отдельных ситуациях.
