Забавы с летальным исходом - Макбейн Эд (электронные книги без регистрации TXT) 📗
— Почему же?
— Да потому, что иначе они упадут и разобьются!
Карелла рассмеялся.
— И не вижу ничего смешного, — добавила она, однако и сама тоже засмеялась. — А взять, допустим, какого-нибудь адвоката. Допустим, он решил написать роман. Какой здесь риск? Минимальный. Ногу он не сломает, ну, разве что рецензии будут отрицательные. А вы знаете, сколько юристов и адвокатов пишут сейчас романы? И куда лезут, сами не понимают… Нет, лично я всегда терпеть не могла адвокатов!
Карелла решил не говорить ей, что находится здесь по просьбе адвоката.
— Или, скажем, рекламные агенты, — продолжала Елена. Похоже, она завелась не на шутку. — Или врачи, да кто угодно! «Всего делов-то! Да я могу написать куда лучше!» И ведь садятся и пишут, не в силах отличить хрена от задницы, вы уж простите меня за сравнение! Счастливчики-любители, да, именно так я их называю. Смейтесь, смейтесь!.. — добавила она. — Ну а как вам понравится, если раскрытиями преступлений вдруг займутся любители, а? Эдакие старушки с вязальными спицами? И будут поливать цветочки в саду в свободное от ловли преступников время? Леди — частный сыщик! Адвокатишки, юристы!..
Карелла твердо решил не сообщать ей, что находится здесь по просьбе юриста, занятого раскрытием преступления.
— Или психиатры? — продолжала она. — Скажите, когда последний раз вы встречали психиатра, раскрывшего какое-нибудь преступление, а?
— Никогда, — ответил Карелла.
— Или кошку? Вы лично знали кота или кошку, раскрывших какое-нибудь преступление?
— Сколь ни прискорбно, но нет.
— Ну и слава Богу! Потому что иначе, если в городе кого-то убьют, придется звонить кошке, представляете?! — и она скорчила гримасу омерзения и всплеснула руками. Руки у нее были на удивление выразительные. Интересно, подумал Карелла, долго ли она сама училась, чтоб вот так выражать все жестами.
— А как насчет мужчины по имени Эрнст Коррингтон? — спросил он. — Помните такого?
— О, да! Вот кто был просто изумителен. Странный человек, но невероятно, поразительно талантлив. И так прекрасно развит физически.
— Знаю.
— Изумительный, грандиозный актер! Кажется, отсидел срок в тюрьме. Нет, вы знаете, за все эти годы я успела познакомиться с несколькими актерами, которые побывали в тюрьме.
— Плохими актерами, — улыбнулся Карелла.
— А вот и нет. Совсем напротив. Хорошими.
— Нет, я не то имел в виду. Просто так мы называем нарушителей закона. Плохими…
— Ах, да, понимаю. Но факт есть факт. Многие бывшие заключенные — прекрасные актеры. В их игре есть какая-то убедительность. И законченность.
— Надеюсь, это не каламбур?
— Простите, не поняла?
— Ну, игра слов. Конченые, по сути, люди. Законченность в игре.
— О, да, теперь понимаю. Нет, я по-прежнему твердо убеждена: для создания характера нужен большой жизненный опыт и убедительность. Ну, как в случае, когда вы входите с пистолетом в магазин, который собираетесь грабить. И о-о-очень убедительно просите кассира выложить денежки.
— Вы считаете, все они сидели за одно и то же?
— Нет, конечно. И будет вам дразнить меня, мистер Карелла.
— Он ведь занимался у вас примерно в то же время, что и Мелани, верно?
— Да, совершенно верно. Вообще-то Мелани понравились летние занятия, и она вернулась в сентябре. А Кори пришел к нам, кажется, в октябре, да. Тут они и познакомились. Осенью… Потом, в самом начале декабря, Мелани ушла. Сказала мне, что собирается во Флориду. — Елена выразительно пожала плечами. — К тому времени она уже успела сменить имя. Видно, вообразила себя звездой, сочла, что будет иметь успех там, на юге. Просто смешно! Звездой можно стать только здесь или в Голливуде, разве становятся звездами во Флориде?.. Сроду не слыхивала, чтоб во Флориде появилась хотя бы одна звезда! И потом, что толку становиться звездой, если ты не успела еще стать приличной актрисой?
— Ну а Коррингтон? Когда он уехал?
— Знаете, после двадцатого я его ни разу не видела. Последний раз — в пятницу, за неделю до Рождества. Просто тогда у нас состоялись последние занятия. Вы и его тоже разыскиваете?
— Его? Нет.
— Не удивлюсь, узнав, что эти двое отправились куда-то вместе. Особенно учитывая, что Мелани…
— Вы считаете, между ними что-то было?
— Возможно. Ведь сцена, которую они репетировали, из «Трамвая „Желание“», просто насыщена страстью. Но когда имеешь дело с девушкой типа Мелани, сказать трудно.
— И потом Кори все равно уже мертв.
— Как?!
— Его убили, — сказал Карелла.
— О Господи… — пробормотала Елена и на секунду умолкла. А потом спросила: — И с Мелани тоже… что-то случилось?
— Мне о том неизвестно. Просто мы пытаемся найти ее…
— Кто это «мы»?
— Ну… э-э… один мой знакомый из Флориды.
— А он пытался узнать в тамошних театральных студиях?
— Не думаю.
— Потому что, как правило, актеры тянутся к другим, себе подобным.
— Даже актриса, которая мечтает в одночасье стать звездой?
— Особенно такие, как она. Пусть он проверит в театральных студиях Флориды.
— Хорошо. Другие идеи есть?
— Ну…
— Да?
— Думаю, ему стоит еще заглянуть в бары, где собираются лесбиянки.
Вскоре должна была состояться вечеринка в честь Хэллоуина, и по этому случаю Елена Лопес задрапировала церковные стены черной тканью, на которую были наклеены изображения гоблинов, ведьм, вампиров и вурдалаков. В помещении было полно народу — собрались студийцы и их друзья, все в маскарадных костюмах, самодельных или взятых напрокат. Джек и Мелани изображали жениха с невестой. Немного странная получилась пара: он в полосатых брюках и серой пижамной куртке, она — в белой фате и вызывающе коротеньком белом свадебном платьице с глубоким вырезом на груди и голубой подвязкой на правом бедре. Кори вырядился ковбоем — не слишком оригинально — и красовался в черных джинсах и рубашке. Вокруг шеи он повязал черный платочек, черная шляпа с полями низко надвинута на лоб. Из нагрудного кармана рубашки торчал кисет с табаком, но самокруток он не делал, а курил вместо этого «Кэмел». Рак нажить хочет, еще подумала тогда Мелани.
Бывали времена, когда Мелани не совсем понимала, что заставляет ее поступать тем или иным образом. Она знала, что едет на север, чтоб быть с Джеком. Тут все просто. Джек позвал ее, она поехала. И ни словом не упомянула Джилл о том, куда собралась и к кому. Просто в один прекрасный день уехала из Калузы, и все. И поселилась с Джеком в двухкомнатной квартирке на последнем этаже дома номер 831 по Крест, где днем и ночью гремели над головой конькобежцы, катающиеся на крыше, на искусственном катке. Гремели так, что можно было сойти с ума. Было это в июле, в Калузе стояла страшная жарища, и здесь, на севере, было в любом случае лучше. Позднее она поступила в театральную студию, чем тоже была довольна. Елена Лопес оказалась прекрасной учительницей.
Но наступали порой моменты, к примеру, как сегодня, когда Мелани вдруг начинало нравиться ощущение опасности. Сладкое замирание сердца, как при хождении по краю пропасти. Как тогда с Питером, в Калузе, когда она вдруг узнала, что Питер — уголовник и отбывал срок. А сама она в то время занималась тем, что Джек называл «кувырканием в любовном треугольнике», причем без всякой страховки — да, это у них так и продолжалось с того самого дня аукциона и ночного купания в бассейне Лоутонов. Боже, какая изумительная, захватывающая выдалась тогда ночь! Но все рано или поздно приедается, чувство новизны притупляется и исчезает. Может, именно поэтому связалась она с Питером и его мистером Смитом и мистером Вессоном — иногда, трахая ее, он вставлял ей ствол револьвера в рот. А жить наедине с Джеком… в этом тоже крылась некая опасность, потому как во Флориде оставалась Джилл, потому что Джилл могла выкинуть что угодно, бывала опасной, хитрой и подлой сукой и уж наверняка не забыла, какие штучки они откалывали втроем.
