Гамбургский оракул - Имерманис Анатоль Адольфович (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
- До обожает зоологический сад, - сказал Мэнкуп. - И знаете, из-за чего? - Он рассмеялся, словно речь тоже шла об анекдоте. - Из-за трогательной надписи: "Давать зверям испорченные фрукты строго воспрещается".
- Мне было девять лет, когда я ее впервые увидела, и с тех пор не перестаю жалеть, что имела несчастье родиться человеком. Если бы о людях проявляли такую заботу... - Ловиза комически вздохнула.
Треть столиков разом опустела. Те, что успели насытить желудки до концерта, получив обещанный десерт, заспешили домой. Теперь терраса напоминала наполовину облетевший сад. В образовавшемся просвете был виден белоснежный, составленный из сдвинутых столиков квадрат, за которым в обществе неоткупоренных бутылок, художественно украшенных мясных и салатных гор, девственно чистых столовых приборов скучал текстильный коммерсант.
- Господин Ваккер любопытный человек, - задумчиво произнес Мэнкуп. Недавно он хвастался, что одевает половину Сенегала.
- Поскольку весь их туалет состоит из набедренной повязки, это не так уж много, - рассмеялся Дейли.
- Все в этом мире относительно. При Гитлере он радовался даже сотне марок.
- Для еврея по тем временам исключительное везение, - заметил Мун.
- Да нет, Ваккер чистокровный ариец. Но одного большого носа было вполне достаточно, чтобы дрожать за свою жизнь. И знаете, чем по вечерам занимается этот процветающий фабрикант? Запирается в уединенном кабинете своего роскошного особняка, включает проекционный аппарат и день за днем смотрит все те же хроникальные ленты. Однажды я присутствовал. Это было, пользуясь терминологией моего деда, жутко и прекрасно. Жутко для меня, прекрасно для господина Ваккера. Тысячи и тысячи знамен со свастикой, бушующий океан факелов, плачущие от восторга мужчины, женщины с исступленными лицами, протягивающие своих младенцев. По узкому коридору медленно движется открытый автомобиль. А в нем, вознесенный над миллионной толпой, еле видный за плотной стеной штурмовиков - Гитлер. Неподвижный, с поднятой рукой, не человек, а божество. И люди в молитвенной истерике ломают друг другу ребра, чтобы увидеть эту руку, которая дарит им Великую Германию. Грандиозно, величественно, неповторимо... Большой нос моего друга Ваккера даже покраснел от еле сдерживаемых слез. Я ему сказал: "Но фабрики у вас тогда все же не было?" Он высморкался и тихо ответил: "Человек жив не хлебом единым..."
- Ты говорил достаточно долго, пора и выпить, - напомнил скульптор.
- За то, чтобы нам везло. Хотя бы с носами, - улыбнулся Мун.
- Я бы сформулировал тост немного иначе, - поправил Мэнкуп. - За такой нос, который помог бы немцам понять, что их снова собираются угощать все теми же гнилыми овощами. - Он поднял стакан.
Баллин случайно задел его руку, стакан разбился, Мэнкуп рассеянно стряхнул осколки с мокрых брюк.
- Вы порезались? - спросил Мун, видя, что тот поморщился.
- Пустяки! - отмахнулся Мэнкуп, пряча руку в карман.
Мун был единственным, кто обратил на это внимание. Остальные с любопытством разглядывали текстильного коммерсанта. Было трудно поверить, что этот терпеливо восседающий в одиночестве человек способен на какие-либо эмоции.
Внезапно Ваккер вскочил, машинально вытер салфеткой рот, бросил ее на пустую тарелку и с сияющим видом помахал рукой. Предводительствуемые секретаршей Ваккера, мимо продефилировали спутники Муна и Дейли по самолету. В обществе марокканцев неожиданно оказалась знакомая африканка. Экзотические гости с достойной меккских паломников торжественностью шествовали по террасе, и лишь помятые нейлоновые ресницы секретарши и смазанная на губах помада свидетельствовали, что гости отнюдь не святые. Увидев Дейли, негритянка улыбнулась, многозначительно повертев свисавшими с обнаженных шоколадных плеч жемчужинами. Дейли сорвался с места и подскочил к ней. Но секретарша была на страже. Ледяным голосом объяснив, что это полуофициальный дипломатический прием, она попросила его отойти в сторону. Текстильный коммерсант извиняющимся жестом развел руками: мол, друзья господина Мэнкупа и его друзья, но ничего не поделаешь, друзья друзьями, а дела делами.
Ваккер засуетился. Не подпуская окруживших столик официанток, откупоривал бутылки, накладывал на тарелки. С удовлетворением отметив, что иностранцы занялись едой и питьем, он куда-то исчез и буквально через три минуты вернулся с дамами, которых не только представил, но и предоставил своим марокканским гостям.
Чуть попозже Мун с удивлением заметил, что Ваккер направился к их столику.
- Ну вот, все в порядке! - Он подсел и, довольно потирая руки, налил себе несколько капель "Целлер-Шварце-Кац".
- Теперь можно и поговорить с друзьями... Вот вы, Мэнкуп, удивляетесь моим успехам. Все дело в такте. Я не навязываюсь своим клиентам, не размахиваю перед их носом проектом договора. А в конторе, за директорским столом, они обязательно подумают, что я их надуваю. Непринужденная атмосфера - вот самое важное.
- Вы не знаете, кто эта негритянка? - спросил Дейли.
- В такие дела я не вмешиваюсь. - Ваккер выпил и, немного подумав, налил еще чуть-чуть. - Если она создает хорошее настроение, я готов считать ее ангелом. То, что она негритянка, меня ничуть не шокирует.
- А я чуть было не подумал, что вы именно из-за нее пересели к нам, поддел его Дейли.
- Боже упаси! Разве человек с моим носом имеет право на расовые предрассудки?! Мой друг Мэнкуп вам, должно быть, уже насплетничал, будто я люблю нацистов? Ничего подобного! Но что мы имеем теперь, когда от них избавились? Германию? Нет! Разрезанный пополам пиджак.
- Кусок с карманом, где хранится чековая книжка, все же достался вам, усмехнулся Мэнкуп.
- Что мне из того, когда я полуодет?! Стыдно показываться в таком виде! Стыдно, когда какой-нибудь чумазый сенегалец спрашивает: "Вы из какой Германии - Западной или Восточной?" При Гитлере существовала одна Германия. Когда исполнялся наш государственный гимн... - Ваккер дополнил незаконченную фразу величественным жестом.
- Вы, должно быть, забыли, что тогда гимном была песня "Штурмовики маршируют уверенно твердым шагом"? - напомнил Дейли.
