Пусть умирают дураки - Пьюзо Марио (е книги .txt) 📗

Под палящим солнцем Невады дюжина Занаду блестела миллионом ватт неоновых огней. Казалось, отели тают в дымке из стали и золота, подобные достижимым миражам. Джордан Хоули был заключен со своими выигрышами внутри кондиционируемого казино. Было бы безумством выйти наружу, где его ждали только другие казино со своими неизведанными судьбами. Здесь он был победителем, и вскоре должен был встретить своих друзей. Здесь он был огражден от горящей желтой пустыни.

Джордан Хоули отвернулся от стеклянной двери и сел за ближайший стол для блэкджека. Черные стодолларовые фишки, крошечные тлеющие солнца, хрустели в его руках. Он смотрел, как дилер извлекает карты из новенькой подковы, продолговатого деревянного ящика, где они хранились.

Джордан поставил помногу в каждом из двух маленьких кружков, играя на две руки. Удача сопутствовала ему. Он играл, пока в подкове не кончились карты. Дилер часто проигрывал, и, когда он смешал карты, Джордан двинулся дальше. Карманы его переполнились фишками. Но он не потел, потому что одел специально предназначенную для игр спортивную куртку Сай Девор Вегас Виннер. [2] Она была небесно-голубой с бордовым околышем и специальными застежками для оптимистически вместительных карманов. Внутренняя сторона куртки также содержала специальным образом закрывавшиеся емкости, столь глубокие, что ни один карманник не смог бы добраться до их содержимого. Выигрыши Джордана были в безопасности, и оставалось много места для новых. Никому еще не удавалось до отказа заполнить карманы куртки Вегас Виннер.

Казино, освещенное множеством массивных люстр, тонуло в голубоватой дымке неона, отраженного темно-пурпурными коврами. Джордан вышел из-под этого света в полумрак бара с низким потолком и маленькой сценой для музыкантов. Усевшись на небольшой табуретке, мог оглядывать казино, как зритель смотрит на освещенную сцену.

Зачарованный, он наблюдал утренних игроков, блуждавших по сложным хореографическим траекториям от стола к столу. Подобно радуге на чистом голубом небе, сверкало над черными и красными номерами на столе колесо рулетки. Сине-белые рубашки карт скользили по зеленому фетру. Красные кубики костей с белыми точками были подобны ослепительным летающим рыбкам над китообразными столами. Вдали, за рядами столов для блэкджека, дилеры, не занятые игрой, мыли руки, подняв их высоко в воздух, чтобы показать, что не прячут в ладонях фишки.

Сцена казино стала пополняться актерами: солнцепоклонники подходили из внешнего бассейна, другие — с теннисных кортов, площадок для гольфа, после сна и бесплатной или оплаченной дневной любви в тысячах комнат Занаду. Джордан разглядел еще одну куртку Вегас Виннер, продвигавшуюся через казино. Это был Мерлин. Мерлин по прозвищу Мальчик. Мерлин заколебался, проходя мимо рулеточного колеса, своей слабости. Играл он редко, потому что знал, что рулеточные пять с половиной процентов колются не хуже острого меча. Джордан помахал из темноты рукой с бордовыми полосами, и Мерлин продолжил свой путь, как бы идя через пламя, сошел с освещенной сцены казино и сел. Застегнутые карманы Мерлина не ломились от фишек, в руках у него тоже ничего не было.

Они сидели не разговаривая, чувствуя себя легко друг с другом. Мерлин в своей бордово-голубой куртке выглядел статным атлетом. Он был моложе Джордана по меньшей мере на десять лет. Он и выглядел веселее, и был более подготовленным к предстоящей битве с судьбой.

Потом они увидели, как из зала для баккары в дальнем углу выходят, опираясь на элегантные серые перила, Калли Кросс и Диана и как они проходят через казино, направляясь к ним. Калли также был в куртке Вегас Виннер. Диана была в белом летнем платье, коротком и легком, для дневной работы, и сверху ее груди были припудрены жемчужно-белым. Мерлин помахал им, и они не колеблясь прошли мимо столов казино. Когда они сели, Джордан заказал выпивку. Он знал, что они пьют.

Калли заметил набитые карманы Джордана.

— Эй, — сказал он, — ты играл и выиграл без нас?

— Немножко. — Джордан улыбнулся.

Все с любопытством смотрели на него, пока он оплачивал напитки и давал официантке на чай красную пятидолларовую фишку. Он заметил их взгляды, но не знал, почему они так странно смотрят на него. Джордан был в Вегасе три недели и страшно изменился за это время. Он потерял двадцать фунтов, пепельные волосы стали длиннее и белее. Его лицо, хотя все еще привлекательное, стало теперь изможденным; кожа приобрела сероватый оттенок. Он выглядел истощенным. Но он не задумывался об этом потому, что чувствовал себя прекрасно, искренне недоумевал, что нужно этим троим людям, его друзьям в продолжение трех недель, а теперь и лучшим друзьям, которых имел.

Больше всех Джордану нравился Мальчик. Мерлин. Мерлин считал себя бесстрастным игроком и гордился этим. Он старался никогда не выказывать эмоций, выигрывая и проигрывая, и обычно ему это удавалось. Разве что исключительно неудачная полоса проигрышей придавала ему вид удивленного недоумения, веселивший Джордана.

Мерлин Мальчик никогда не говорил много слов. Он только наблюдал за всеми. Джордан знал, что Мерлин ведет учет всех его поступков, пытаясь вычислить его. Что также забавляло Джордана. Он дурачил Мальчика. Мальчик искал сложных вещей и никогда не предполагал, что он, Джордан, был именно таким, каким представлялся миру. Но Джордану нравилось проводить время с ним и с другими. Они скрашивали его одиночество. И потому, что Мерлин в своей игре представлялся более пылким, более страстным, Калли прозвал его Мальчиком.

Калли был самым молодым, ему было только двадцать девять. Но, как это ни странно, казался лидером группы. Они встретились в Вегасе три недели назад, в этом казино, и у них было только одно общее. Они были дегенерировавшими игроками. Их трехнедельный дебош рассматривался как небывалый, поскольку статистика казино должна была приземлить их в песках Невады в первые несколько дней.

Джордан знал, что другие, Калли «Счетчик» Кросс и Диана, также интересовались им, но ничего не имел против. Сам он очень мало интересовался кем-либо из них. Мальчик выглядел молодым и слишком образованным для дегенерировавшего игрока, но Джордан никогда не пытался выяснить, почему так получилось. Это действительно не представляло для него интереса.

В Калли не было ничего достойного удивления, по крайней мере, так казалось. Он был классическим дегенерировавшим игроком с соответствующими навыками: мог сосчитать карты в четырехместной подкове для блэкджека и был экспертом по всем игровым вероятностям. Мальчик был не таким. Там, где Джордан был холодным, абстрактным игроком, Мальчик проявлял страсть, а Калли — профессионализм. Но у Джордана не было иллюзий относительно собственной персоны. В этот момент он принадлежал к их классу. Дегенерировавший игрок. То есть, человек, играющий просто чтобы играть и обреченный на проигрыш. Как герой, идущий на войну, должен умереть. Покажите мне игрока, и я покажу вам проигравшего, покажите мне героя, и я покажу вам труп, думал Джордан.

У всех них средства на счетах подходили к концу, все должны были вскоре уехать за исключением, возможно, Калли. Калли был частично сводником, частично торговым агентом. Всегда пытался заработать на то, чтобы покончить с казино. Иногда он брал дилера в блэкджеке в партнеры против остальных, опасная игра.

Девушка, Диана, была настоящим аутсайдером. Она работала на казино и искала успеха в баккаре вместе с ними, так как чувствовала, что только этим троим мужчинам в Вегасе есть до нее дело.

Она играла на деньги казино, проигрывала и выигрывала деньги казино. Она зависела не от судьбы, но от фиксированного ежедневного заработка, выплачивавшегося ей казино. Ее присутствие за столом для баккары было необходимо только в часы затишья, так как игроки сторонились пустого стола. Она была липкой лентой для мух, поэтому была вызывающе одета. У нее были длинные блестящие черные волосы, чувственные полные губы и почти совершенное тело с длинными ногами. Грудь была невелика, но как раз к ней подходила. Босс зала давал ее домашний номер телефона крупным игрокам. Иногда босс или швейцар шептали, что один из игроков хотел бы встретиться с ней у нее в номере. Была возможность и отказать, но этой возможностью надо было пользоваться с осторожностью. При согласии заказчик не расплачивался непосредственно с ней. Босс давал ей специальную расписку на пятьдесят или сто долларов, которую она могла обналичить в кассе казино. Этого она делать не любила до того, что платила какой-нибудь другой девушке пять долларов, чтобы та получила деньги за нее. Когда Калли узнал об этом, он стал ее другом, так как любил мягких женщин и умел управлять ими.