Зеркальная игра - Чейз Джеймс Хедли (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— У меня там вилла.
— Прекрасное место. Вам можно только позавидовать.
У начала лестницы, которая вела к входу в часовню, я остановился.
— Могу я попросить вас об одном одолжении, синьора?
Она посмотрела на меня. Мы были одни в полутьме, и я почему-то с трудом удерживался, чтобы не заключить ее в объятия.
— В чем дело? — спросила она,
— Присматривающий за гробницей архиепископа монах ожидает чаевых, а у меня, к сожалению, нет денег. Я буду вам очень признателен, если вы и ему дадите сто лир. Потом вы сможете вычесть их из моего гонорара.
— У вас действительно нет денег?— с удивлением спросила она.
— Временные затруднения,— сказал я,
Она открыла сумочку и дала мне двести лир.
— Судя но всему, вы не слишком много получаете, работая гидом.
—. Но, синьора, это совеем не означает, что я плохой гид. Просто время от времени случаются неудачи.
— По-моему, вы прекрасный гид,— сказала она, мило улыбнувшись мне.
— Прошу прощения...
Я бросился вперед и схватил за руку Торчи, пытающегося проскользнуть мимо меня. Не выпуская руки, я подвел его к женщине.
Позвольте вам представить, синьора, самого знаменитого карманника, работающего в соборе. Будь так добр, Торчи, верни синьоре те вещи, которые ты только что украл: у нее.
Торчи,, невысокий толстячок с круглым жизнерадостным лицом, стал шарить в своих бездонных карманах, лучезарно улыбаясь.
Но это ведь только для практики, синьор Дэвид,— начал он оправдываться и протянул женщине бриллиантовую брошь, ручные часики, портсигар и кружевной платок.
— Вам же очень хорошо известно, что я никогда не потрошу ваших клиентов, синьор Дэвид. Вот все и возвращено.
— Убирайся, негодяй! — крикнул я.— И имей в виду, что если ты еще раз повторишь со мной такой же номер, я попросту сверну тебе шею.
— Как вы разговариваете в соборе! — искренне возмутился Торчи.— Не забывайте, что вы находитесь в храме божьем!
Я погрозил ему кулаком, и он тотчас исчез в темноте.
— Вот это ловко! — восхищенно воскликнула женщина.— Но как ему удалось?
Я рассмеялся:
—- О, для него это детские игрушки. Венцом же его воровской ловкости был трюк, когда он на улице стянул у одной женщины пояс с резинками для чулок. Она же заметила пропажу только тогда, когда начали спадать чулки. Этот пояс и сейчас висит у него над кроватью.
Боже!
— Торчи — величайший художник своего дела, но, к сожалению, он здесь не один. Этот собор буквально кишит карманниками, которые довольно неплохо зарабатывают, пользуясь доверчивостью туристов. К счастью, мне известно большинство из них и они не трогают моих клиентов. Вероятно, Торчи соблазнился бриллиантовой брошью.
— О, мне, конечно, не следовало бы прикалывать ее.— Она в нерешительности посмотрела на едва освещенную лестницу, идущую вниз.— Можно мне взять вас под руку? — спросила она.— Ступеньки здесь слишком крутые.
— О, конечно, я как раз хотел вам это предложить.
Она слегка оперлась на мою руку, и мы начали спускаться. На полпути она споткнулась и чуть не упала, но я успел ее поддержать и невольно притянул к себе, чтобы она не упала.
— А все эти высокие каблуки,— сказала она.
Я ощутил ее грудь у своего плеча и взглянул на женщину. Ее глаза светились в полутьме, как у кошки. Склонившись и не думая о последствиях, я поцеловал ее в губы. Она совершенно неожиданно слегка прижалась ко мне, и так мы стояли некоторое время, затем она отстранилась.
— Этого не следовало бы делать, — сказала она, поднимая на меня глаза.
— Да,— согласился я и прижал ее к себе крепче.
Я поцеловал ее еще раз, и она ответила на мой поцелуй.
— Не надо, прошу вас, — жалобным голосом сказала она.
Вздохнув, я отпустил ее,
— Прошу прощения, — сказал я,- - мне действительно очень жаль, но это произошло против моей воли. Не знаю, что на меня нашло.
— Только не говорите, что вам жаль. Мне так это понравилось. Но не лучше ли будет нам выбраться из этого мрачного места?
После тишины и покоя собора пас ослепи л яркий солнечный свет на площади, а оживленное движение множества сновавших взад и вперед машин и .людей просто оглушило пас.
С минуту мы постояли на ступеньках собора, щурясь на ярком солнце. Толпа обтекала нас со всех сторон, но мы чувствовали, что мы наедине друг с другом.
— Вы, видимо, не заметили, как я сунула вам в карман тысячу лир? — сказала женщина. Еще немного практики, и я смогу быть такой же ловкой, как синьор Торчи.
— Но я ведь их еще и не заработал,— возразил я.— Я не могу принять от вас эти деньги.
— Замолчите, пожалуйста. Я терпеть не могу разговоров о деньгах.
— Тогда позвольте мне, по крайней мере, проводить вас на крышу. Там вы сможете осмотреть статую с высоты.
— О нет. С меня хватит и собора. Пойдемте лучше куда-нибудь и поедим. Мне хочется с вами поговорить.
С этими словами женщина открыла сумочку и вытащила черные очки. Она надела их, и ее глаза исчезли за темными стеклами. Я с удивлением отметил, что при этом ее лицо потеряло всю выразительность. Как оказалось, только глаза и были единственным, что жило в нем.
— Что вы сказали? — несколько озадаченный, спросил я.
— Вы что, всегда так тупы? Разве и вам не хочется поболтать со мной? Ну, куда же мы пойдем?
Я не знал, что придумать. Мне и в голову не приходило, что она говорит серьезно.
Можно пойти в «Сантернаро» или, если попроще, то в «Савинни».
— Меня бы больше устроила какая-нибудь траттория,-- сказала женщина, к моему великому удивлению.
— Вы и вправду хотите в кабачок?
— Да, лучше всего туда, где вы обычно обедаете.
Я отвел ее к Пьерро, в кабачок неподалеку от собора,
Пьерро вышел из-за стойки, чтобы обслужить нас. Это был небольшого роста человек, с довольно солидным брюшком и узким лицом, почти полностью скрытым за густой черной бородой. Подойдя к столику, он оглядел мою спутницу, и в его глазах вспыхнуло удивление, смешанное с восхищением.
— Синьора, синьор, сказал он,— какая радость видеть вас у себя. Что прикажете вам принести?
Женщина сняла очки, и в красноватом свете настольной лампы ее глаза сверкнули рубиновым светом.
... Прошу вас, закажите, сказала она.— Что здесь лучшее?
— Здесь отличное резотто. Это фирменное блюдо этого кабачка, и никто не готовит его лучше Пьерро.
... Итак, резотто,-- сказала она, с улыбкой посмотрев на Пьерро.
— Потом ассобукко?
Она кивнула.
— И к этому бутылку «Баролло».
Когда Пьерро скрылся в кухне, она достала из сумочки портсигар и предложила мне закурить.
Я взял сигарету, первую за два дня, и зажег женщине спичку.
— Наверное, вы думаете обо мне что-то не совсем хорошее,— сказала она, прямо взглянув мне в глаза.
— Нет, но я не могу поверить своему счастью.
Она рассмеялась:
— Наверняка я кажусь вам слишком эксцентричной.
— Никоим образом. Но вы, вероятно, слишком импульсивны и теперь, может быть, даже и жалеете о том, что поддались первому порыву.
— О, вы угадали. Так оно и есть. И правда, я сейчас и не знаю, что лучше: уйти или остаться?
— Останьтесь,— с мольбой в голосе произнес я.— Лучше все же следовать своим побуждениям, тем более ведь вы ничем не рискуете.
— Вы так думаете?
— Да.
— Прекрасно. Тогда я остаюсь. Но скажите же, наконец, как вас зовут?
— Дэвид Чизхолм. А вас?
— Лаура Фанчини.
— А я-то считал вас американкой. Но ведь Фанчини — известная итальянская фамилия.
— Я и есть американка, а мой муж итальянец.
Я бросил на нее быстрый взгляд.
— Он итальянец или был итальянцем?
— А разве это так важно? — лукаво прищуря глаза, ответила она.— Но я все же отвечу: он все еще итальянец.
Появился Пьерро с двумя бокалами «Кампари» и сифоном.
— Резотто будет готово через пять минут, синьора, а пока позвольте предложить вам аперитив.
Я незаметно толкнул его в бок.