Бег зайца через поля - Жапризо Себастьян (первая книга TXT, FB2) 📗
ДЕТСКАЯ КРОВАТКА
Барабаны и трубы.
На обширной лужайке, окруженной красными строениями викторианской эпохи, посреди разноцветных знамен проходит парад майореток.
У той, что их ведет, в правой руке шпага. Это яркая блондинка, исполненная сознания собственной значимости, в белых сапожках, белой мини-юбке и кивере с золотыми галунами.
Она по-военному чеканит шаг, делает резкий поворот — так, что в воздух взметается ее роскошная грива, но лицо хранит каменную неподвижность. Она не смотрит ни на свой отряд, ни на собравшихся по краям лужайки зевак.
Она смотрит лишь внутрь себя.
Это происходит в Вестмаунте, одном из фешенебельных кварталов Монреаля.
А Тони Кардо в эту минуту находится на другом конце огромного города. Подобравший его водитель, должно быть, высадил его на южном берегу реки Св. Лаврентия, потому что последние мили, оставшиеся до города, Тони приходится преодолевать пешком. Изнуренный, в потемневшей от пота и пыли белой рубашке, со сбившимся набок галстуком, он в одиночестве шагает по исполинскому мосту Жака Картье, переброшенному над рекой.
Далеко впереди сквозь металлический настил моста виднеются высокие здания Монреаля. Внизу, на острове Святой Елены, блистает в лучах солнца огромный стеклянный шар-павильон, построенный Соединенными Штатами для выставки «Земля Людей».
Тони делает вялые попытки остановить автомобилиста в плотном потоке, но уже не верит в удачу.
Внезапно около него затормаживает автомобиль. Это лимузин с маргариткой.
Распахивается задняя дверца, из нее выскакивает мужчина с ножом, уже готовый метнуть свое оружие Тони пригибается и стремглав бросается назад, оставляя за спиной Монреаль и концерт автомобильных гудков.
Чтобы поймать его, цыганам остается одно-единственное: доехать до конца моста и там развернуться — это больше двух миль.
Когда они нагоняют Тони, тому едва хватает сил, чтобы повернуть и устремиться в обратном направлении.
Цыгане рвут машину с местам доезжают до другого конца моста, снова возвращаются.
Силы Тони на исходе. Спиной он чувствует приближение лимузина с маргариткой и леденящий холод лезвия.
Ответвление дороги посреди моста плавной кривой спускается к острову Святой Елены. Тони устремляется туда.
Ноги несут его, выдохшегося, к сверкающему гранями шару.
Автомобиль с цыганами сворачивает на эту же дорогу.
Подтянувшись, Тони перемахивает через металлическое ограждение.
Когда лимузин с маргариткой тормозит у этого ограждения, Тони ныряет в открытую в гигантской сфере дверь.
Внутри тишина, гулкий простор покинутого, мертвого храма будущего.
Тони слышит только чудовищно усиленный звук своих шагов.
Он взбирается по ступенькам одного из эскалаторов, идет вдоль поручней на втором ярусе. Он бежал бы и дальше, но куда?
Тут его и настигает выстрел.
Он ждал этого выстрела в спину и удивился лишь тому, что еще жив. Стреляли не в него.
Повернув голову, он обнаруживает на другом эскалаторе мужчину с револьвером в руке, который пошатывается от пуль, выпускаемых по нему с первого этажа.
Он скатывается по лестнице, как кукла, и приземляется у самых ног Тони.
Снова тишина — тревожная, напряженная тишина.
Незнакомец роняет револьвер. Он стонет и открывает глаза. Преодолев смятение. Тони склоняется к нему.
Незнакомец говорит слабым, бесцветным голосом:
— Вы врач?
— Нет.
— Тогда уходите. Послушайте… Чарли хочет быть хитрее всех! Тобогган уже мертва. (Его пальцы стискивают руку Тони.) Вы слышите? Тобогган покончила с собой!
— Погодите, я вам помогу.
— О Боже! Нет!.. Бумажник… В кармане».
Тони достает из кармана раненого бумажник. Из него высовывается конверт.
— Откройте конверт.
Тони повинуется. Внутри три пачки новеньких банкнот.
— Возьмите их.
Издалека доносится полицейская сирена. Тони сует деньги за пазуху. Куда деть бумажник и конверт, он не знает.
В конце концов запихивает их за пояс.
— Повеселитесь на них… от души.
Голова незнакомца откидывается назад. Совеем рядом раздаются шаги. Тони устремляется к лестнице и слышит позади себя крик:
— Стой!
Тони повинуется, оборачивается. И правильно делает. Их двое, в легких костюмах; один, что помоложе, держит его на мушке люгера, другой, высокий брюнет, достает из кармана наручники. Тони спускается с приподнятыми руками.
— Вы заблуждаетесь.
Это не я его убил.
Молодой человек с люгером — на вид ему от силы лет двадцать — посылает своему спутнику ироническую улыбку.
— Слышишь, это не он его, убил!
Высокий брюнет склоняется к убитому, подбирает лежащий рядом револьвер И обыскивает его карманы. Ничего не найдя, он выпрямляется.
— Где бумажник?
— Вот. — Тони показывает на свой пояс.
Высокий вытаскивает из-за пояса бумажник с вложенным туда пустым конвертом и, не глядя, сует его себе в карман. Снова раздается полицейская сирена — уже ближе.
— Я не брал его. Он сам мне дал.
Высокий подталкивает Тони к эскалатору.
— Потом объяснишь.
У выхода из стеклянной сферы стоит, большая черная машина.
Открывается задняя дверца, Тони бесцеремонно заталкивают внутрь. Молодой человек с револьвером садится рядом, а высокий брюнет уже за рулем. Автомобиль срывается с места.
У едущего по шоссе черного автомобиля верх сдвигается назад, убираясь в глубь кузова.
Тони стоит на коленях, лицом к заднему сиденью; Молодой человек рядом с ним спрятал свой револьвер и теперь с наслаждением втягивает воздух.
— Так лучше?
Высокий прибавляет газу. Автомобиль катит по пустынному, проложенному сквозь лес шоссе где-то в Квебеке. Стоит бабье лето, погожее предвечернее время.
— Вы не из полиции!
— обращается Тони к молодому.
— Что он говорит?
— Он хочет, чтобы я его придушил.
— Пока нельзя. Его должен увидеть Чарли!
Поток воздуха уносит их слова, и они вынуждены перекрикиваться.
Молодой, взяв сигарету, осторожно поднимается и перегибается вперед, чтобы достать прикуриватель.
Тони поворачивает голову и наблюдает за его действиями.
С проворством зверя, увидевшего перед собой разверзшуюся западню, он подныривает под молодого и резко выпрямляется, отрывая его от пола.
Потеряв равновесие, молодой вываливается из автомобиля с воплем: «Риццио!..»
Тони уже повернулся к переднему сиденью и пытается забросить руки за голову высокого, чтобы задушить его наручниками, но это ему не удается. До упора выжав тормоз, водитель одной рукой стискивает его за запястье.
Машина идет юзом, виляя от одной обочины до другой, наконец останавливается поперек дороги. Тот, которого зовут Риццио, наставляет на Тони револьвер.
— Выходи!
Чувствуется, что он с большим трудом удерживается, чтобы не нажать на спусковой крючок.
Он выходит, вытаскивает Тони из машины, толкает его впереди себя, и они бегут к тому месту, где выпал его напарник.
Молодой стоит на коленях в кювете. Пиджак на нем порван, руки сжимают окровавленную голову.
— Пол!.. Пол!.. А ну-ка, ты, помоги! — Риццио зло смотрит на Тони, потом наклоняется к Полу.
Поддерживаемый с двух сторон, Пол встает на ноги и тотчас отпихивает помощников.
— Да ладно, все в порядке!..
Тони в наручниках пятится по дороге. Поя смотрит на него с ненавистью, ловит свой люгер, но Риццио удерживает его от выстрела.
— Нет! Решать будет Чарли.
Пол с яростью отворачивается и, хромая, шагает к машине.
Черный автомобиль тормозит, и все трое выходят из него одновременно.
Они неподалеку от шлюза на одном из рукавов реки Св.
Лаврентия.
Тут несколько домиков, понтонный причал, к которому пришвартованы катера, две старенькие бензоколонки, а вокруг река и деревья.
