Бриллианты требуют жертв - Жукова-Гладкова Мария (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Сюжет в «Криминальной хронике» мы дали (без Аркадия Зиновьевича) и по просьбе органов обратились к гражданам, опознавшим задержанных. Просили звонить в органы по указанным на экране телефонам.
К сожалению, никакой информации собрать не удалось. Да и китайцами в самом деле занялась другая организация.
За две недели до описываемых событий
Николя прибыл в Россию в третий раз. Эти поездки приносили ему удовольствие. Чего ж не ездить, если кузен все оплачивает? Загорелся братец идейкой прихватить старые драгоценности Беловозовых-Шумских. И что это у него так зудит?
Николя долго думал над этим вопросом. Потом решил: а не встретил ли братец какого-нибудь заказчика на выставке драгоценностей Фаберже, после которой так возбудился? Может, тот человек и финансирует операцию?
Стоило Николя только попросить, братец не споря согласился отдать ему свой паспорт. Николя сказал, что ему самому не следует регулярно мотаться в Россию под своим именем, тем более раз он прямой потомок Беловозовых-Шумских и носит фамилию Шумской. Зачем привлекать лишнее внимание? Вот если он станет претендовать на наследство…
И брат отдал паспорт. На фотографии они были немного похожи друг на друга. А на визу фотографировался уже Николя.
Француз вздохнул. Пока следовало найти драгоценности, а уж там…
И он отправился к старому Мильцу.
Ганс Феллер вместе с соратниками решил нанести визит своей давней знакомой Алле Николаевне в ее художественной галерее. Посмотреть, что там сейчас выставлено, попросить Аллочку показать, что не выставлено. Они давно и взаимовыгодно сотрудничают. Жаль, она не занимается драгоценностями.
От Аллочки Ганс получил весьма любопытную информацию.
В ближайшее время предполагается выброс на рынок большой коллекции антиквариата. И картины, и подсвечники, и статуэтки, и много всего другого.
– Что за коллекция? – тут же оживился Ганс.
– Этого я сказать не могу, – таинственно улыбнулась Алла. – Но человек сам сообщил мне, что намерен продавать. За наличные.
– Как думаешь: почему? Просто так это не решают. Или проблемы с качеством товара?
– Проблем с качеством нет, – отрезала Алла. – Я сама давно на эту коллекцию облизывалась. Проблемы, насколько мне известно, с чеченцами. Хотя хозяин объясняет свое желание совсем по-другому. Но у меня, Ганс, как и у тебя, возник этот вопрос. И я навела справки о делах клиента.
– Мне, конечно, не хотелось бы связываться с чеченцами…
– Брось, Ганс! – отмахнулась Алла. – Ты не будешь с ними связываться. Ты будешь связываться со мной. Только приготовь наличку. Клиент хочет продать все сразу. Наличными. Если не возьмем мы, возьмут другие. Оно того стоит.
– Иван! Что происходит в твоем городе?! – возмущался Франк Ли. – Моих людей взяли!
– Я надеюсь, ты не считаешь, что это я настучал ментам? – оскорбился авторитет.
– Нет, я знаю, как ты к ним относишься. Для тебя это западло. Я правильно выразился?
– Тем не менее я выясню этот вопрос, – обещал Иван Захарович и вскоре снова связался с Франком Ли.
– Я тебе что советовал, Франк? Ты хорошо помнишь? Почему ты сам тихо не сходил к Аркаше? Почему ты устроил шоу?
– Какое шоу, Иван?
– Твои люди привлекли слишком много внимания. Они рыскали по двору, все осматривали. И бдительные соседи позвонили в милицию и на телевидение. Скромнее надо быть. Неужели ты думал, что тебя в том дворе поджидают киллеры?
Франк Ли вздохнул.
– За мною следят люди Ганса Феллера, – сказал он.
– Да этот Ганс у тебя – просто навязчивая идея! Сколько тебя знаю – все время слышу: Ганс, Ганс! А за твоих людей придется заплатить.
– Сколько нужно, Иван? – спросил Франк Ли.
Затем лично отправился к старому Мильцу. Без охраны.
Глава 7
Валера Лис опять не мог решить, что ему предпринять. С соседями бурно обсудили захват противника, оказавшего упорное сопротивление. Аркадия Зиновьевича таскали в органы, потом он долго отпивался корвалолом и отъедался валидолом. У него даже ночевал племянник. Аркадий Зиновьевич кому-то неоднократно звонил, но Валера со своего поста не мог разглядеть кому.
Через неделю старикан вроде бы отошел и снова стал заниматься обычным делом. То бишь скупать краденое и переделывать ювелирные изделия, чтобы потом продать уже как новые.
Опять заходила Алла Николаевна. Как решил Валера, хозяйка художественной галереи является одной из тех, кто реализует переделанные ювелирные изделия.
Затем во дворе опять появились иностранцы. Но не китайцы. Европейцы.
Иностранцев было трое. В центре группы шел представительный мужчина лет сорока пяти. Он явно был главным. Выражение радостного идиота, так свойственное иностранцам, на этом лице отсутствовало. Валера почему-то подумал, что если бы увидел его не в этом третьем дворе, где живет старый ювелир, то принял бы за политика. В облике господина сочетались лощеность и порочность.
Его сопровождали два типа, очень напоминающие наших братков. Широкоплечие, высокие, в расстегнутых куртках. Ребятам явно было жарко, но не из-за погоды, просто кровь бурлила. Если у господина на голове была шляпа, то охранники демонстрировали миру гладкие черепа. То есть у одного он был полностью выбрит, а у второго отросшие примерно на полсантиметра волосы были выкрашены несколько странным образом – при взгляде сверху (а Валера Лис как раз смотрел с пятого этажа) вырисовывались очертания какой-то страшной морды. Похоже, драконьей. Или кого-то из преисподней, где мужику было самое место. Валера решил, что ни один из отечественных бандитов ничего подобного у себя на башке изображать бы не стал. У нас это как-то не принято.
Более того, у другого телохранителя в одном ухе болталась довольно длинная серьга, состоявшая из нескольких частей. Сверху детали было не рассмотреть, но для наших вообще какие-либо серьги нетипичны, тем более длинные. Наши носят толстые золотые цепи, браслеты, «гайки», но чтобы вот так…
Нет, определенно иностранцы. Причем, скорее всего, немцы. Почему-то Валера подумал, что двое телохранителей очень подошли бы для исполнения ролей эсэсовцев в каком-нибудь советском фильме. Ну, конечно, если снять серьгу у одного и перекрасить в однотонный цвет другого.
Как и следовало ожидать, компания отправилась к Аркадию Зиновьевичу. «Да, тут не соскучишься», – подумал Валера.
Старый ювелир их явно ждал. Сдувал пылинки, поил кофием.
Старший в троице господин по-русски говорил, но плохо. Хорошо изъяснялся тип с мордой, как назвал его про себя Валера. Он и выступал в роли переводчика.
Речь шла о покупке «ценностей». Однако, как понял Валера (к его великому сожалению не видевший губ ювелира), товара у Аркадия Зиновьевича в эти минуты не было (или он так говорил гостям). Он только демонстрировал им все тот же альбом, до которого мечтал добраться Валера.
Старший в троице с большим интересом изучил альбом, причем весь. Потом стал интересоваться, когда же искомое будет у Аркадия Зиновьевича. Тот обещал тут же сообщить.
После чего гости отбыли. Валера быстро собрался, решив проследить за ними. Это он умел, да и внешность имел совсем обычную.
Проследил до жилого дома в Московском районе. У местных бабок выяснил, что «немчура, фашисты проклятые», пленные предки которых эти дома строили после войны, снимают тут квартиру. Живут не постоянно, наездами. То приезжают, то уезжают. Состав периодически меняется, но все такие же уроды, только один приличный, видимо, начальник у них. Летом «эсэсовцы» демонстрировали местным гражданам татуировки, каких бабки у «нормальных людей» никогда не видели. Чужаки тела свои раскрашивали различными цветами. У наших же принят один синий. У нормальных людей, не имеющих к голубизне никакого отношения.
