Человека преследует тень - Шульман Илья Михайлович (список книг TXT) 📗
— Остаются Ковач и Серегин, — подсказал Романов.
— Ковач и Серегин, — задумчиво повторил Ильичев. — А не кажется ли тебе странным, что Лопаев до сего времени не встретился с Серегиным? Деньги-то Серегину прислал Лопаев, должен же он за ними явиться...
— По логике должен, но пока не сделал ни одного шага для встречи с Серегиным. Не думаю, чтобы ему удалось нас обмануть.
— А может, выжидает, пока мы перестанем обращать на него внимание. Не прилетел же он за десять тысяч километров, чтобы пожить здесь в гостинице...
Зазвонил телефон.
— Ильичев слушает. Телеграмма? Очень хорошо! Пришлите немедленно.
Капитан положил трубку.
— Вот он, Владимир, долгожданный приз за наше терпение.
— Телеграмма из Ленинграда? — высказал предположение Романов.
— Нет, не отгадал! Гораздо нужнее для нас в этот момент.
На пороге появился дежурный.
— Товарищ капитан, срочный пакет.
— Давайте!
Ильичев отпустил дежурного, раскрыл конверт.
— На, читай, Владимир! Читай вслух.
— «Поселок Угольщиков. До востребования. Александру Серегину. Приезжай за посылкой. Лопаев».
Романов присвистнул:
— Неужели еще деньги привез?
— Едва ли. Просто условная шифровка.
— Тогда они все сейчас зашевелятся.
— Нам это на руку. Считай, что у нас с тобой начался государственный экзамен.
— Выдержим.
— Ну, добро.
— Только бы Полюшко-поле там в Ленинграде ничего не почуял. Пока он живет открыто: рестораны, женщины, загородные прогулки...
В кабинет неслышно вошла миловидная сухонькая женщина — секретарь отдела. Она молча положила на стол свежую почту, взяла папку с подписанными бумагами и также неслышно удалилась.
Ильичев перелистал почту, отобрал самое важное и стал читать.
Романов хотел было пойти уже к себе, но громкий возглас удивления заставил его задержаться.
— Везет же нам сегодня!.. На, читай!
Да, сообщение действительно было важное. Значит, Полев ничего не заметил. В противном случае не стал бы он взамен проданного старенького «Москвича» покупать роскошную легковую машину «ЗИМ».
— Ну, как наш Полюшко-поле? — спросил Ильичев Романова, когда тот дочитал бумагу.
Романов пожал плечами:
— Непонятно!
— Я думаю, Владимир, надо тебе срочно лететь в Ленинград. В любой день Полев может почувствовать неладное и исчезнуть. Тогда будет трудно его искать.
— Может, кто другой полетит?
— Нет, полетишь ты. И наверное не один. Я поговорю об этом сегодня с комиссаром.
Романов встал.
— Будет приказ — полечу.
— А пока, Владимир, проверь, все ли у нас готово. Я тоже проскочу в соседний поселок, поинтересуюсь Ковачем...
Был час обеденного перерыва. То и дело раскрывались двери поселковой столовой, и в маленький зал вваливались все новые и новые группы посетителей. Строители, приисковые рабочие и заезжие шофера приносили с собою острые запахи свежеструганных досок, бензина и солярки. Смешиваясь с пряным ароматом борща и жаркого, эти запахи щекотали гортань.
Черненькая официантка, воспользовавшись передышкой, поправляла косынку, когда ее требовательно подозвал к своему столу пожилой мужчина с густой копной волос.
В отличие от других этот мужчина ел не спеша, со вкусом. Девушка заметила это еще в тот день, когда впервые обслужила незнакомого посетителя.
— Я вас слушаю...
Мужчина отложил в сторону вилку, вытер губы бумажной салфеткой и с упреком сказал:
— У вас не умеют готовить шашлык. Пригласите ко мне заведующего.
Девушка недовольно передернула плечами и отправилась за заведующим. Через минуту Ковач уже стоял возле требовательного посетителя и выслушивал его упреки. Мужчина, отрекомендовавшийся инженером Лопаевым, говорил со знанием дела, как истинный гурман.
— Условий нет. Тесно, жаровню некуда поставить, — пытался оправдаться Ковач.
Он казался растерянным рядом с самоуверенным, знающим себе цену инженером.
— Организуйте условия, — поучал Лопаев. — Никто за вас работать не будет. Исподволь и сырые дрова загораются...
Ковач вскинул голову и недоуменно уставился на посетителя:
— Простите, я вас не понял...
Инженер презрительно усмехнулся.
— Не мудрено, что работать не умеете, если понимать разучились...
Ильичев, с увлечением поглощавший блины, слышал только обрывки разговора, но Ковача он видел хорошо. От него не ускользнуло выражение растерянности на лице заведующего столовой.
Однако Ковач быстро овладел собой и пригласил посетителя посмотреть кухню и служебные помещения.
— Увидите, как нам трудно в таких условиях...
Лопаев, снисходительно улыбаясь, надел белый халат и вслед за заведующим пошел на кухню.
«Началось, — подумал Ильичев. — Эх, узнать бы, о чем они сейчас говорят!»
Капитан милиции быстро утратил интерес к блинам и вышел на улицу. Через минуту к нему подошел Доронов.
— Разрешите прикурить!
— Пожалуйста.
Подавая спички, Ильичев тихо приказал:
— Наблюдай за выходом из кухни. Инженера возьми на себя...
И они разошлись в разные стороны.
Лопаев вышел через кухню и, не оглядываясь, зашагал к остановке автобуса.
«До чего же самоуверен! — удивился Ильичев. — Даже не обернется! Ишь, как себя натренировал!»
Доронова не было видно, но. капитан знал, что и он сейчас не сводит глаз с высокой фигуры Лопаева.
Вскоре к остановке подкатил маленький приисковый автобус. Забрав пассажиров, он двинулся в путь. В ту же минуту Доронов покинул свой наблюдательный пункт и, перескакивая через валуны и редкий кустарник, кинулся вниз по склону к тому месту, где дорога тугой петлей охватывала каменистую грудь сопки.
Садиться в автобус на остановке Доронов не захотел, опасаясь привлечь внимание Лопаева.
«Сяду на петле, — решил он, — там, где садятся гидромониторщики...»
Вот и дорога! Доронов перешел на шаг, отдышался, присел на камень и закурил. Неподалеку гудел гидромонитор, ворчала речушка. Наконец за поворотом послышался шум мотора. Доронов повернул голову и увидел грузовую машину.
«Где же автобус? — беспокойно подумал он. — Неужели не успел?»
Водитель грузовика притормозил машину и высунулся из кабины:
— Тебе куда?
— До райцентра! Подбрось, пожалуйста, опоздал я на автобус.
Шофер заулыбался:
— Садись, подвезу. Только на автобус ты не опоздал. Стоит автобус за поворотом: баллон спустил.
— А-а, вот оно что! Ну, тогда обожду. Спасибо, товарищ! Извини, что остановил.
Через несколько минут подошел автобус. Доронов сразу заметил сидящего у раскрытого окна инженера и с залихватской веселостью спросил шофера:
— Сегодня не дешевле?
Потом протянул деньги.
— До аэропорта...
В аэродромной гостинице к Лопаеву подошел человек с рыхлым лицом.
— Серегин! — тихо представился он и протянул руку.
Лопаев пожал жесткую потную ладонь, взял ключ от номера и, сопровождаемый Серегиным, зашагал по узенькому коридорчику. Пропустив Серегина, он вошел в номер и дважды повернул ключ изнутри.
Из гостиницы мастер кирпичного завода вышел через час.
Явно довольный результатами визита, он церемонно раскланялся с дежурным администратором, подарил несколько любезностей киоскерше и вышел на улицу.
Домой Серегин возвратился не сразу. Прежде он завернул в ресторан и распил там несколько бутылок марочного коньяка с веселыми молодыми геологами. Он прочитал им «Незнакомку» Блока, расплатился и, небрежно кивнув своим новым знакомым, вышел из ресторана.
Попутная машина доставила Серегина почти до самого дома. Было уже поздно, но спать он не лег. Его фигура то появлялась в окне, то исчезала где-то в глубине комнаты.
«Нервничает», — решил Романов, устраиваясь поудобнее на месте, выбранном для наблюдения. Ему очень хотелось спать, сказывалось огромное напряжение последних дней, глаза устало слипались, голова тяжело клонилась на грудь. Романов уже несколько раз ополаскивал лицо холодной водой из ручья, но легче не становилось.
