Уголовного розыска воин - Чергинец Николай Иванович (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Долго стояли все возле безвинно погибших людей. Широко раскрытыми, полными слез глазами смотрел на них Владимир. Из груди рвался крик: «За что?!» Но он только глухо сказал:
— Сколько жить буду, столько буду мстить!
— Пойдем, Володя, — тронул его за рукав командир, взял за руку и как маленького повел в сторону леса.
Володя брел как во сне. Сколько дней и ночей потом стояла перед ним эта жуткая картина... И всегда, когда он шел на врага, вспоминал ее. И крепче сжимали руки оружие, и росла в душе решимость мстить беспощадно. И Владимир мстил за тех, чью смерть он увидел в небольшой деревушке Скирмонтово, за друзей-партизан, которые гибли рядом с ним, пока тяжелое ранение не приковало его к госпитальной койке. Молодой могучий организм выстоял, довольно скоро Свиридов снова встал в строй.
За год до окончания войны Володя нашел свою мать. Ей удалось обмануть фашистов. Те поверили, что она не знала, чем занимался ее муж. Но об отце так ничего и не было слышно. Лишь позднее он узнал, что Михаил Иванович Свиридов, как и многие другие участники Минского подполья, погиб от рук палачей.
Войну Владимир закончил, находясь уже в рядах Советской Армии, в войсках Министерства внутренних дел. А демобилизовавшись, заявил матери:
— Пойду, мама, в милицию работать.
— В милицию? Да ведь там убить могут!
— Ну насчет «убить» это ты, мама, перехватила через край. Не убьют!
Потом были годы учебы в Минской, а затем в Ашхабадской офицерских школах милиции, работа в Сибири, в Средней Азии. В 1960 году вернулся Владимир Михайлович в родной Минск, стал оперуполномоченным отдела уголовного розыска. Свиридов быстро зарекомендовал себя способным, отличным работником. Ему доверялись самые сложные, запутанные дела.
Как-то в управление милиции поступил сигнал о краже денег из одного учреждения.
Свиридов в составе оперативной группы выехал на место происшествия. Бригадир сторожей, Ломов, рассказал, что в его обязанности входило не только охранять привезенные накануне деньги, предназначенные для зарплаты, но и держать связь по телефону с другими объектами. До двух часов было все спокойно, а около двух он услышал, как у дома остановилась машина. Думал, приехали свои, открыл дверь, чтобы посмотреть, а в помещение ворвались трое в масках. Угрожая пистолетами, приказали повернуться лицом к стене, оборвали телефонный кабель, связали Ломову бинтом руки, всунули в рот кляп из листов журнала, в котором он регистрировал сообщения, поступающие от сторожей, подчиненных ему. Затем привязали его к батарее и стали взламывать в соседней комнате сейф.
Пришедшие утром на работу сотрудники обнаружили его связанным, а сейф опустошенным.
После осмотра места происшествия Свиридов пошел к начальнику уголовного розыска полковнику Волкову:
— Леонид Федорович, смущает меня этот бригадир.
— Чем?
— На страницах журнала, из которых сделан кляп, последняя запись о телефонных звонках сделана Ломовым в 23 часа 45 минут. Между тем семь сторожей показали, что они разговаривали с бригадиром после двадцати трех часов сорока пяти минут. Один уверяет, что звонил Ломову в два пятнадцать, и тот ему ответил. Ломов же говорит, что провод был оборван около двух часов ночи. Да и все эти звонки он почему-то не зарегистрировал... Второе. Обратите внимание на кляп. Видите, как четко на нем просматривается укус зубов. Значит, вместо того чтобы вытолкнуть кляп языком изо рта, Ломов держал его зубами. Третье. Непонятно, почему преступники, принеся с собой бинт и связав им руки бригадира, сунули упаковку в карман потерпевшего. Ведь на ней могли остаться отпечатки пальцев.
— Отдал упаковку на экспертизу?
— Так точно. И дальше. Если, как показывает Ломов, преступники подъехали на машине, то не логичнее ли было сейф забрать с собой, он небольшой, сравнительно легкий, и его вдвоем совсем нетрудно вынести, погрузить в машину, выехать за город и там уже спокойно вскрыть. А они делали это в помещении, рискуя, что шум могут услышать жители второго этажа. Была и еще одна опасность. Их мог застигнуть кто-либо из сотрудников учреждения: бригадир говорит, что его нередко приезжает проверять начальство. А ведь грабители возились с сейфом довольно долго — не меньше часа.
Бригадира сторожей пригласили в управление для подробного допроса. Двадцати семи лет от роду, хорошо сложенный, с ясными голубыми глазами, Ломов производил довольно благоприятное впечатление и держался спокойно.
Едва Свиридов пригласил его сесть, как принесли записку от эксперта НТО. Владимир Михайлович развернул ее и прочитал; «На упаковке бинта имеются свежие следы пальцев Ломова». Отложил записку и спросил:
— Скажите, вы ничего не путаете? Действительно ли было все именно так, как вы рассказали?
— Что вы, товарищ начальник! Разве можно такое перепутать?
— А бинт преступники принесли сами или он у вас был?
— Сами. Пока меня утром не развязали, я даже не знал, чем связан.
— По карманам они у вас не лазили?
— Нет. Только вот пакет из-под бинта мне в карман сунули. Вы же сами его достали.
— В какое время вам последний раз звонил кто-нибудь из сторожей?
— Я уже и не помню, — задумался бригадир. — Хотя, постойте, я всем отвечал до самого приезда бандитов.
Чем больше Свиридов говорил с этим человеком, тем больше убеждался, что он врет.
Зазвонил телефон. Свиридов поднял трубку и услышал голос Волкова:
— Имей в виду, когда бригадира вели к тебе, то в коридоре был его брат и показал ему три пальца. Мы пригласили брата и спросили, что это означает. Он ответил, что показал срок, на который осужден друг Ломова — Шацкий. Спроси у бригадира, как объяснит все это.
Оперативник положил трубку на аппарат и продолжил разговор с Ломовым, а затем неожиданно задал вопрос:
— Когда вы шли по коридору, ваш брат показал вам три пальца. Что это значит?
Ломов явно смутился и в растерянности пролепетал:
— Я на базаре познакомился с одним парнем. Его сегодня должны были судить. Вот я и хотел побывать в суде и посмотреть, как ни за что человека осудят.
«Опять врет, — подумал Свиридов и решил: — Буду настаивать на его задержании и водворении в КПЗ. По почему он утаил, что это Шацкий?»
— Когда арестовали вашего знакомого?
— Сегодня. Взяли неожиданно, прямо из зала суда.
— Как давно вы с ним познакомились?
— Может, неделю, а то и меньше, — сделав безразличное лицо, отвечал бригадир.
На допросе брат Ломова сказал, что Шацкого его брат знает с детства. Были соседями, в один класс ходили и даже вместе в одном учреждении работали.
Свиридов поехал в это учреждение. Там его внимание привлекла история с пожаром, случившимся накануне ревизии. Ломов тогда заведовал этим складом, а в подчинении у него работал Шацкий. Была крупная недостача, но пожар, как говорится, списал все.
Чутье оперативника подсказывало Свиридову, что с Шацким надо поработать.
Когда в кабинет ввели Шацкого, Владимир Михайлович, не давая ему опомниться, в упор спросил:
— Яша, где деньги?
— Какие? — растерянно посмотрел на него Шацкий.
— Те, что в ночь ты вместе с Ломовым взял.
Шацкий опустил голову и молчал. По лицу его Свиридов видел, что попал в яблочко. Но тут-то Свиридов и допустил ошибку. Он тоже молчал, ожидая ответа, а надо было идти в атаку. Пауза дала возможность Шацкому прийти в себя, и он глухо выдавил:
— Ничего я не скажу, доказывайте!
И начался поиск. Десятки людей опросил Свиридов, прежде чем наткнулся на нужную нить.
Сосед Шацкого рассказал, как три дня назад он, гоняясь за своей курицей, забежал за ней во двор Шацкого. У сарая стоял Яков и распиливал пополам металлический лом.
— Шацкий видел вас?
— Конечно. Он мне помог курицу выгнать из их огорода.
— О ломе вы с ним не говорили?
— Нет, я сделал вид, что ничего не заметил.
Свиридов поблагодарил хозяина и чуть не вприпрыжку побежал в управление к Волкову. Все совпадало. Ведь в заключении экспертизы говорилось, что сейф вскрывали при помощи металлических предметов, скорее всего лома и «фомки».
