Александр Солоник: киллер мафии - Карышев Валерий Михайлович (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Странными выглядели эти дела с грифом МВД, и фотографии будущих борцов с отечественной мафией смотрелись как минимум диковато: угрюмые лица, настороженные взгляды – безусловно, все они видели в жизни больше печалей, чем радостей. Фотографии анфас, в профиль – нормальный человек никогда не станет сниматься так по собственной воле.
Ничего удивительного в этом не было: документы, лежавшие на огромном столе, свидетельствовали, что будущие борцы с оргпреступностью сами отбывали или еще отбывают срок лишения свободы.
Впрочем, Координатора это нимало не смущало – он листал личные дела предельно внимательно, деловито, вчитываясь в скупые, казенные строки: «осужден к лишению свободы на семь лет с отбыванием срока в исправительной колонии строгого режима»; «действия отличаются особой дерзостью и цинизмом»; «отрицательно относится к администрации и режиму»; «склонен к немотивированной жестокости»…
Неожиданно на столе зазуммерил телефон – читавший отложил очередное дело, взял трубку.
– Алло… – произнес он, недовольный тем, что его оторвали от работы.
Звонила секретарша – напомнила, что заместитель, которому была назначена встреча, уже дожидается в приемной.
– Просите.
Спустя минуту заместитель, немолодой невысокий мужчина с круглым лицом и черными усиками, делавшими его похожим на кота, сидел напротив. Это был один из двух замов Координатора. Бывший полковник столичного уголовного розыска, он отлично знал криминальный расклад в стране и был одним из немногих даже тут, в фирме, посвященных в существование «С-4».
Предстоящий разговор касался именно этой структуры и потому обещал быть серьезным.
– Я внимательно просмотрел личные дела кандидатов, представленные вами, – начал Координатор, сделав паузу.
– Вы сами заказали мне контингент, так или иначе замазанный перед законом, – напомнил бывший сыскарь. – Такими людьми проще управлять: они запуганы, с искалеченной психикой и прекрасно понимают, чем им грозит ослушание.
– Так-то оно так, – согласился Координатор, придвигая к себе ближайшую папку. – Но все-таки уголовники… Сомневаюсь. Я с такими не работал.
– Вас это смущает? Ничего страшного. С теми, кто побывал за решеткой, вполне можно договориться. – Достав пачку сигарет, заместитель закурил – курение в начальственном кабинете было привилегией немногих в этом офисе. – Может быть, договориться с ними даже проще, чем с обычными законопослушными налогоплательщиками. К тому же у каждого из них есть свои симпатии и антипатии, положительный и отрицательный опыт… По крайней мере, большинство из этих, – заместитель бросил короткий взгляд в сторону папок с личными делами, – к криминалитету настроены негативно.
– Вполне возможно, – кивнул хозяин кабинета.
Глубоко затянувшись сигаретой, недавний полковник милиции внимательно взглянул на собеседника.
– Простите, я понимаю удобства использования такого материала, но не могу понять лишь одного. С нашими связями, с нашими кадрами мы вполне могли бы подобрать профессионала. Скажем, какого-нибудь бывшего спецназовца из «Вымпела» или «Альфы». Зачем брать людей со стороны, вкладывать в них деньги, учить, инструктировать? Это же прямая потеря времени.
– Я думал об этом, – Координатор пододвинул гостю пепельницу, – и решил, что профессионалы – не то. Люди, попадавшие в силовые структуры, а тем более спецназовские, как правило, кристально чисты перед законом, а значит, ими невозможно манипулировать… Будем называть вещи своими именами. Вряд ли кто из них согласится действовать… в нарушение закона. Ну и наконец, как вы сами понимаете, нужен человек нестандартный, с болезненным честолюбием. Среди этих, – он взглянул на личное дело, перечеркнутое по диагонали красной полосой, – таких куда больше.
– Почему обязательно нестандартный? И вообще, какая разница, кто будет ликвидатором? – пожал плечами заместитель. – Главное, на мой взгляд, конечный результат…
– Разница есть. Рано или поздно информация об «С-4» просочится наружу. Стало быть, наши оппоненты рано или поздно отреагируют, и реакцию предугадать нетрудно. «Тайная организация», «государственный беспредел в ответ на беспредел бандитский», вся эта романтическая мишура в газетно-бульварном стиле выглядит пошловато. В такую структуру трудно поверить, но уж если в нее действительно поверят, при весьма вероятной проверке скрыть следы «С-4» практически невозможно. Конечный результат – не только физическая ликвидация… Извините, вы когда-нибудь читали Гофмана? – Координатор частенько склонялся к силлогизмам и отвлеченным литературным параллелям, и вопрос, заданный как бы некстати, нимало не удивил его заместителя.
– Имеете в виду одного из идеологов неонацизма? – уточнил он.
– Нет, был такой немецкий писатель-классик. У него есть замечательный образ – «Крошка Цахес». Нам надо создать нечто подобное – эдакий рыцарь плаща и кинжала без страха и упрека. Идейный борец с оргпреступностью. Карающая десница. Человек-легенда. Определений можно подобрать великое множество, и это говорит о богатстве идеи. А идея проста: страх.
Собеседник Координатора затушил окурок и тут же потянулся за следующей сигаретой – беседа принимала несколько неожиданный оборот, и он выглядел взволнованным.
А Координатор продолжал:
– Страх всегда персонифицирован – он не может быть размытым, абстрактным. Боятся всегда конкретно кого-то или чего-то. То, что имеет имя. Нужен один-единственный человек, реальный, именем которого можно будет пугать. – Взглянув на бывшего сыскаря, хозяин кабинета по выражению его лица отметил – мысль понята правильно. – На такого человека будет работать вся «С-4»: разведчики, аналитики, другие ликвидаторы. У него будет свой, хорошо узнаваемый почерк, который, при желании, можно будет легко подделать. Еще раз подчеркиваю: работа целого подразделения будет фокусироваться именно на нем одном. С другой стороны, такой человек идеален как ширма, как прикрытие. Представьте, что за короткое время происходит пять… десять… пятнадцать ликвидаций лидеров криминалитета. Но вешаются они на него одного. Купленные журналисты раздувают вокруг него истерию, народ трепещет, бандиты одновременно и понимают, кто он, и не понимают, кто за ним стоит и почему ему все удается. А вдруг – действительно «тайная организация», подконтрольная ФСБ? Улавливаете мою мысль?
Заместитель позволил себе улыбнуться.
– А вы не боитесь, что он выйдет из-под контроля?
– Вы сами сказали, что с таким контингентом можно договориться, – напомнил хозяин офиса.
– Остановка за малым – подобрать такого человека. – Бывший полковник МВД уже понял, что эта задача скорее всего будет возложена на него.
И не ошибся.
– Вот вы этим и займетесь. Фактуру и особенности контингента, в отличие от меня, знаете, материалом, как говорится, владеете. – Координатор пододвинул к себе все ту же копию личного дела, перечеркнутую диагональной красной полосой. – Вот рекомендую, например, этого: Солоник Александр Сергеевич, бывший работник МВД, осужден по сто семнадцатой статье. Даже по этим материалам видно, что его следственное дело грубо сфабриковано. Бывший сотрудник милиции, осужденный по такой статье, – на зоне ему прямая дорога в опущенные. Пытались – не получилось. В одиночку успешно противостоял кодле блатных. В контакты с администрацией ИТУ принципиально не вступает. Не пьет, не курит, старается поддерживать спортивную форму. Заключенные его не любят, но относятся с опаской. Но главное – не это: обостренные комплексы, неудовлетворенные амбиции, невысокий общеобразовательный уровень, провинциальные запросы, отсутствие четко выраженной жизненной установки. Короче, осознанное несоответствие реального и умозрительного. Теперь он деморализован, загнан в угол, надеяться ему не на что. И он это прекрасно понимает. Сейчас в ИТУ в Ульяновской области.
Собеседник с сомнением пролистал личное дело.
– Ну, допустим, я с ним побеседую, предложу продать нам свою душу. Допустим, он даже согласится, потому как надеяться ему действительно не на кого и не на что. Но как мы его из зоны-то выдернем? На условно-досрочное он не подходит юридически, амнистия для таких, как он, не предусмотрена. Пересмотреть дело в порядке прокурорского надзора и назначить пересуд? Тоже незаконно – он же бежал, и это доказанный факт.
