Научите меня стрелять - Яковлева Анна (читаемые книги читать TXT) 📗
– «У этих» – это у кого?
– У них. Ты их видела, кто такие, я не знаю.
– А кто твой друг?
– Обходчик на железной дороге. Он звонил мне, предупредил, что к нему приезжали люди, которые ищут свой товар, эти самые бочки с удобрением. Друг сказал им, что не знает, о чем речь. Они его предупредили, что наизнанку перелицуют, если он врет, и уехали. Как они на меня вышли – понятия не имею.
Я удивилась:
– А почему ты не натравил на них майора Прясникова?
– Как?
– Как-нибудь. Мог назначить им встречу в одном месте, в лучших традициях гангстерской драмы. Пусть перестреляют друг друга.
– Ага, конечно, размечталась. Прясников с ними договорится, и придется нам прятаться до конца своих дней.
– Нам? – изумилась я.
– Ну мне, мне.
– И что ты собираешься делать?
– Может, все-таки надо было сказать этим, – Гоша кивнул на дорогу за окном, – что бочки забрал Прясников?
– Не похожи они на лохов.
– Пусть проверяют.
– А пока проверяют, знаешь, где мы будем?
– Например?
– Например, в каком-нибудь подвале. Ты уж сам как-нибудь, ладно? Мы вообще завтра уезжаем.
Остаток ночи прошел спокойно, утром мы с Матюшиной стали собираться в дорогу. Никифоров ныл, что он остался без крыши над головой, что ему страшно в этом неприветливом городе, намекая, чтобы мы взяли его с собой. Элеонора пресекла все его попытки уехать с нами, предупредив, что, если он ей еще хоть раз попадется на пути, она за его жизнь не даст и ломаного гроша.
– Пристрелю, – пообещала она Гоше, и была очень убедительна.
Когда мы выехали из Краснодара, на связь по очереди вышли шеф, потом Павел. Я была великодушна и обоим назначила встречу. День обещал быть насыщенным.
Погода стояла ясная, совесть моя была чистой, настроение отличным. Мы слушали радио и сначала подпевали знакомым хитам, потом вспомнили свои приключения, посмеялись над Гошкой и над всеми, кто его ищет. Но, как говорится, хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Мою окульку обогнал знакомый «мерседес». Майор посигналил, чтобы мы притормозили. Пришлось подчиниться. У майора было тоже отличное настроение, он цвел улыбкой:
– Доброе утро, милые дамы.
Улыбаться расхотелось.
– Здравствуйте, – насторожились мы.
– Предлагаю вам остаться еще на некоторое время у нас в городе.
– В качестве кого?
– В качестве гостей, разумеется.
– Нам хозяева уже надоели, – щурясь на осеннее солнышко, ответила Эля.
– И напрасно. У меня к вам предложение, – став серьезным, объяснил майор.
– Мы не сотрудничаем с ФСБ, – осадила я его, – убеждения не позволяют.
– Вам убеждения позволяют сотрудничать с аферистами и проходимцами. Хорошие у вас убеждения, – стал воспитывать меня майор.
– Если вы о Никифорове, так это грех молодости. Мы по-христиански простили его.
– После того, как он переписал на вас имущество?
– Это был жест доброй воли, поверьте. Он еще предлагал дом и машину своей жены, но мы отказались.
– А десять бочек аммиачной селитры он вам не предлагал?
Мы с Элеонорой переглянулись.
– Вот, я так и знала, что он от нас что-то скрывает, – поделилась я с майором. – Что за бочки?
– Бочки с удобрением. У меня есть к вам предложение. Деловое, – поспешно добавил майор, заметив мою смущенную улыбку. – Обсудим?
Мы с Элеонорой снова обменялись взглядами. Не знаю, как ей, а мне было любопытно узнать, что нам предложит майор. Я кивнула.
– Вы тут, можно сказать, проездом, – доверительно сообщил Прясников, – в этом смысле вы идеально подходите для того, что я задумал.
– Стянуть ворованное у двух хозяев, – не удержалась и сболтнула я.
– Значит, вы в курсе, – просиял майор. – Тем лучше, быстрей уловите суть предложения.
Суть предложения сводилась к следующему: майор подгоняет технику, мы перегружаем бочки и отправляем их покупателю. На это предложение я ответила словом «нет».
– Нет? В каком смысле – нет?
– Есть какой-то другой смысл у слова «нет»?
– Вы производите обманчивое впечатление, – сокрушался майор, – кажетесь практичной девушкой на первый взгляд.
– И на первый, и на второй взгляд. Поэтому нет.
– Девочки, я вас ни в коем случае не задерживаю, но за час заработать пару лимонов – это отличное предложение!
– А сами-то почему не заберете бочки, деньги бы сэкономили? – поинтересовалась Эля.
– Положение не позволяет.
Где-то глубоко в сознании мелькнула мысль, что Прясников лукавит, его положение не то что не мешает, как раз наоборот, обязывает изъять это несчастное удобрение. Но лукавый меня в тот момент попутал, я соблазнилась:
– В какой валюте?
– В твердых рублях.
– Господи, как измельчали мужчины, – вздохнула я.
– Господин офицер, – поддержала меня подруга, – взрывчаткой мы не интересуемся. У нас профессии мирные. Позвольте, мы уедем.
– Хорошо, трех хватит?
Я посмотрела на Элеонору, она отрицательно покачала головой, но привычка торговаться взяла верх, и я упрямо сдвинула брови:
– Пять лимонов, на меньшее не согласимся. А вообще, скажите, господин Прясников, зачем вы с Гошей связываетесь? Он же аферист и проходимец, – напомнила я майору.
– Этот аферист и проходимец женился на моей сестре, вот и приходится прикрывать его задницу, – открыл нам глаза Прясников.
– Как, и ваша сестра тоже? – всплеснула я руками.
– Где у вас, у баб, мозги? Что вы находите в этом Никифорове?
Матюшина дергала меня за рукав куртки, но меня уже несло, потому что риелтор – это блефующий циник.
– Ближе к делу, – предложила я. – Половина наша, и мы готовы с вами сотрудничать.
– Девочки, это же грабеж, – притворно возмутился майор, я повернула ключ в замке зажигания.
– Можно мы поедем?
– Счастливого пути.
Прясников закурил, вернулся в свою роскошную тачку, сел и выпустил дым в окно.
Мы наблюдали, как «мерседес» развернулся прямо по двойной сплошной. Поравнявшись с нами, майор высунулся из машины:
– Ладно, черт с вами, согласен.
– Мы подумаем, – пообещала я, и он отбыл.
– Как ты думаешь, что это было? – через минуту спросила Элеонора.
– Деловое предложение, что же еще, – пожала я плечами.
– Тогда, может… – начала Матюшина, но я ее перебила:
– Ты тоже считаешь, что пять миллионов лишними не бывают?
– В общем, да.
– Зачем тогда влезла? Ладно, попробую что-нибудь придумать. – И я набрала номер шефа: – Леонид Николаевич, я жду звонка от итальянца, а он не звонит и не звонит. Вы дали ему мой телефон?
– Нет, я думал, вы встретитесь в агентстве.
– Леонид Николаевич, дайте ему мой телефон.
– Хорошо, даю.
Шеф занялся наконец делом, а я набрала Егорова:
– Паш, а Паш.
– Что? – напрягся он.
– Я сегодня не приеду.
– Да что это такое, ясное море, что значит – «не приеду»? А вообще ты домой собираешься или остаешься в Краснодаре?
– Не уговаривай, не останусь я здесь, мне этот город не понравился. Здесь стреляют. Все, пока, – простилась я с Егоровым и развернула «Оку» по примеру майора Прясникова по двойной сплошной.
Опять мелькнул указатель «Краснодар – 30 км», и я поверила в судьбу.
Назад мы ехали, погруженные каждая в свои мысли.
«Во что мы ввязываемся? – спрашивала я себя. – А главное – зачем?» Ответ напрашивался такой, что я себя стыдилась.
Подъехав к домику, который вчера стал собственностью Элеоноры, я подумала, как хорошо иметь недвижимость в разных городах: вот так приедешь, когда захотел, и ты дома.
Открыв дверь веранды, мы прошли в комнату и остановились как вкопанные. Все, что еще недавно было мебелью, стало кучей дров. За то время, что нас не было, кто-то успел покрошить стол, стулья, диван и шкаф в мелкую крошку.
– Ой, – вырвалось у Эли, – как же мы теперь дом продадим?
И мы принялись за уборку.
Когда из-под мусора наконец показался пол, я окинула комнату взглядом и сказала:
