Нокаут - Леонов Николай Иванович (мир книг TXT) 📗
Они вышли из машины и раскланялись.
– Не уходи, жди звонка, – Лемке приподнял шляпу и ушел, а Римас вошел в кафе и снял телефонную трубку.
Абонент не отвечал, Римас вынул из кармана почтовую открытку с изображением самолета и написал: «Привет из Вены», – проставил число и бросил открытку в ящик.
– Простите, Михаил Петрович, но я обещал послу, что привезу вас, – сказал работник посольства, усаживаясь за руль. Рядом с ним сел Зигмунд. Сажин, Роберт и Шурик разместились сзади.
– Николай Федорович не мог приехать на матч и очень сожалел, но просил привезти вас всех обязательно.
– С начальством не спорят, – Сажин демонстративно вздохнул. Несколько минут ехали молча.
– Вот мы и дома. Наша улица, ребята, называется Райзнерштрассе.
Все вышли из машины. Шурик оглядел старое трехэтажное здание посольства и сказал:
– Не шибко шикарно живете, Николай Николаевич.
– Этот дом занимало еще посольство царской России. Получили в наследство, – ответил Николай Николаевич и подошел к Шурику. – Напротив, – он показал на современное здание из стекла и бетона, – посольство Федеративной Республики Германии. Построили они свою резиденцию в шестьдесят шестом году. Живут, на нас любуются, очень им хорошо все видно. Так что мы с лучшими друзьями, можно сказать, лицом к лицу. Ну, пошли – нас, наверное, заждались.
Когда входили в здание, Роберт поймал Шурика за полу плаща.
– Ты знаешь, что дом человека ругать нельзя?
– Так я спросил…
– Меньше спрашивай, жеребенок. Если старшему ты нужен, он сам к тебе обратится. Понял?
– Понял, – Шурик вырвался и вприпрыжку пустился догонять товарищей.
Когда все сняли плащи, причесались и привели себя в порядок, Николай Николаевич открыл какую-то дверь и сказал:
– Ребята, проходите, вас ждут, а мы с Михаилом Петровичем сейчас вас догоним. – Он закрыл за боксерами дверь и повернулся к Сажину. – Сегодня у нас вечер отдыха, но сначала два слова о делах. – Он достал из кармана фотокарточку: – Вам этот господин знаком?
Сажин мельком взглянул и вернул фото.
– Вальтер Лемке, хозяин спортзала, где мы тренируемся.
– У меня к вам просьба, Михаил Петрович, постарайтесь не поддерживать с ним никаких контактов, – Николай Николаевич открыл дверь и взял Сажина под руку. – Под благовидным предлогом отказывайтесь от предложений господина Лемке. Ужин, совместная прогулка. Вы меня понимаете?
– Хорошо, – Сажин кивнул и вошел в зал, полный празднично одетых людей, которые стояли вдоль уставленного бутылками и закусками стола.
Черную шевелюру Роберта и светлый ежик Зигмунда Сажин нашел сразу, но рыжие вихры Шурика видны не были.
– Не беспокойтесь, вина вашим ребятам никто предлагать не будет.
– Я не беспокоюсь, – сердито ответил Сажин и пошел к столу.
В центре внимания, естественно, находился Зигмунд, он не успевал отвечать на вопросы, улыбался, молча кивал, наконец поднял руку и сказал:
– Все, товарищи, разговоры о боксе запрещены. Я в коматозном состоянии, вы меня избили сильнее, чем Бартен.
Кругом рассмеялись.
– Михаил Петрович, можно победителю бокал шампанского?
– Можно.
– Я тоже хочу шампанского, – заявил вынырнувший откуда-то Шурик.
Шурику протянули бокал шампанского, боксер хотел его взять, но, неуклюже расставив ноги, заскользил по паркету назад. Роберт, который держал боксера за локоть, вытащил его из круга.
– Понимаешь, дорогой, – он нажал пальцем Шурику на нос, – я принципиально против авансов. Ты выигрываешь первенство Европы. Приезжаешь ко мне, в Грузию, и я сажаю тебя на неделю вот в такую бочку с вином. – Он показал размеры бочки. – Договорились?
– Я никогда не расскажу тебе, где я был в тот вечер. Никогда, – Шурик взял банку с соком. – Я буду пить сок, а ты будешь смотреть. Тебе пить нельзя, жидкость прибавляет вес…
Петер с удивлением смотрел на стоявшего в дверях Лемке.
– Не ждал? – Лемке улыбнулся. – Можно войти?
– Проходи, Вальтер, проходи, – Петер захлопнул входную дверь и пошел вперед. – Сидеть, Макс! – крикнул он на зарычавшего рыжего бульдога. – Я думал, ты и не знаешь, где я живу, – говорил он, растерянно оглядывая комнату, пытаясь убрать на столе какие-то вещи. – Извини, не ждал, а старая Марта убирает у меня только по субботам.
– Брось, старина, что за церемонии, – Лемке достал из кармана бутылку «Мартеля» и поставил ее на стол. – Где можно раздеться?
– Черт возьми, Вальтер, – Петер помог Лемке снять пальто, – я неуклюжий хозяин. Знаешь, у меня никто не бывает, я и растренировался. – Он вышел в переднюю, пнул ногой заскулившего бульдога и повесил плащ и шляпу Лемке в стенной шкаф.
Потирая белые руки, Лемке оглядел гостиную, отодвинул стул и сел.
– У тебя очень мило, старина, – он опять оглянулся, – для такого медведя, как ты, очень уютно.
– Старый я медведь, Вальтер, – Петер поставил на стол два бокала и тарелку с виноградом. – Старики любят уют.
– Все мы не молодеем, – Лемке взял один бокал и протянул его хозяину. – Убери, Петер, тебе нельзя, у тебя через час тренировка с русскими.
– Да-да, Вальтер, ты прав, – Петер убрал бокал, потер ладонями шишковатую голову и посмотрел на Лемке. – Я рад, что ты зашел.
– Не ври, – Лемке улыбнулся, – старому другу врать нехорошо. Открой-ка лучше бутылку и налей мне коньяку.
– Я не видел, чтобы ты пил коньяк, – Петер открыл бутылку, плеснул в бокал; Лемке посмотрел на его руки и довольно кивнул.
– Но ты любишь коньяк, Петер? И, кажется, именно эту марку?
– Ты наблюдателен, Вальтер. Я люблю старый «Мартель», – Петер сел напротив, снова потер голову и быстро взглянул на Лемке.
– Вечером допьешь бутылку. Сегодня вечером тебе захочется выпить. – Лемке взял бокал и заставил себя сделать глоток.
– Кури, Вальтер, – Петер поставил перед ним блюдце. – А что сегодня вечером? – Он погладил бутылку. – Уже давно мне каждый вечер хочется выпить.
Лемке еще отхлебнул из бокала и поморщился.
– Сегодня мне снова нужна твоя помощь.
– Что я могу, Вальтер? – Петер шумно выдохнул и потянулся к бутылке, но Лемке перехватил его руку. – Я стар, Вальтер. От меня и раньше не было толку. За что мне платили деньги в абвере?
