Умри ты сегодня, а я завтра или Мужчины для досуга - Бестужева-Лада Светлана Игоревна (читаем книги онлайн TXT) 📗
У него первоначально тоже не было денег. Зато всегда была светлая голова. И умение войти в доверие. Девчонки из патентного бюро ничего не могли заподозрить, кроме того, что он явно неравнодушен к одной из них. Неравнодушен - ха! Он был и остался неравнодушен к тем документам, которые эти безмозглые балаболки оставляли на рабочих столах, убегая покурить, подкраситься или по каким-то еще столь же "важным" делам. А мини-фотоаппарат давным-давно изобретен. Перевести информацию на английский - вообще не проблема. Сложнее всего было найти покупателя, но он и с этим справился.
Достаточно того, что он один-единственный раз расслабился - и тут же стал жертвой вульгарного шантажа. А потом допустил утечку информации. Больше он таких ошибок не сделает. И если понадобится убрать еще кого-то уберет. Люди, угрожающие его благополучию, не имеют права на жизнь.
Для проверки его подозрений требовался один-единственный телефонный звонок. Если он прав, то действовать нужно будет немедленно. А если ошибается... Но чутье подсказывало ему, что все именно так и должно быть. Только туда могла она передать важную для нее вещь и тем самым сохранить тайну. Однолюбы не меняют своих привязанностей, а она была именно однолюбкой, уж кто-кто, а он это прекрасно знал. А будучи отменным логиком, спокойно выстраивал линию поведения практически любого человека, если хоть немного его знал. И никогда не ошибался, во всяком случае, до сих пор.
Положив телефонную трубку, он понял, что и теперь не ошибся в своих умозаключениях.
Андрей и Павел ушли от меня часа в три ночи, причем прихватили с собой злополучный диван. По их словам - до ближайшей помойки, потому что я одна с этим чудовищем не совладаю, да и незачем проводить в его обществе еще одну ночь. Хотя, по-моему, это уже были детали - жила год, какая разница. Но мужчины были непреклонны:
- Если бы вы могли справиться собственными силами, тогда еще было бы о чем говорить. Но ведь вам, похоже, никто не поможет. Володе, приятелю вашему, сейчас явно не до вас. Если только этот, ненаглядный любимый...
Андрей имел в виду Масика и я, несмотря на то, что ситуация была далеко не комичной, не смогла удержаться от смеха. Представить себе Масика, занимающегося тяжелой физической работой, было просто невозможно, даже при самом бурном воображении. Да и нетяжелой - тоже. Один раз он попросил воды, я принесла из кухни бутылку минералки, а через какое-то время захотела пить сама. Достала второй стакан - и тут Масик, опередив меня, королевским жестом его наполнил и торжественно произнес:
- Видишь, я и стакан воды подать могу!
На этом трудовые подвиги кандидата в мои супруги и закончились. Робкие намеки на плохо повешенный шкафчик в кухне и протекающий кран в ванной успеха не имели. Впрямую же я его ни о чем и не просила: за последнее время привыкла справляться самостоятельно, во-первых. И боялась, что меня это обяжет к чему-нибудь более серьезному, чем беседы, во-вторых.
В общем, мои визитеры удалились, оставив меня совершенно измученной и морально, и физически. Володин телефон был глухо занят. Павлу удалось узнать только то, что теоретически в горевшем здании Морфлота вечером никого не было, а те, кто обязан был там находиться, от пожара не пострадали. Но горели два верхних этажа, огонь еще далеко не потушен и со всей уверенностью сказать невозможно. А вдруг?
- Ни с того, ни с сего пожаров не бывает, - задумчиво сказал Павел, когда закончил свои телефонные переговоры. - Либо небрежность, либо поджог. Если небрежность - то кто-то в ней виноват. Если поджог - нужно искать, кому это выгодно. Завтра я вам сообщу, Наташа, касается это дело вашего приятеля или нет. То есть...
- То есть пострадала его жена или нет, а если да - то до какой степени.
- Совершенно верно.
Тревога о Марине и мысли о капсуле в диване гарантировали мне бессонную ночь. Поэтому я нарушила собственные принципы и проглотила таблетку снотворного. Заснула - как провалилась. И увидела этот сон... А проснувшись, обнаружила, что и без того кое-как слепленная из кусочков жизнь превратилась в не слишком изящную груду обломков. Незыблемым оставалось одно: работа. Издателей, заказавших мне перевод остросюжетного детектива, совершенно не волновали мои проблемы. А я, составляя график изготовления очередного шедевра, разумеется, не учитывала всевозможные осложнения в виде пожаров, радиоактивного излучения и так далее и тому подобное.
Да, у всех свои странности, у каждого барона - своя фантазия. В жизни, как таковой, я безалаберна до невероятности, могу забыть поесть или погладить кофточку. Но всегда, сколько себя помню, составляла расписание: сначала образцово-показательные "Режимы дня", где отмечала все, что нужно было сделать, в том числе, утреннюю гимнастику и чистку зубов, ну и, конечно же, школьные занятия и приготовление уроков. Главное удовольствие при этом мне доставляло вычеркивание выполненных пунктов, а уж просто острое наслаждение - перевыполнение программы.
Потом в расписание вносились лекции в институте и подготовка к экзаменам. Потом уже - только работа: сколько страниц нужно перепечатать, сколько - перевести. Когда сын был маленьким, подрабатывала машинисткой, потому что в моем институте, в отделе научно-технической информации, платили не слишком много. Тогда-то Володька - спасибо ему большое! - и пристроил меня "халтурить" в издательство. И вот когда выяснилось, что все развалилось, что институт наш и сам по себе мало кому нужен, а уж тот отдел, где я трудилась - тем более, издательство стало частным, быстро набрало обороты и стало уже открыто издавать многочисленные переводные детективы и любовные романы. Меня задействовали именно на детективах: с любовной лексикой и проблемами у меня наблюдалась явная напряженка, а описание погонь, перестрелок и прочих мочиловок удавались мне без проблем и достаточно лихо, даже когда я лишилась помощи Валерия.
Интересно все-таки, откуда взялась капсула в диване? И что же теперь будет со мной? Ведь я находилась так близко от источника радиации и так долго. Правда, ни разу не прилегла и даже не присела кажется ни разу. Но тем не менее. А, какая, собственно, разница! Все мы там когда-нибудь будем, а приговоренный к повешенью не утонет. Вот так, и довольно глупых размышлений, восемь ежедневных страниц должны быть переведены во что бы то ни стало, иначе меня с треском выгонят и я достаточно быстро умру от голода и без радиации. На дворе - ясный полдень, мне уже час как нужно было усесться за компьютер, а я слоняюсь по квартире как неприкаянная. За работу!
