Карты великого мага - Тарасевич Ольга Ивановна (книги онлайн полные .TXT) 📗

Поиски подходящего дома в Англии успехом не увенчались. В принципе, отправляясь в Шотландию, Алистер уже почти утратил надежду подобрать что-нибудь стоящее. Но неподалеку от Фойерс, на южном берегу Лох-Несса, он вдруг обнаружил Болескин, состоящий из пары двухэтажных корпусов, соединенных одноэтажным переходом.

– Вот это чудо! Мне надо обязательно заполучить этот дом! – восхищенно бормотал он, оглядывая серые камни, большие окна и аккуратную черепицу на крыше.

И он его заполучил. Правда, за ту цену, на которую согласилась бывшая владелица, можно было бы купить два дома. Но второго такого Болескина, конечно, не существовало на свете, и Алистер торопился с переездом, предвкушая долгое, неторопливое чтение магических книг.

Он перевез вещи, и…

Оказалось, что тут существует масса других увлекательных занятий, о наличии которых он даже не догадывался.

Площадь приусадебной земли – более тридцати четырех акров. Большая часть угодий занята лугом, пастбищем, вересковой пустошью и лесом. Чего только нет в лесу: куропатки, кролики, кабаны и косули! Охота увлекла Алистера настолько, что дни складывались в недели, недели превращались в месяцы. А ведь еще была и ловля лососей, и неторопливые прогулки с рыжеволосой экономкой, которая, кроме хозяйских дел, охотно предавалась любовным утехам…

– Я стал настоящим помещиком, – в отчаянии прошептал Алистер, наблюдая за собаками. Щенки пытались беззубой пастью вцепиться в мать – а та легонько отталкивала их лапами. – Я стал вести ту жизнь, которую презираю. И я не могу ничего изменить! Расслабляющая нега этого дома отбивает самые решительные намерения работать. Я не могу сосредоточиться на Абрамелине. Значит, мне надо уехать. Хотя бы на пару недель…

На следующий день он уже был в Эдинбурге. Бродил по улицам, прогуливался по кладбищам, заглядывал в винные погребки. И с тоской понимал: желание работать не возвращается. Насколько раньше его вдохновляла магия – настолько сейчас все это безразлично.

– Алистер, старина! Какими судьбами? Что нового?

Он обернулся на дружеский оклик – и расплылся в улыбке.

Джеральд Келли, художник. Они познакомились в Лондоне, любили посидеть в пабе и поболтать о всякой всячине. Лучшей компании, чтобы отвлечься от грустных мыслей, и желать невозможно.

Джеральд всегда находится в прекрасном расположении духа, в любое время рад выпить вина и поволочиться за хорошенькими женщинами. Причем он все это делает с искренним удовольствием и не понимает, если другие люди не разделяют радости от жизни. Рядом с Джеральдом любой день превращается в праздник.

Конечно, первым делом художник затащил Алистера в ближайший кабачок.

– Дружище, мы с тобой должны обязательно поехать в Стратпеффер [14], – воодушевленно говорил Джеральд, с энтузиазмом отдавая дань местному вину – немного кислому на вкус Алистера. – Я представлю тебя своей сестре и матушке. Они будут рады! И мы тоже отлично проведем время!

Отставив стакан, Алистер улыбнулся.

Джеральд, Джеральд, святая простота! Да он даже представить себе не может, до какой степени ему наплевать на Стратпеффер и каких-то там матушек и сестер!

У него проблемы.

Исчезло желание заниматься магией. И это вызывает целую кучу вопросов. Зачем тогда Болескин? Каким делом заполнять свои дни (охота, разумеется, считаться таким делом никак не может)? Как оградить себя от той растительной жизни помещика, которая засасывает и вызывает ненависть одновременно?

– Значит, договорились, – удовлетворенно кивнул Джеральд и хлопнул Алистера по плечу. – Как хорошо, что мы с тобой встретились! Я тут скоро волком взвою – ни одного знакомого лондонского лица…

На курорте Кроули стало совсем тоскливо.

Он смотрел на сонные физиономии отдыхающих людей – и видел в их оплывших подбородках и тусклых взглядах собственную лень.

«Вот такое бесславное будущее меня ждет, – мрачно думал Кроули, выслушивая приветственное щебетание матушки Джеральда. Бланш оказалась миловидной полной дамой с таким визгливым голосом, что у всех ее собеседников, должно быть, уже через пару минут беседы начинала зверски болеть голова. – Толстые животы, глупые разговоры. Тоска… Значит, напрасно было во мне то чувство – будто я особенный и рожден для чего-то особенного, и…»

– Позвольте вам представить мою дочь, Роуз. – Матушка Джеральда махнула рукой, невольно задела Алистера, и это прервало его размышления.

– Весьма рад знакомству. Как поживаете?

Он окинул подошедшую девушку беглым взглядом и невольно улыбнулся.

Сестра Джеральда, одетая в воздушное платье нежно-розового оттенка, оказалась чудо как хороша собой. Из-под элегантной шляпки выбивались светлые локоны, синие глаза смотрели ласково и немного лукаво, а круглый, яркий, пухлый ротик придавал лицу еще больше очарования. Обтянутая корсетом грудь была приятной полноты, и кожа в ложбинке декольте казалась нежной и атласной.

«Она как Клеопатра или Елена Троянская, – подумал Кроули, с наслаждением вдыхая тонкий запах ее духов. – Очаровательна, мила. В ней нет классической красоты – но она настолько тепла и добра, что это притягивает больше самых совершенных черт…»

Алистер попытался представить ее в своей спальне – но так и не смог.

«Таких роскошных женщин у меня еще не было», – подумал он и вслух добавил:

– Роуз, я буду очень рад пригласить сегодня вас, а также вашего брата и матушку на ужин.

– С удовольствием. – На щеках девушки появился очаровательный румянец. – А пока прогуляемся по бульвару!

Алистер слушал нежный шепот Роуз (она явно старалась понизить голос, чтобы матушка не услышала, о чем они разговаривают) и понимал: умом эта красивая, яркая кукла слегка обделена, да и манеры могли бы быть получше. Но сколько же в ней непосредственности и очарования!

Роуз сразу же выложила Алистеру все подробности о себе: была замужем, но муж умер; сейчас матушка склоняет ее к браку с адвокатом («Негоже женщине жить одной!»), а Роуз встречается с бухгалтером («Но замуж за него не выйдешь, у него уже есть жена»). «И вот я буду отдана нелюбимому, – печально сокрушалась девушка. – Как представлю, что этот адвокат станет требовать того, чего муж требует от жены, – так хоть в петлю лезь».

«Ума у нее нет, – решил Алистер, поглядывая на роскошную, белоснежную грудь Роуз. – Но она так трогательна, так непосредственна. Мне хочется сделать для нее что-нибудь хорошее, и…»

– А выходите замуж за меня, – неожиданно для самого себя прошептал в нежное, розовое ушко Кроули. – Матушка ваша будет счастлива: дочь замужем. Я вас неволить не стану – идите к своему женатому бухгалтеру, предавайтесь любовным утехам столь долго, сколько вам будет угодно.

– И что, мне совсем не обязательно будет жить с вами? – От неожиданности Роуз остановилась, голубые глаза округлились. – Вы предлагаете мне руку и сердце? Послушайте, это серьезно? Я не ослышалась? Вы действительно делаете мне предложение?

Алистер пожал плечами:

– Ну, вы же сами говорили, что адвокат вам не мил, что это матушка вас к свадьбе с ним подталкивает. Да, наш брак будет ненастоящим. Ваше сердце это ни к чему не обязывает, и…

– Я согласна! Вы очень добры ко мне! – Роуз радостно улыбнулась и посмотрела на Алистера так нежно, что тот смутился.

«Что я делаю? – думал он, любуясь тонкой талией Роуз. – Мне всего двадцать четыре года, и я первый раз вижу эту женщину…»

Я прихожу в себя от боли. Саднит горло, раскалывается голова. Что болит больше – определить невозможно, но интенсивность мучений зашкаливает.

Воздух, воздух, воздух! Он такой, оказывается, вкусный, густой, бодрящий. Странно, что я прежде даже внимания на это не обращала…

Дышу, приподнимаюсь, оглядываюсь по сторонам.

Ирина лежит рядом со мной, глаза закрыты, грудная клетка едва заметно расширяется в такт дыханию, затылок в крови.

А чуть дальше на скамеечке сидит парень; сопит, меняя ролики на кеды.