Тайны Васильков или мое нескучное лето (СИ) - Филимонова Лина (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Белка достала прозрачный полиэтиленовый пакет, засунула в него руку, взяла листы и ловко вывернула пакет наизнанку, ни разу не прикоснувшись голыми руками к зловещей находке.
— Пошли отсюда, — сказа она, нервно оглядываясь.
Мне тоже очень захотелось поскорее уйти из этого места. Белка сунула пакет за пазуху, и мы пошли ко мне.
Я застелила стол в гостиной газетой, а Белка аккуратно вытряхнула из пакета листки. Мы сели на стулья и уставились на стол. Белка принюхалась.
— Запах какой-то странный, — сказала она.
Я шумно втянула носом воздух.
— Да, что-то знакомое.
Белка приблизила лицо к листкам, почти уткнувшись в них носом.
— Это точно не кровь, — заявила она с победным видом. — Я знаю, что это.
— Что? — я смотрела на Белку, широко раскрыв глаза.
— Это клубничное варенье.
Я молчала, потрясенная.
— Сейчас полдеревни варит клубничное варенье, — сказала Белка через некоторое время.
— А некоторые даже и земляничное, — добавила я. Интересное, клубничное от земляничного цветом отличается?
Поездка за земляникой была назначена на девять утра. Дядя Вася предлагал шесть, я настаивала на одиннадцати, в конце концов было принято компромиссное решение.
Я проснулась в восемь, напилась кофе, надела шорты, майку, кеды, ковбойскую шляпу и потопала к Галкиному дому. Или к Вовкиному? К их общему дому, в общем. К дому семьи Крапивиных.
Возле дома стоял красный мотоцикл с коляской, около которого на бревне сидел дядя Вася и курил, а из-за забора доносились сердитые голоса.
— Да ничего со мной не сделается! — это Галка.
— Когда сделается, поздно будет! — это Вовка. — Ты знаешь, как на этом драндулете трясет?
Дядя Вася поднял бровь и обиженно посмотрел на меня, потом перевел свой, сразу потеплевший, взгляд на мотоцикл.
— Да ничего не трясет! — это снова Галка.
Дядя Вася удовлетворенно кивнул.
— Как хочешь, а я тебя не пущу, — сказал Вовка голосом настоящего мужчины.
— Как это — не пустишь? — удивилась Галка. — Силой дома запрешь, что ли?
— Надо будет — силой, — решительно заявил Вовка. — Если женщина сама не понимает…
— Да я понимаю, — жалобно сказала Галка. — Мне может земляники смертельно хочется.
— Да тебе дядя Вася на днях целое ведро привозил! Мало что ли?
— Да не мало. Просто, понимаешь, мне прямо с куста хочется. Даже во сне снится, как я срываю землянику, и сразу в рот…
Они замолчали. Видимо, Вовка думал, как решить эту неразрешимую задачу. Я села рядом с дядей Васей на бревно.
— Ну, хорошо, — наконец, произнес Вовкин голос. — Я с тобой поеду. Буду следить.
— Ой, Вова, ты такой замечательный, — произнесла Галка своим новым медовым голосом. После этого раздались звуки поцелуев.
Дядя Ваня многозначительно посмотрел на меня и пожал плечами.
— Бабу надо вот так держать, — сказал он, сжав кулак и потрясая им перед моим носом.
Калитка открылась, появились Галка с Вовкой, оба довольные и улыбающиеся.
— Ой, ты уже здесь, привет, — сказала Галка. — Вова тоже с нами поедет.
Мы начали усаживаться в мотоцикл. Галка, естественно, села в коляску. На одеяло, заботливо постеленное Вовкой. Я должна была сесть рядом с ней. Только в момент усаживания я полностью оценила разросшиеся галкины прелести. Я рядом с ними умещалась с большим трудом.
Вовка сел сзади дяди Васи, и мотоцикл завелся.
— Нет, я так не могу, — застонала Галка. — У тебя со всех сторон сплошные локти и коленки, которые все время в меня упираются.
Я вылезла из коляски и села на сиденье, между дядей Васей и Вовкой. Это действительно было удобнее, тем более, мы все трое отличались худосочным телосложением, и тесно нам не было.
— Нет, так тоже не пойдет, — сказала Галка, — ревниво глядя на Вовку, который дышал мне в затылок.
— Есть один хороший способ, — сказал Вовка. Он слез с мотоцикла, вытащил Галку из коляски, уселся в нее сам, а Галку посадил к себе на колени. Теперь все были довольны, за исключением, может быть, вовкиных коленей.
— Едрит твою наружу, — пробормотал, молча наблюдавший за перетасовкой пассажиров дядя Вася и завел мотоцикл.
Ехали мы долго, потому что медленно, потому что дядя Вася демонстрировал нам самый мягкий и нетравматичный способ езды на мотоцикле с коляской по разбитым дорогам и вообще без дорог. Мотоцикл остался у подножия холма, а мы, прихватив корзинки и ведерки, поднялись вверх с пологой стороны и разбрелись кто куда. Галка уселась посреди земляничной полянки и, срывая ягоды, с выражением неописуемого наслаждения на лице, отправляла их в рот, одну за другой. Вовка собирал ягоды в ведерко, описывая круги вокруг Галки. Дядя Вася сразу куда-то исчез вместе со своей корзиной, а я решила, что мое место — на самом верху самого высокого холма и вприпрыжку отправилась туда.
Для этого мне пришлось несколько раз спуститься и подняться, перепрыгнуть через ручей и пробраться через невысокий, но зверски колючий кустарник. И вот я на вершине. Вокруг — миллион оттеков зеленого, один другого сочнее и аппетитнее: нежно-зеленая трава, более темная зелень кустарников, насыщенный зеленый цвет отдельно стоящих дубов, изумрудные листочки тысячелистника и даже речка, текущая неподалеку, имеет свой собственный зеленый оттенок, название которого я не знаю. А еще — белые ромашки, розовый клевер и желтые лютики… А в небе — молочно-белые облака на ярко-голубом фоне.
Если бы я была поэтом, то немедленно сочинила бы хвалебные душераздирающие стихи. Или изобразила бы все это на огромном холсте, если бы была художником. Но, так как никакими талантами я не обладаю, придется просто впитать все в себя, и там оставить. В заветном уголке памяти, где хранятся самые красивые воспоминания.
Тут я вспомнила про землянику, села на траву, наклонилась… да ее тут видимо-невидимо! А сразу и не заметно. Такого вкуса, как у этой земляники, не бывает больше нигде…
Когда пришло время обеда, мы расположились под толстенным дубом, крона которого запросто могла бы укрыть, к примеру, весь наш четвертый курс, который в наступающем учебном году будет уже пятым. Галка достала вареную картошку, огурцы, хлеб и сало. Я извлекла из рюкзачка бабыгрушины пирожки со щавелем и с капустой, коробку шоколадного печенья с орехами и пару апельсинов. Дядя Вася вынул из-за пазухи пол-литровую бутылку с мутной жидкостью.
— Это что? — строго спросила Галка.
— Как что? — удивился дядя Вася. — Самогон.
— Убери сейчас же. Понял? — Голос Галки стал выше на несколько октав, — чтобы я этого больше не видела.
— Е-ершистый ёж! — с глубоким чувством сказал дядя Вася и посмотрел на Вовку. — Ты со своей бабой сам будешь управляться, или тебе помощь нужна? Ну и молодежь пошла, растудыть ее в ноздрю!
— А я что? — обиделся Вовка. — Я не возражаю. Но не больше пятидесяти грамм.
— Само собой, — сразу согласился дядя Вася. — Я же, понимаешь, за рулем…
— Вот именно! — надулась Галка. — То, значит, мне ехать нельзя, потому что трясет, то — пожалуйста, поезжай с в дюпель пьяным водителем, который тебя запросто в канаву вывалит и не заметит!
Дядя Вася шмыгнул носом, всем своим видом показывая, каких трудов ему стоит сдерживаться, чтобы не ответить этой склочной женщине. Он извлек из внутреннего кармана своего потрепанно жизнью коричневого пиджака два маленьких граненых стаканчика, вставленных один в другой, наполнил их и протянул один Вовке.
— Ну, будем, — произнес он, опрокинул в себя белую жидкость, закусил извлеченной из другого кармана уже очищенной луковицей, прихватил пару пирогов и шмат сала, после чего удобно устроился прямо на траве, положив под голову собственную кепку.
Вовка тоже быстренько, под недовольным взглядом Галки, вылил в рот содержимое стакана и принялся активно поглощать разложенные на полотенце припасы.
Я жевала пирожок с капустой и наслаждалась тишиной, запахом травы и земляники, стрекотом кузнечиков и жужжанием пролетавших мимо пчел.
