Первая, вторая, третья - Соболева Лариса Павловна (книги хорошего качества TXT) 📗
– Да это же… На фига нам все автомобили этой марки? Мы же просили список внедорожников.
– И на том спасибо, – не унывал Захар, – могли отделаться обещаниями.
– Не за что благодарить. – Михаил с некоторой злостью, абсолютно несвойственной ему, швырял верхние листы на стол. – Да их же как песка в море… И у всех «Lexus»! А помимо этой марки, на дорогах полно других… Нет, откуда у людей такие бабки? Я полагал, наш народ живет скромнее. Захар, твой способ не годится.
– А как по-другому? Мы видели только внедорожник, значит, следует искать его, первые две цифры известны…
– Первая тоже под большим вопросом. Ты посмотри, сколько номеров начинается с этих цифр! Никогда бы не подумал.
Но настырных людей не собьешь с толку, они будут бить в одну точку до упора, как раз к таким чаще приходит озарение. Правда, до этого было еще далеко, тем не менее Захар упорно стоял на своем:
– Стриж с Наговицыным обещали опросить знакомых Светланы, на работе поспрашивать, может, у нее были с кем-то конфликты, а я этого не знаю. Или кто-нибудь видел внедорожник рядом с семеркой на номере. Все, не спорим, думаем, как это упорядочить.
Что оставалось Михаилу? Только напрячь извилины.
– Ну, раз ты настроен так оптимистично, – вздохнул он, – то давай хотя бы… отсортируем автомобили. Первое – нужен каталог. Что тебе говорит «Lexus RX»? А что это за цифры – 300, 350? Мне – ничего. Какой конфигурации машина? А следует отобрать только внедорожники, между прочим, семиместные.
– Нет проблем. – Захар ушел в комнату, вернулся с ноутбуком. – Выясним в Интернете.
– Тогда начнем. Я называю модель, ты ищешь ее в Интернете. Если это не джип, просто вычеркиваем из списка все подобные модели.
– Набирать латинскими или русскими буквами?
– Русскими. Нам нужны машины, которые в ходу на российском рынке. Не спеши, сначала я вычеркну все ненужные номера, чтоб не путаться, а ты свари, пожалуйста, кофейку, сидеть нам до-олго придется.
Прошло полтора часа, для «пустяковой операции» многовато. Гене без разницы – где ждать и сколько ждать, Родион тоже проявил терпение, которого не хватило Марату. Очередной раз посмотрев на часы, он психанул:
– Да что так долго? Можно подумать, трепанацию черепа делает!
– А вдруг и эта ласты склеила? – спокойным тоном внес неспокойную ноту Гена. – Че смотрите? Разве так не было? И док теперь боится выйти к нам, правильно делает.
– Я зайду, – подхватился Марат.
– Стой, – вяло сказал Родион. – Еще подождем.
– Сколько? – вспылил Марат. – Он издевается…
Дверь открылась, санитар выкатил пустую каталку и покатил ее по коридору. Появился доктор, надо сказать, с нерадостным выражением на физиономии, окинув трех мужчин беглым взглядом, потупился. Марат подступил к нему, процедив:
– Только не говори, док, что и ее ты зарезал…
– Все в порядке, – промямлил тот. – Она жива и…
– Фух, – с облегчением вздохнул Марат. – А почему так долго?
– Я побыл с ней, когда она пришла в себя и узнала… Короче, говорить не будет некоторое время, а потом лишь шепотом, но без голоса.
– Что значит – шепотом? – осведомился Родион.
– Процесс речи очень сложный, я вам уже говорил раньше, но вы невнимательно меня слушали. Именно голос, его окраску и тембр, воспроизводят связки, есть мышца, которая сужает голосовую щель, а есть – напрягающая связки. Людям удаляют связки и прилегающие мышцы только ввиду острой необходимости – онкология, например. Я выбрал наиболее безопасный способ, аккуратно рассек мышцы скальпелем, затем разрезы сушатся, тампонируются, ведь течет кровь…
– Так она будет говорить? – побелел Родион.
– Десять-четырнадцать дней она будет молчать, так как мышцы травмированы, но позже… Гортань тонкая вещь, в процессе образования речи участвуют не только связки и мышцы, о которых я говорил. Человеческая речь связана с артикуляционным аппаратом, артикуляция сохраняется за счет губ, языка, челюсти. Сохраняет свои функции и гортань, вспомогательные мышцы. Голоса как такового не будет, окраски не будет, но шепотом… шипя, она сможет говорить. Дело даже не в этом…
– А в чем? – задал вопрос Марат.
– Вы… – Доктор побагровел, кажется, он был взбешен, несмотря на крупный гонорар. – Вы обязаны были с ней договориться! Я думал, она согласна, как та девушка, расстаться с голосом… Стал объяснять, что делать после операции, а она… В общем, у нее шок… а я… я чувствую себя преступником-садистом.
– Док, заткнись, – почти вежливо попросил Гена. – Тебе хренову кучу бабок кинули не затем, чтоб ты нас учил.
– Идите и сами утешайте ее, – стеснительным жестом указал доктор на кабинет, адресуя слова Родиону.
– Э, нет, стой, док, – перекрыл ему дорогу к кабинету Марат. – Ты внуши ей, чтоб она даже не пыталась говорить. Нам нужно ее молчание. Полное. Подведи базу, мол, только при абсолютном молчании можно будет восстановить голос в будущем… Тебе она поверит.
– Я обещал ей, что попробую сделать реконструкцию мышц, – сказал доктор. – И я сделаю операцию, когда она захочет. Бесплатно. Хотя это нереально, но я сделаю все от меня зависящее. Однажды руку пришил…
Его слова прозвучали как вызов! Марат панибратски хлопнул его по плечу:
– Ну и молодец. Идем к ней, ты скажешь то, что я велел.
Родион поднялся со стула, решительно вошел в кабинет, за ним двинули Гена с Маратом, последний не забыл схватить доктора за локоть и бесцеремонно втолкнуть туда же. Согнувшись, обхватив голову руками и поставив локти на колени, Светлана сидела на стуле, спина ее не вздрагивала, значит, девушка не рыдала. К ней приблизился Родион, Светлана подняла голову и явно увидела не того, кого ожидала. Вероятно, подумала, что это доктор, а перед ней стоял Родион с бесстрастным лицом и глазами удава. Губы девушки задрожали, но не от слез – от гнева, сказать она ему уже ничего не могла, но внезапно вскочила и замахнулась. Ударить его Светлане не удалось, ее перехватил Марат, завернул руку назад и оттащил от Родиона к стене, рыча:
– Спокойно, спокойно. Без трепа меньше проблем, Лиза.
– Нельзя же так грубо! – взбеленился доктор, раскраснелся, как девственница перед дефлорацией, затем обратился к Родиону: – Скажите же ему! Вы хоть понимаете, что она сейчас испытывает?!
– Понимаю, – равнодушно произнес тот. Его не волновали ее чувства, Родиона во всей этой истории устраивал единственный факт: девушка жива и здорова, о здоровье говорила агрессия, но это пройдет со временем. – Вы, док, говорили, Лизе надо как-то вести себя после операции…
– Да, – нахмурился доктор, затем посмотрел на Светлану: – Вы должны молчать, во избежание болевых ощущений и чтобы не травмировать мышцы гортани напряжением. Даже когда пройдут боли, не пытайтесь говорить, щадящий режим поможет мне провести реконструкцию. Договорились? – Светлана вяло кивнула, а он неловко взял небольшой листок со стола и протянул Родиону: – Это рецепты полосканий… и… и антисептики… Питание только в протертом виде, после еды обязательно полоскать горло… Ничего кислого и острого… там все написано… в общем-то, несложно…
Когда тебя не слушают, говорить не имеет смысла, а Родион не слушал, поэтому доктор мямлил-мямлил и замолчал, втайне мечтая, чтоб компания убралась туда, откуда прибыла, – к сатане. Он исподлобья следил за главарем шайки, в которую попал по недоразумению – если недоразумением уместно назвать жажду наживы. Казалось, Родион погружен в рецепты, читая, он отошел на несколько шагов, доктор остался один посреди небольшого помещения…
В этот момент от дверного косяка отделился Гена, вытягивая руку с пистолетом и глушителем. Лицо его было сосредоточенным, ответственным. Раздался глухой звук – пух. Доктор упал как подкошенный, в районе груди на сине-зеленой униформе растеклось багровое пятно.
Светлана от ужаса закричала, но… но! Ее крик подавила боль в горле, а хуже боли – не услышать собственного голоса, когда кричишь. Это нелепо, страшно… Доктор на полу – еще страшнее. Тем временем палач Гена уже стоял над распростертым телом, целясь в него. Он выстрелил второй раз – доктор не дернулся. Убит… Так просто? За что?!!
