Счастливого Рождества, Тони! - Эксбрайя Шарль (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
— А ну, покажитесь, несчастный трус! — стреляя, ревел директор. — Покажитесь, подлый убийца!
Странная у людей мания обзывать вас трусом только за то, что вы не желаете служить им мишенью… С лестницы послышался топот — очевидно, швейцар вообразил, что я убиваю его хозяина.
— Вы что, непременно хотите прикончить собственного швейцара, Турнон? — спокойно осведомился я, подсчитав выстрелы и придя к выводу, что он уже израсходовал весь магазин.
Вопрос, очевидно, вернул его на землю, нервы не выдержали, и я услышал сдавленный стон. Осторожно заглянув в кабинет (с этими любителями никогда толком не знаешь, чего ждать!), я увидел что Турнон сидит за столом, закрыв лицо руками. Похоже, он плакал. И в ту же секунду у меня за спиной раздался повелительный окрик:
— Руки вверх, живо! Или я стреляю!
Я выполнил приказ и, медленно обернувшись, обнаружил, что швейцар вооружился огромным старинным револьвером — таких монстров не делают уже добрых лет шестьдесят.
— Вы ошиблись, старина, это не я стрелял, — проговорил я с необычайной кротостью.
— Не вы? А кто же тогда?
Я кивнул в сторону все еще не опомнившегося Турнона.
— Ваш шеф.
Судя по выражению лица, утверждение показалось ему чудовищным.
— Он?.. Да быть такого не может!
— Отсюда вам должен быть виден пистолет у него на столе. Если вы возьмете его в руки, то почувствуете, что он еще не остыл.
Скажи я, что его выбрали мэром Бордо, честный малый и то не удивился бы сильнее.
— Но… Почему? Почему?
— Ну, это уж вы у него самого спросите!
Швейцар приказал мне идти в кабинет, а сам, не выпуская из рук револьвера, двинулся следом. Я молил бога, чтобы в пистолете Турнона не осталось больше ни одной пули.
— Господин директор! — окликнул хозяина швейцар, когда мы остановились у его стола.
Тот опустил руки, и мы увидели искаженное отчаянием лицо.
— В чем дело, Ламблуа?
— Господин директор… эти выстрелы…
— Ах да!.. Произошла ошибка… Я потерял голову… Сам не знаю, что на меня нашло. Можете возвращаться к себе, Ламблуа.
Швейцар указал на меня.
— А как насчет него? Прихватить с собой и выставить за дверь?
— Нет, пускай остается.
Милейший Ламблуа все еще не мог побороть сомнения.
— Так вы и вправду не хотите, чтобы я остался тут, господин директор?
— Нет. Спокойной ночи, Ламблуа.
— Спокойной ночи, господин директор.
Избавившись от швейцара и его артиллерии, я облегченно перевел дух и повернулся к Турнону.
— И часто у вас бывают такие приступы?
— За что вы убили Сюзанну?
— А что, по-вашему, я смахиваю на убийцу?
Он пожал плечами:
— Только что я лишь по чистой случайности не отправил вас на тот свет, и однако не думаю, чтобы я походил на преступника.
— Но зачем же мне было убивать мадемуазель Краст?
— Именно об этом я вас и спрашиваю!
— Когда я пришел к вашей секретарше, ее уже не было в живых и на меня самого напал прятавшийся в квартире убийца. Если хотите, инспектор Лафрамбуаз из сыскной полиции охотно подтвердит правдивость моих слов.
Турнон посмотрел на меня.
— Прошу вас, простите мне эту минуту безумия! — с бесконечной усталостью в голосе сказал он.
— Для ученого вы маловато размышляете, прежде чем действовать, а?
— В несчастье голова отказывается работать…
— Жаль… Для кого-нибудь еще это могло кончиться очень плохо. Вы любили Сюзанну, верно?
Турнон молча кивнул.
— И она была вашей любовницей?
— Да, уже пять лет… Я один как перст. Теперь, после ее смерти, у меня совсем никого не осталось… Не понимаю, почему ее убили…
— Потому что Сюзанна собиралась сделать то, о чем я тщетно просил вас.
— Не понимаю.
— Потолковать со мной о Марке Гажане и о многом другом. Например, о том, что когда-то вы питали более чем дружеские чувства к будущей супруге Гажана. Впрочем, тогда она еще не вышла замуж…
Я говорил наобум — просто хотелось взглянуть на его реакцию. Турнон не стал отнекиваться.
— Временное увлечение… Эвелин всегда была честолюбива. Она первой из нас по достоинству оценила Гажана и поверила, что он добьется успеха.
— Значит, она в определенном смысле карьеристка?
— Вне всяких сомнений.
Меня словно полоснуло по сердцу. От одной мысли, что этот тип мог обнимать Эвелин, просто тошнило.
— Насколько я понимаю, месье Турнон, вы настоящий донжуан?
— Повторяю вам, история с Эвелин закончилась очень быстро. Мы совершенно не подходили друг другу и прельстило ее лишь мое директорское положение. Зато Сюзанна…
— …которую вы отчаянно ревновали, судя по уморительной сцене, которую вы вчера устроили нам с мадемуазель Краст?
— Я не хотел потерять Сюзанну…
Какой смысл возражать? Влюбленные всегда видят предмет своей страсти совсем иначе, нежели другие смертные. И тем не менее надо обладать очень богатым воображением, чтобы представить стареющую толстуху Сюзанну в роли вамп!
— Как видите, не я отнял ее у вас, месье Турнон.
Он всхлипнул и сжал кулаки.
— Ох, если б я только знал, кто это…
— Могу напомнить, что я приехал сюда как раз для того, чтобы разоблачить этого человека, поскольку он же убил моего друга Бертрана Тривье. У нас с вами общая цель, месье Турнон, — отомстить за наших мертвых.
Директор завода встрепенулся, охваченный каким-то лихорадочным возбуждением.
— Вы правы! Нам надо действовать сообща! Но, к несчастью, я вряд ли смогу вам существенно помочь…
— Почему вчера вы отказались отвечать на мои вопросы?
Турнон опустил голову:
— Я боялся…
— Кого?
— Сам не знаю… Исчезновение Гажана, и в особенности гибель вашего коллеги меня глубоко потрясли… Я заподозрил, что на моем заводе творится нечто ужасное, совершенно мне непонятное… Я не боец по натуре, месье Лиссей…
— Правда? А Гажан?
— Тоже… во всяком случае, мне всегда так казалось…
Турнон немного помолчал.
— И то, что кто-то счел нужным убить мою бедную Сюзанну, доказывает, как я был прав, — угроза вполне реальна…
— А вы не знаете, что хотела мне рассказать мадемуазель Краст? Может быть, у вас есть какие-нибудь предположения?
— Ни малейших.
— Сюзанна дружила с мадам Гажан?
— Не думаю. Во всяком случае, после свадьбы Эвелин ни разу сюда не приходила.
— А Гажан знал о вашем романе с его будущей женой?
— Понятия не имею. Сами понимаете, я никак не мог задавать ему подобные вопросы.
— И все-таки даже самый закоренелый преступник, если, конечно, он не маньяк, никого не убивает просто так, месье Турнон. По-моему, Тривье и Сюзанну убили либо ради собственной безопасности, либо оберегая кого-то…
— Кого?
— Если бы я мог вам на это ответить, то считал бы свою миссию почти законченной. Но пока, месье Турнон, могу лишь еще раз повторить тот же вопрос, на который вчера так и не получил ответа: хорошо ли вы знали Марка Гажана?
— Нет. Теперь, когда вам известно о моих прежних отношениях с Эвелин, я думаю, вы без труда поймете, что я не пытался сблизиться с ее мужем. Мы никогда не общались больше, чем необходимо начальнику и подчиненному… И наши разговоры касались исключительно научных проблем… Если можно так выразиться, носили безличностный характер.
— Вы, конечно, знали о его исследованиях?
— Разумеется, но весьма поверхностно… Проблема миниатюризации меня никогда особенно не увлекала.
— А вы верили, что его поиски увенчаются успехом?
— Нет. Гажан казался таким сереньким и заурядным… В глубине души я не сомневался, что, выйдя за него замуж, Эвелин здорово промахнулась.
— Но если даже вы, по вашим собственным словам, имели самое поверхностное представление об исследованиях Гажана, то каким же образом Эвелин могла узнать о них больше и оценить перспективы?
— О, она необычайно умная женщина! Эвелин всегда живо интересовалась тем, что здесь происходит. А мои инженеры, разумеется, весьма охотно разговаривали с такой красивой, элегантной и обаятельной женщиной. Кроме того, Эвелин часто куда-нибудь приглашали после работы, а она великолепно умела слушать.
