Масон - Федоров Алексей Григорьевич (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
"Довоенное офицерство типировалось по принципу "потомственный военный". О том утверждал опять-таки писатель Волков. Как правило этот признак совпадал с другим социальным качеством – "потомственный дворянин". Дети военных начинали носить погоны с десятилетнего возраста, обучаясь в кадетских корпусах. Там шло воспитание в духе беспрекословной преданности престолу, монарху. Универсальное правило выдерживалось подавляющим большинством офицеров. Октябрьский переворот 1917 года испоганил все святыни, в том числе и в душах офицерства. Временное правительство по существу предало офицерство, бросив его на растерзание тупоумной солдатне и матросне. Офицеры, дабы побудить нижние чины к наступлению шли в одиночку в бой и терпели колоссальный урон, но оставлись верны воинским традициям. Мало того, солдаты часто устраивали самосуд, убивая своих командиров. Выжили в основном те, кто принял на вооружение мимикрию, осквернив тем самым душу, но возведя ее в ранг Закона поведения. Достаточно вспомнить наших маршалов – хотя бы Тухачевского. Но столь податливыми были не представители кастового офицерства, в "выдвиженцы войны". К началу революции офицерство уже настолько "пререлицевалось", что вполне соответствовало качественному и количественному составу общего народонаселения. В офицеры тогда определяли практически всех более менее грамотных людей". Тухачевский был до революции всего лишь прапорщиком – а это что-то среднее между солдатом и офицером.
Опять обобщающие мысли стучались в кладовые и архивы интеллекта: "кастовость", "дворянство", "образованность" – канули в лета! Опорой престолу такой социальный фундамент уже быть не мог. И государство начинает разваливаться…
Однако большевики, кровь из носа, желают удержать власть: для них это уже проблема жизни и смерти! Спасти ситуацию может только тоталитарное государство, а значит нужна опора новой армии, иного офицерства и по духу и по социальным установкам…
"Офицеров в столице останавливали на улице, били, истязали, убивали, грабили: "Анархия – мать порядка"!.. Особенно бушевал Кронштадт. В апреле 1917 года в Петрограде усилиями барона генерала П.Н.Врангеля и графа А.П. Палена была создана тайная военная организация, имеющая возможность рассчитывать на военную поддержку ряда воинских частей, сохранивших боеспособность. Для быстрого реагирования был создан ряд офицерских дружин. В мае в Ставке образован Главный комитет Всероссийского союза офицеров. Но приходилось и отмежевываться от тех офицеров-перевертышей, что надумали принять революцию. Решительнее всех повел себя генерал Л.Г.Корнилов: он двинул на Петроград несколько эшелонов Кавказской Туземной кавалерийской дивизии. Марш-бросок "Дикой дивизии" без должной поддержки захлебнулся. Виновниками тому были не только большевики во главе с Лениным, но и проститутка-Керенский"…
Прибегнув к несложным аналитическим функциям, можно было понять, что именно создание тайных организаций служило способом спасения от окончательного разгрома офицерства. Примечательно, что дворяне-офицеры пошли по существу по пути крестоносцев, масонов. В этой части все повторяло опыт в большей мере не отечественных традиций тайных обществ, а английских масонских лож. Началось некое соревнование: "белое движение" перетягивало на свою сторону лучшие офицерские кадры – кастовые, дворянские, умные; "красное движение" переманивало на свою сторону все остальное из наличного состава офицеров, вернувшихся с войны. Примечательно то, что ни те, ни другие офицеры не сумели сохранить жизнь: одни погибли в ходе Гражданской войны, другие – в результате чисток в ближайшие годы советской власти.
"Большевики быстро поняли бесперспективность надежд на "народную мудрость", им потребовалось на переходном этапе прежнее офицерство. Уже с лета 1918 года пришлось спрятать ненависть и недоверие к офицерству и начинать вербовать штат "военных специалистов". Только в Москве на 15 июня 1918 года было зарегистрировано около тридцати тысяч офицеров. Первый декрет о призыве офицеров, военных врачей, военных чиновников был издан большевиками 29 июля 1918 года. По докладу бывшего генерала, а ныне военного специалиста, перешедшего на службу в Красную армию, М.Д.Бонч-Бруевича, только десять процентов учтенных офицеров изъявило желание добровольно служить новому правительству. С апреля 1919 года начали действовать особые комиссии по учету бывших офицеров. Они почти насильно определяли бывших офицеров на службу в Красную армию. Осенью 1918 года удалось поставить в строй 160 бывших генералов, в 1919 году – 200 генералов и 400 полковников и подполковников"…
Машина притормозила, я открыл глаза: через переднее ветровое стекло увидел небольшой, аккуратно оборудованный пост, сержант в камуфляже проверял документы, представленные Владимиром. Нас не просили выходить из машины, класть руки на капот и раскорячивать ноги. Все было тихо и мирно, я бы даже сказал – деликатно. Мы снова тронулись в путь, но теперь уже по территории, заполненной чуть приметными бытовыми строениями – двухэтажными зданиями. Около одного из таких домиков машина остановилась, и Владимир, улыбнувшись, предложил всем выходить "на волю". Так он выразился во всяком случае…
Нам с Олегом отвели комнату на двоих с санитарным узлом и маленькой кухонькой. Какая-то разновидность спартанской гостиницы встретила нас, было дано время на обустройство, и я спокойно завалился прямо в одежде на койку, забив болт на всякий элементарный этикет. Мне было необходимо "доковыряться" в своей памяти, иначе "незавершенка" будет тяготить меня и отвлекать от других возможных дел…
"Крупнейшим центром офицерской эмиграции после Гражданской войны стали Балканские страны, особенно Югославия. Вот почему, наверное, так близка нам эта страна и по сей день, вот почему в конфликте с албанцами подавляющее большинство русских было на стороне югославов. Даже по себе я чувствовал ненависть к тем, кто запер в узилище Гааги Слободана Милошевича. Только крайне тугие материальные узлы связали руки нашей армии в деле помощи Югославии. Но я был уверен, что все естественное обязательно возвращается на свои места.
Хорошо известна и русская колония в Южной Америке, сложившаяся до Второй мировой войны под руководством генерала И.Т.Беляева. В Парагвае создался своеобразный центр русской военной организации, куда последовательно перебирались бывшие офицеры из Западной Европы, например, из Люксембурга, Франции. Опытные офицеры, еще в полном расцвете сил, принимали участие в военных действиях Парагвая и Боливии. Именами погибших русских офицеров были названы десять улиц в столице страны – Асунсьоне. Забавно, но в Парагвае как бы пересеклись после Второй мировой войны пути русских эмигрантов и немцев".
Меня опять швырнуло несколько в другую крайность: я оставил в покое дела былого офицерства, как такового, и решил приблизиться к масонству. Не трудно было заметить, что еще в 1917 году, неожиданно возникшее, как средство самозащиты, тайное сообщество офицеров потянуло за собой хвост через эмигрантские кордоны, главным образом, в Париж. Такое масонство категорически отмежевалось от русских масонов, ставших внутренним двигателем переворота семнадцатого года, свержения монархии в России. Честное общественное мнение прочно усадило на черную скамью суда чести членов временного правительства и особенно Сашку Керенского!
"До Второй мировой войны основной идеологической проблемой русского масонства за границей была, пожалуй, задача окончания борьбы за "возвращение" и "невозвращения" в Россию. Во время войны и, тем более после нее, возникла необходимость "чистки рядов" – нужно было срочно выявить и отделить от себя тех, кто сотрудничал с немцами". Примеров таких направлений работы масонских лож много. Но я для начала втянул в разговор Олега по поводу ложи "Юпитер".
