Эдмон Белл и инспектор Тригсс (Повести) - Рэй Жан (список книг txt) 📗
Мистер Браун, похоже, совсем не слушал его откровения, а его черные очки были устремлены в какую-то точку над головой старшего клерка.
— Вы видите что-то интересное, мистер Браун? — вежливо спросил он, проследив за взглядом клиента. — Быть может, портрет старика Лейсона? Он основатель фирмы. Он умер сто два года назад.
— Это самое лучшее, что он мог сделать! — возразил мистер Браун.
— Или этот букетик эдельвейсов под стеклом? — не унимался служащий, не теряя хорошего расположения духа. — Я позволю себе заметить, что их собрал лично мистер Лейсон для своей супруги во время их свадебного путешествия по Французским Альпам.
— Нет, — оборвал его недовольным тоном мистер Браун, — я смотрю не на это.
— А теперь я понял, вас заинтересовал этот угол…
— Вы правы… особенно громадная паутина.
— Ого! — смущенно воскликнул Томбс. — Вот что вы созерцаете…
— Я утверждаю, что эту паутину удивительных размеров соткал громадный паук, — усмехнулся клиент. — До свидания, сэр!
Томбс смотрел ему вслед и качал головой.
— Сумасшедший, — проворчал он, — иначе бы он не снял этот дом на Хей-стрит. А мне какое дело? Никакого!.. Ладно, закурю маленькую сигару.
Он докурил сигару и затушил окурок в пепельнице, когда в соседнем кабинете хлопнула дверь, извещая старого клерка, что явился хозяин. Томбс поспешил постучать в дверь кабинета, и полусонный голос пригласил его войти.
Мистер Лейсон, длинный и сухой мужчина с маленькой лысой головкой, сидел перед рабочим столом, накрытым пыльным ковриком. Он листал иллюстрированный журнал.
— Что нового, Томбс? — спросил он, зевая.
— Красный дом на Хей-стрит сдан! — воскликнул служащий. — Прекрасная новость, не так ли?
Те, кто знал мистера Лейсона, могли без всякого риска прослыть лжецами, утверждая, что он не проявит любопытства, даже если ему сказать, что Тауэр-Бридж прогуливается по вечерам до Кингстона.
Но слова Томбса о новости заставили его брови взлететь наверх. Он забормотал:
— Хорошо… хорошо… — Потом откровенно зевнул и вздохнул. — Можете идти, Томбс, все в порядке.
Лейсон выждал, пока утихнет глухой шум, свидетельствующий, что Томбс вскарабкался на свой высокий табурет. Тогда он открыл ключом один из ящиков стола, достал пожелтевшее досье и принялся внимательно его читать. Затем извлек из досье листок бумаги, тщательно сложил и сунул в бумажник. На листке было несколько слов. Буквы выцвели, поскольку были написаны много лет назад.
«В случае сдачи в аренду красного дома на Хей-стрит немедленно предупредить Брадлея Мосса».
Глава 2
Очень приятный вечер
Постоялый двор «Синий ворон» до сих пор стоит на улочке, которая связывает Энид-стрит и Неккингер-род. Его открыли в конце восемнадцатого века, а в 1830 году он гордился своей избранной клиентурой, в числе которых был Чарльз Диккенс. Похоже, именно на этом постоялом дворе он познакомился со стариком Чамли, который стал прообразом Сэма Уэллера во всемирно известном романе «Записки Пиквикского клуба».
Заканчивающие работу местные кучера и «кучера-обезьяны» (их так называли по обезьяньим одеждам) заходили сюда выпить кружку эля и вспомнить о добрых старых годах. Клиентов становилось все меньше, ибо, когда один из постоянных посетителей эмигрировал на кладбище Бриклейерс, его место пустело, по простой причине, что некому было занять стул усопшего.
Вот уже сорок пять лет мистер Эбен Томбс садился каждый вечер во главе стола. На стене висела витрина с набором почерневших трубок, которые принадлежали ему. А рядом, на изогнутом гвозде, его ежедневно ждала «Вестминстер газетт», которую мистер Томбс по привилегии читал первым. Он решил отпраздновать в привычном месте сдачу красного дома на Хей-стрит в аренду и слегка удивился, когда увидел в трактире сидящего на его месте незнакомца. Перед ним стояла кружка с пенистым элем, а в руке он держал его газету. Когда Томбс занял место напротив, незнакомец приветствовал его кивком головы и продолжил чтение. Томбс недовольно глянул на него, но тот не обратил на клерка никакого внимания. Страдающий подагрой развалина-кабатчик со стоном покинул прилавок, чтобы объявить Томбсу об ужасных последствиях, которых следовало ждать от плохой погоды, а потому он предложил мистеру Томбсу пить отныне горячий пунш вместо пива. Старый клерк согласился и, бросив косой взгляд на молчаливого гостя, громко заявил, что холод в это позднее время года может плохо отразиться на здоровье, если пить пиво. Это, похоже, не вызвало волнения у мужчины, который отпил громадный глоток эля из своей кружки и продолжил чтение. Тогда мистер Томбс объявил, что в газетах нет ничего нового и ему хотелось бы знать, как писаки с Флит-стрит ежедневно заполняют невероятное количество газетной бумаги неизвестно какой ложью. В этот момент новый клиент отложил газету и попросил трактирщика подать ему набитую табаком трубку. Табак в «Синем вороне» был настоящим голландским табаком, который трактирщик добывал у контрабандистов. Томбс считал этот табак весьма хорошим и хотел, чтобы незнакомец оценил его.
— Я люблю маленькие сигареты, — сказал он, — но предпочитаю добрую трубку. Я разделяю ваш вкус, сэр.
После такого прямого обращения незнакомец был должен ответить, чтобы не прослыть невежей. Клиент кивнул, улыбнулся и сказал, что мистер Томбс должен быть истинным ценителем. Незнакомцу принесли трубку, и мистер Томбс за компанию набил себе трубку. Незнакомец допил кружку эля и заказал стакан пунша.
Это был мужчина приятной внешности, пожилой, с седеющими волосами, слегка задумчивый. Мистер Томбс сразу ощутил симпатию к нему. Они вместе выкурили по трубке, выпили еще по стакану горячего пунша, обменялись банальностями о погоде и политике и как-то незаметно сошлись. Не прошло и часа, как незнакомец узнал, что мистер Томбс служит в конторе «Лейсон и Лейсон», живет в комнатах на Энид-стрит у миссис Блук, которая отметила восьмидесятилетие в марте, и питает слабость ко всему, что напоминало добрые старые времена. Он едва не проболтался про сдачу в аренду красного дома на Хей-стрит, но поскольку это было тайной конторы «Лейсон и Лейсон», клерк гордился, что не нарушает ее. Незнакомец вежливо слушал, делал вид, что его интересует все, что говорил мистер Томбс, кивал, но сам почти не говорил, только просил наполнять за его счет стаканы пуншем. Был уже поздний час, и трактирщик уже несколько раз намекал тихим кашлем и скрытыми зевками, что близится час закрытия.
— Хм! Я, похоже, слишком засиделся. Миссис Блук, добрая душа, привыкла, что я возвращаюсь в половине одиннадцатого и ни минутой позже. Она будет очень волноваться, спрашивая себя, не случилось ли со мной чего-то плохого, — заявил Томбс.
— Я иду в том же направлении, — сказал незнакомец, — значит, еще не пора прощаться.
Оказавшись на улице, они убедились, что трактирщик «Синего ворона» оказался великолепным пророком по поводу погоды, ибо опустился пронзительно холодный туман. Мистер Томбс, который слышал, что вдыхание ночного тумана вредит горлу, если не принимать предосторожностей, держал рот на замке, что не позволило ему продолжать разговор, но незнакомец, похоже, не разделял его озабоченности и стал разговорчивее. Мистер Томбс узнал, что его новый знакомый был уроженцем другого квартала, но в данный момент жил у друга по соседству и собирался перебраться жить сюда. Он хотел стать завсегдатаем трактира «Синий ворон», ему понравилось это почтенное заведение, где он будет счастлив встречаться с мистером Томбсом. Конечно, было уже поздно, но он знал очаровательную таверну по соседству, где можно выпить по горячему напитку. Мысль о беспокойстве миссис Блук заставила Томбса выразить колебание, но предложение в такую отвратительную погоду было соблазнительным, ведь плащ у клерка не был теплым. Он поблагодарил и согласился, решительно повернувшись спиной к своему дому. Оба углубились в лабиринт затянутых туманом улочек, где новый клиент «Синего ворона» отлично ориентировался. Туман стал настолько густым, что мистер Томбс не узнал ни таверны, ни улицы, куда его привели. Улица была такой изолированной и пустынной, что здесь даже не было и тени прохожих. Таверна выглядела жалкой и грязной. Ни одного посетителя, а хозяин выглядел таким же сонным, как и хозяин «Синего ворона» Поданный пунш был намного крепче предыдущих, и мистер Томбс не пожалел хвалебных слов. Поэтому он не сумел отказаться от второго, а потом и третьего стакана. Выйдя из таверны, он едва держался на ногах, а голова его стала невероятно легкой.
