Прощание на Поцелуевом мосту - Островская Екатерина (библиотека книг .TXT) 📗
– Егорыч, подготовь справку, я на слух не готова сейчас воспринимать, – попросила Вера. – А что там по фотороботу?
– Вот… – Окунев показал ей на планшете черно-белое изображение трех мужских лиц. – Среди них нет Абдуллы Фатихова. Возможно, его использовали втемную. Просто взяли паспорт, чтобы купить эти симки в павильончике у метро. Или украли.
– Все может быть, – согласилась Вера. – Но взять вряд ли так просто могли, Фатихов ведь был связан с незаконными вооруженными формированиями. И брать у него паспорт, чтобы использовать этот документ в таком важном деле, помывочнойслучайностью или неосторожностью объяснить нельзя. Скорее всего, это спланированный ход, чтобы направить следствие по ложному следу. А сами убийцы еще в городе, вряд ли они успели выехать так быстро. Был объявлен план-перехват. Если их трое, то разумнее всего было разбежаться и выбираться поодиночке. Теперь что касается Фатихова. Его взяли по серьезной статье и отпустили: повторяю, он почти наверняка сотрудничал со следствием, а такое не прощают сообщники. Я не сомневаюсь, что, выпуская, Фатихова предупредили, что ему на какое-то время лучше уехать, пока не выловят всю группу, – рассуждала Вера. – Он приехал сюда. Возможно, здесь у него были знакомые. Но если его искали бывшие соратники по банде, то могли и отыскать: ведь дома у него наверняка остались родственники: мать, отец, жена… Кто-то мог проговориться. Его нашли и убили, а потом некто с его паспортом приобретает сим-карты, пуская следствие по ложному следу. Теперь следствие будет очень долго искать человека, которого уже нет. Для убедительности кто-нибудь будет пользоваться сим-картой Фатихова или банковской картой, если таковая имелась. Попросят кого-нибудь снять деньги или оплатить в магазине что-то. Следователи будут считать, что разыскиваемый где-то рядом, тратить время. Но это только мое предположение, исходя из того, что все сделано слишком явно.
– Я бы так не сказал, – возразил Окунев. – Явно это для нас.
Вера лишь пожала плечами и включила телевизор, как раз должен был начаться выпуск новостей.
– А теперь к главному трагическому событию этой ночи, – прозвучал с экрана голос женщины-диктора. – В деле об убийстве на Поцелуевом мосту в Петербурге появился еще один подозреваемый…
Крупным планом показали фотографию мужчины.
– Знакомое лицо! – обрадовался Егорыч.
– Это уроженец Дагестана тридцатичетырехлетний Абдулла Мусаевич Фатихов. Всех, кто опознал его или видел этого человека, просим звонить по телефонам, которые указаны на экране.
– Будете звонить своему другу Евдокимову? – спросил Окунев.
– Нет, пусть отработает свою версию до конца. Я могу и ошибаться. У них есть и другие подозреваемые. Фотороботы вряд ли составлены по описаниям свидетелей. Скорее всего, преступники попали в поле зрения камер, пока ехали к мосту. Их найдут, и теперь это только вопрос времени. Но Иноземцев не был простым человеком, а потому и заказал его кто-то не очень простой, так что не думаю, что все будет легко и просто. Вот бы узнать, кому он перешел дорогу и в чем!
– По телику не говорят, а так все в интернете. В один голос утверждают, что Дмитрий Захарович со своей честностью и несгибаемостью был неугоден властям, а ликвидировали его спецслужбы.
– Если судить по характеру совершенного преступления, то спецслужбы причастны к этому делу в самую последнюю очередь. Иноземцев мог умереть от сердечного приступа, утонуть в море или в бассейне… Смерть была бы очень похожа на естественную, и никто бы даже не заикнулся про спецслужбы. А тут слишком явно и не очень профессионально. Хотя вариант с автоэвакуатором следствие отработает до конца. Не мог водитель ничего не видеть и не слышать! Выстрелы производились в трех шагах от машины.
Эвакуатор поставили на полицейскую стоянку, а водителю рекомендовали никуда не отлучаться из города и не отключать мобильный телефон. Но он и телефон отключил, и скрылся, что навело следователя Еремина, который вел это дело, на нехорошие мысли и слова.
«Тахо», который был погружен на платформу эвакуатора, принадлежал некоему бизнесмену, отдыхавшему в данный момент в Испании. С ним, разумеется, майор юстиции Еремин связался и спросил помывочнойзнает ли владелец, где сейчас его автомобиль. Тот ответил, что на стоянке у приятеля, который на Васильевском острове в промзоне держит несколько ремонтных боксов, автомойку и стоянку.
– Я каждый раз у него оставляю, – сказал предприниматель. – А что случилось? Мне еще почти неделю в Испании греться. Угнали, что ли?
– Когда вернетесь – узнаете.
К приятелю нагрянули домой и допросили. Он признался, что машину угнали. Подняли шлагбаум и увели. Как это случилось, ему самому выяснить не удалось, потому что сторож был пьян.
Допрос сторожа ничего не дал. После злосчастного дежурства он по причине своего нетрезвого состояния упал с лестницы той самой будочки, из которой должен был обозревать территорию. А теперь не мог разговаривать: у сторожа была сломана челюсть, сломаны несколько ребер, выбиты передние зубы и рассечена бровь. Он мог только мычать. Отвечать на вопросы в письменном виде отказался, показав сломанные пальцы на левой руке.
На вопрос, почему он не заявил о пропаже чужого автомобиля, владелец стоянки ответил:
– Так это долго, а потом неизвестно, найдут или нет. И друга пришлось бы из отпуска дергать. Я попросил знакомых сотрудников ГИБДД помывочнойнеофициально, так сказать, посодействовать. А еще попросил о помощи знакомых, которые контролируют в городе бизнес по угону автомобилей… Надеялся вернуть.
Когда его попросили назвать имена знакомых, он отказался, мотивировав тем, что боится мести. А что касается этого «тахо», то ему известно, что с ним произошло и что находится сейчас машина на полицейской стоянке под надежным присмотром рядом с эвакуатором, на котором этот «тахо» и был похищен.
В офис партии гражданского большинства Веру не хотели пускать.
– Прием не ведется, – мрачно сказал охранник. – А посторонним вход воспрещен.
– Я тоже из гражданского большинства, – заявила Вера. – Хочу поговорить с секретарем городского представительства, как раз об убийстве Дмитрия Захаровича. Я его друг, и вы обязаны меня пустить.
– Ну ладно, – сдался парень. – Заходите, только там все в печали.
Она поднялась на второй этаж по тихой лестнице, оказалась в пустом коридоре, увешанном партийными плакатами и фотографиями, на большей части которых был запечатлен выступающий на митингах Иноземцев. В офисе стояла мертвая тишина, и только из-за одной двери доносились голоса. Вера открыла эту дверь и вошла. И оказалась в большой комнате, предназначенной, очевидно, для заседаний. Здесь стоял длинный стол, за которым сейчас сидели четверо мужчин и пили коньяк.
– Вы кто такая? – вскочил один из них. – Вы как проникли сюда? Кто вас пустил? Журналистка?
– Нет, я гражданское лицо. И так получилось, что я хорошо знала Дмитрия Захаровича Иноземцева. А поскольку имею большой опыт расследований преступлений разного рода, то решила зайти и спросить – помощь требуется?
– Вы точно не журналист? – подозрительно спросил другой мужчина, седой и в очках.
– Меня зовут Вера Бережная. Я бывший следователь по особо важным делам, а теперь возглавляю частное разыскное агентство.
Мужчины переглянулись.
– Так, вы говорите, знали Дмитрия Захаровича? – уже миролюбиво спросил тот, кто вскочил. – Мы тут его поминаем. Хотите – присоединяйтесь.
– Я по делу, – напомнила Вера.
– Все равно присаживайтесь, – предложил седой. – Вы же понимаете… – он не договорил, выпил свою рюмку и вздохнул.
Вера опустилась за стол и спросила:
– Что я должна понимать?
– Чьих это рук дело! – воскликнул другой мужчина.
– Объясните.
– Спецслужбы это сделали, – объяснил четвертый присутствующий. Сказал и потрогал ладонью свою лысину.
– Об этом сейчас интернет говорит, – не удивилась Вера. – Даже в Европарламенте готовят какое-то заявление по поводу убийства Иноземцева. Но пока нет данных, подтверждающих это предположение, ничего не известно наверняка.
