В мышеловке - Френсис Дик (серии книг читать бесплатно .txt) 📗

Глава 1

Я стоял возле дома своего кузена и силился сообразить, что здесь происходит.

Три полицейские машины и карета «Скорой помощи» с мигалкой, зловеще вспыхивающей синим светом, неприятно поразили меня. Люди с сосредоточенными лицами торопливо сновали через распахнутые настежь парадные двери. Холодный осенний ветер гнал вдоль улицы жухлые листья, проносились свинцовые тучи, нагнетая и без того тревожную обстановку. Шестой час вечера, графство Шропшир, Англия.

Ослепительно белые вспышки, время от времени освещавшие окна, наводили на мысль, что внутри работали фотографы. Я снял с плеча сумку, поставил ее на траву рядом с чемоданом, предчувствие чего-то недоброго охватило меня.

Я приехал поездом, чтобы провести тут уик-энд. Однако кузен не встретил меня с машиной, как обещал, и я прошел пешком полторы мили по проселку, надеясь, что он вот-вот примчится в своем заляпанном грязью «пежо» и обрушит на меня шквал шуток, вопросов и грандиозных планов.

Но ему было не до шуток.

Он стоял в холле бледный и какой-то пришибленный. Его руки бессильно висели вдоль туловища, казалось, он уже не владел ими. Голова была слегка повернута к гостиной, где беспрерывно щелкали фотоаппараты, а в глазах застыло выражение ужаса.

— Дон, — позвал я его и подошел поближе. — Дональд!

Он не слышал меня. Зато услышал полицейский. Он выскочил из гостиной, схватил меня за руку, резко повернул и бесцеремонно пихнул к двери:

— Выйдите отсюда, сэр. Прошу вас!

Дональд медленно перевел на нас невидящий взгляд.

— Дональд! — повторил я.

— Чарльз… — раздался его тихий голос. Полицейский ослабил захват.

— Вы знаете этого человека? — спросил он Дональда.

— Я его кузен, — сказал я.

— О-о! — Он велел мне оставаться в комнате и позаботиться о мистере Стюарте, а сам вернулся в гостиную посоветоваться.

— Что случилось? — спросил я.

Но Дон так и не ответил, он, видимо, пребывал в состоянии глубокого шока. Я не внял рекомендации полицейского, сделал несколько осторожных шагов и заглянул в гостиную.

Знакомая комната была необычно пустой. Ни картин, ни украшений, ни восточных ковров, которыми она была выстлана до плинтусов. Только голые стены, обитые ситцем диванчики, беспорядочно отодвинутая тяжелая мебель, а на пыльном паркетном полу окровавленный труп молодой жены моего кузена.

В просторной комнате было полно людей из полиции, занятых своими делами: они обмеривали, фотографировали и снимали отпечатки пальцев. Я осознавал, что они здесь, но не видел их.

Я видел только Регину, лежавшую навзничь. Полуоткрытые глаза на восковом лице, отвисшая нижняя челюсть и неловкая поза производили гнетущее впечатление. Откинутая в сторону рука со скрюченными белыми пальцами словно молила о пощаде.

Я глядел на ее размозженную голову и чувствовал, как кровь стынет у меня в жилах. Полицейский, который выталкивал меня из дома, вернулся после короткой консультации со своим начальством и, заметив, что меня шатает, озабоченно поспешил ко мне.

— Я же велел вам ждать снаружи, сэр! — в сердцах бросил он, давая понять, что я сам виноват в том, что мне стало плохо.

Я тупо кивнул и вышел в холл. Дональд сидел на ступеньках, уставившись в пустоту. Я опустился возле него, свесив голову между колен.

— Я… я сам нашел ее, — сказал он. Что ему ответить?

У меня перехватило горло. Мне самому было жутко, а ведь он безумно любил ее.

Дурнота медленно проходила. Я оперся о стену. Если бы я знал, как ему помочь!

— Она… никогда… не бывала… дома… по пятницам…

— Знаю, Дональд.

— В шестом часу она всегда… возвращалась домой… — пролепетал он.

— Я принесу тебе бренди, — сказал я.

— Она не должна была… быть здесь…

Я с трудом поднялся и пошел в столовую. И только здесь я сообразил, что означала пустая гостиная. В столовой тоже оказались голые стены, голые полки, вытащенные и брошенные на пол пустые ящики. Ни серебряных безделушек, ни серебряной посуды. Исчезла коллекция старинного фарфора. Вместо них — куча скатертей и салфеток на полу. И везде битое стекло.

Дом моего кузена ограбили. И Регина… Регина, никогда не бывавшая дома по пятницам, почему-то пришла…

Я облокотился на опустошенный буфет, переполненный такой яростью, что, попадись мне сейчас эти негодяи, которые так хладнокровно могут убить совершенно незнакомого им человека, от них бы осталось мокрое место. Смирение — удел праведников. Меня же переполняла лютая ненависть.

Я нашел два уцелевших стакана, но ничего спиртного так и не обнаружил. Взбешенный, я прошел на кухню и налил воды в электрический чайник.

Следы грабежа были видны даже здесь. С полок было сметено все подчистую. Интересно, какие же сокровища они надеялись найти в кухне? На скорую руку заварив чай, я порылся в шкафчике, где Регина держала пряности и бренди для кулинарных целей, и, обнаружив бутылку, глупо обрадовался: хоть здесь эти негодяи дали маху.

Дональд все еще неподвижно сидел на ступеньках. Я сунул ему в руку стакан со сладким крепким чаем и заставил выпить.

— Она никогда не бывала дома… по пятницам, — уже который раз повторил он.

— Конечно, — согласился я и подумал, сколько людей знали о том, что по пятницам в доме никого не бывало.

Мы медленно выпили чай. Я забрал у Дона стакан, поставил его вместе со своим на пол и снова сел рядом.

Основная часть мебели, стоявшей в холле, исчезла. Небольшой шератоновский стол, обитое кожей кресло, напольные часы XIX века.

— Бог мой, Чарльз! — проговорил он.

Я посмотрел на него. В его глазах стояли слезы, на лице застыла невыразимая боль. А я ничем не мог помочь его горю.

Казалось, что ужасный вечер никогда не кончится. Было уже за полночь. Полицейские, на мой взгляд, были деловиты, вежливы и даже нельзя сказать, чтобы не сочувствовали пострадавшему. Однако не оставалось сомнений, что их дело — поймать преступников, а не утешать потерпевших. Мне показалось также, что в большинстве вопросов проскальзывало недоверие: а не сами ли хозяева организовали ограбление, чтобы получить страховку?

Дональд, казалось, ничего не замечал. Он отвечал устало, механически. Ответ отделяла от вопроса долгая пауза: да, все украденное было застраховано надлежащим образом; да, его имущество было застраховано уже много лет; да, он весь день был в конторе; да, он выходил в кафе поесть; он работает в агентстве по импорту вина, его контора в Шрусбери; ему тридцать семь лет; да, жена намного моложе, ей недавно исполнилось двадцать два года…

О Регине он говорил запинаясь, будто губы не слушались его:

— Она всегда по пятницам… работала в цветочном магазине… у своей подруги…

— Почему?

Дональд рассеянно поглядел на полицейского инспектора, сидевшего напротив него за обеденным столом. Стулья от старинного обеденного гарнитура исчезли. Дональд сидел в плетеном кресле, принесенном из солярия. Инспектор, констебль и я разместились на табуретках.

— Что? — переспросил Дональд.

— Почему она именно по пятницам работала в цветочном магазине?

— Ей… ей… так нравилось…

Я резко перебил его:

— Она работала с цветами еще до того, как вышла замуж за Дональда. Ей хотелось быть при деле. В пятницу она всегда составляла разные композиции из цветов для дансингов, для свадеб…

«И для похорон тоже», — подумал я, но не смог выговорить.

— Благодарю вас, сэр. Однако я уверен, что мистер Стюарт может отвечать сам.

— А я — что нет! — Полицейский инспектор повернулся и уперся в меня взглядом. — Он же в шоке, — закончил я свою мысль.

— Вы врач, сэр? — недоверчиво спросил он. Я отрицательно покачал головой.

Он глянул на Дональда, крепко сжал губы и снова повернулся ко мне. Его придирчивый взгляд скользнул по моим джинсам, выцветшей куртке, старому свитеру, дорожным башмакам и остановился на лице. Видно было, что я не произвел на него впечатления.