Загадай число - Салтыкова Мария (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Загадай число - Салтыкова Мария (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗 краткое содержание
Может ли анонимное письмо напугать до смерти? Оказывается, да — если тебе есть что скрывать, а автор письма читает твои мысли. Получив такое послание, Марк Меллери обращается за помощью к старому приятелю — знаменитому детективу в отставке. Дэвид Гурни, для которого всякое преступление — ребус, обретает идеального противника: убийцу, который любит загадывать загадки. Каждая неразгаданная загадка приводит к новой жертве. Однако Гурни продолжает игру…
Дебютный роман американского писателя Джона Вердона «Загадай число» — классический триллер. Безупречно выстроенный сюжет, тщательно прописанные детали, узнаваемые персонажи и жизненные коллизии складываются в повествование, от которого захватывает дух.
Загадай число читать онлайн бесплатно
Джон Вердон
Загадай число
Посвящается Наоми
Пролог
– Куда ты уходил? – спросила старуха, ерзая в постели. – Мне надо было в туалет. Я была совсем одна.
Молодой человек, стоявший рядом с кроватью, сиял от радости. Ее недовольный тон словно его не касался.
– Мне надо было в туалет, – повторила она, на этот раз задумчиво, как будто смысл произнесенных слов только сейчас до нее дошел.
– Мама, у меня отличные новости, – сказал молодой человек. – Скоро все будет хорошо. Я все сделаю как надо.
– Куда ты все время уходишь? – капризно спросила она.
– Недалеко. Ты же знаешь, я никогда не ухожу далеко.
– Я не люблю оставаться одна.
Он блаженно улыбнулся.
– Очень скоро все будет хорошо. Все будет так, как должно было быть. Поверь мне, мама. Я придумал, как все исправить. Он отдаст мне то, что забрал.
– Ты пишешь такие прекрасные стихи.
В комнате не было окон. Единственным источником света служила лампа на прикроватной тумбочке. Этот свет подчеркивал крупный шрам на шее старухи и странный блеск в глазах ее сына.
– А танцевать пойдем? – спросила она, глядя сквозь него и сквозь темную стену за его спиной, словно там было радостное видение.
– Конечно, мама. Все будет просто идеально.
– Где моя деточка?
– Я здесь, мама.
– Баю-баюшки-баю, баю деточку мою.
– Баю-бай, мама, баю-бай, баю-бай.
– Мне надо в туалет, – произнесла она, на этот раз почти кокетливо.
Часть первая
Опасные воспоминания
Глава 1
Коп-арт
Джейсон Странк был человеком во всех смыслах незаметным: невзрачный мужчина тридцати с чем-то лет, чье существование едва замечали даже соседи. Его было не видно и не слышно; во всяком случае, никто не мог вспомнить, чтобы он когда-либо с кем-нибудь говорил. Хотя, возможно, кому-то кивал или даже здоровался, а то и обменивался парой слов. Никто не помнил наверняка.
Все были поражены и даже сперва не поверили, когда оказалось, что мистер Странк одержим одной страстью: он убивает усатых мужчин средних лет, а впоследствии крайне неприятным способом избавляется от тел – расчленяет их на небольшие удобные фрагменты, упаковывает в цветную обертку и отправляет по почте офицерам местной полиции в качестве подарков на Рождество.
Дэйв Гурни пристально рассматривал на экране скучное, невыразительное лицо Джейсона Странка – если быть совсем точным, то это была фотография оперативного учета, увеличенная до реального размера и окруженная панелями программы для обработки фотографий, в которой Гурни уже неплохо разбирался.
Он поднял яркость у радужки глаза преступника, нажал кнопку мышки и отодвинулся, чтобы оценить эффект.
Лучше, чем было. Но все равно не то.
Глаза – самое сложное. Глаза и рот. Но они – самое главное. Иногда ему приходилось возиться с насыщенностью и яркостью какого-нибудь крохотного блика по нескольку часов, и все равно результат не заслуживал того, чтобы показать его Соне, не говоря уже о Мадлен.
Глаза были важной деталью, потому что именно они, как ничто другое, передавали напряжение, противоречивость – взгляд был замкнутым, как будто невидящим, но в нем сквозила жестокость. Это особое выражение отпечаталось на лицах многих убийц, с которыми Гурни довелось как следует пообщаться.
При помощи терпеливых манипуляций с фотографией он добился правдоподобного взгляда у Хорхе Кунцмана (товароведа из универмага «Уолмарт», который хранил голову своей последней подружки в холодильнике, пока у него не появлялась новая). Ему и самому тогда понравился результат, передававший черную пустоту, скрытую за скучающим взглядом Кунцмана, а Соня и вовсе была в восторге – она его так хвалила, что он поверил в свой талант. Ее реакция и неожиданная покупка портрета одним из Сониных знакомых коллекционеров вдохновили его сделать серию обработанных фотографий, которая теперь под названием «Портреты убийц глазами преследователя» выставлялась в маленькой, но недешевой галерее Сони в Итаке.
Как вышло, что недавно ушедший в отставку детектив Нью-Йоркского полицейского управления, при его неприкрытом равнодушии к искусству в целом и авангардному искусству в частности, а также при его нелюбви к славе, оказался главным автором на модной художественной выставке с «фотографиями, поражающими воображение брутальным реализмом, психологичностью и мастерской обработкой»? На этот счет существовало два совершенно разных ответа: его собственный и его жены.
Он считал, что все началось в тот день, когда Мадлен уговорила его ходить с ней в музей Куперстауна на курс искусствоведения. Она вечно куда-то его тащила из норы – из дома, из самого себя – куда угодно. Он понял, что единственный способ остаться хозяином своему времени – это периодически поддаваться ей. Посещение курса искусствоведения было в этом смысле стратегическим ходом: хотя перспектива таскаться на лекции ему претила, он надеялся, что это обеспечит ему месяц-другой покоя. Дело не в том, что он был диванным лентяем. В свои сорок семь лет он все еще отжимался, подтягивался и приседал по пятьдесят раз кряду. Просто он не слишком любил куда-то выбираться из дому.
Однако курс преподнес ему целых три сюрприза. Вопреки его уверенности, что придется прикладывать нечеловеческие усилия, чтобы не засыпать на лекциях, он сидел и не мог оторвать взгляда от Сони Рейнольдс, местной галеристки и художницы. Она не была красавицей в североевропейском понимании красоты а-ля Катрин Денев. Ее губы были слишком пухлыми, скулы слишком выдающимися, нос слишком длинным. Однако все эти черты, несовершенные по отдельности, складывались в гармоничное целое и поражали воображение благодаря огромным зеленым глазам с поволокой и удивительной манере держаться легко и расслабленно, с ненаигранной чувственностью в каждом жесте. Среди двадцати шести слушателей было шесть мужчин, и все они были заворожены ею.
Вторым сюрпризом оказался его неожиданный интерес к предмету. Соня питала особую страсть к фотографии и много говорила о том, как она становится искусством, как благодаря обработке можно получить яркие образы, по силе воздействия значительно превосходящие оригинал.
Третий сюрприз появился спустя три недели из двенадцатинедельного курса. Соня с энтузиазмом рассказывала про шелкографические отпечатки передержанных фотографий, сделанные неким современным художником. Гурни смотрел на эти отпечатки, и его посетила мысль, что он мог бы прибегнуть к необычному ресурсу, к которому имел особый доступ, и использовать его неожиданным образом. Отчего-то эта идея вдохновила его. Последнее, чего он ожидал от курса по искусствоведению, – это вдохновение.
Как только ему пришло на ум, что фотографии преступников, особенно убийц, можно делать больше, ярче, резче, чтобы проявить живущее в них чудовище, которое он изучал и преследовал долгие годы своей карьеры, – эта мысль захватила его полностью. Он думал об этом чаще, чем готов был бы признаться. В конце концов, он был человеком осторожным, привыкшим рассматривать любую тему со всех сторон, находить изъян в каждом утверждении, наивность в любом порыве энтузиазма.
Тем ясным октябрьским утром Гурни сидел в своей берлоге и обрабатывал фотографию Джейсона Странка, когда приятный процесс прервал звук падающего предмета за его спиной.
– Я их здесь положу, – сказала Мадлен тоном, который кому угодно показался бы вполне обыденным, но Гурни распознал в нем напряженность.
Он посмотрел через плечо и сощурился при виде маленького мешочка, прислоненного к двери.
– Кого «их»? – переспросил он, отлично зная ответ.
– Тюльпаны, – ответила Мадлен все тем же ровным тоном.
– То есть луковицы?
