Глухая стена - Манкелль Хеннинг (библиотека книг .TXT) 📗
Расстояние между ними по-прежнему было слишком велико, и Валландер опасался стрелять по ногам — можно промахнуться. Поодаль послышался рокот вертолета. Звук не приближался. Пилот ждал приказа. Незнакомец и комиссар находились посреди поля. Свет фары начал слабеть. Надо что-то делать, думал Валландер, только вот что? Сам он стрелок никудышный, а противник, хоть и промахнулся дважды, без сомнения, стреляет намного лучше его. В фару-то попал с большой дистанции. Валландер лихорадочно искал выход. Скоро противник исчезнет во мраке. Вертолет! Почему Мартинссон и Ханссон не велят ему осветить поле?
Человек впереди вдруг споткнулся. Комиссар замер. Увидел, как тот нагнулся и стал что-то искать. В ту же секунду Валландер сообразил, что он уронил оружие и никак его не найдет. Их разделяло метров тридцать. Времени слишком мало, подумал комиссар и устремился вперед, пытаясь перепрыгивать через мокрые, вязкие борозды. Споткнулся, едва удержался на ногах и — был обнаружен. Несмотря на по-прежнему большую дистанцию, комиссар разглядел, что его противник азиат.
И тут Валландер поскользнулся. Левая нога поехала, как по льду. На сей раз устоять не удалось, он рухнул навзничь. В тот же миг противник нашел свое оружие. Валландер поднялся на колени, увидел, что прямо на него направлен пистолет, и нажал на курок своего. Осечка. Снова нажал на курок. И снова осечка. В последней отчаянной попытке избежать пули рванулся вбок и изо всех сил впечатался в глину. Грянул выстрел. Валландер вздрогнул. Но его даже не задело. Он не шевелился, ожидая следующего выстрела. Однако ничего не происходило. Долго ли он так лежал, Валландер не знал. Мысленно он видел все как бы со стороны. Вот так, стало быть, кончится жизнь. Нелепой смертью, в одиночестве, в чистом поле. Вот к чему он пришел со своими мечтами и планами. Баста, ничего больше не будет. Уткнувшись лицом в холодную мокрую глину, он канет в вечный мрак. Причем даже без обуви.
Только когда услыхал быстро приближающийся гул вертолета, он дерзнул предположить, что останется жив. Осторожно поднял голову.
Незнакомец навзничь лежал в глине, раскинув руки. Валландер встал на ноги, медленно подошел ближе. Поодаль по полю скользили круги света от прожекторов вертолета. Лаяли собаки, Мартинссон что-то кричал в потемках.
Противник был мертв. И причина ясна: недавний выстрел предназначался вовсе не комиссару, а ему самому. Он застрелился. Прямо в висок. Валландеру вдруг стало нехорошо, закружилась голова. Он присел на корточки. От сырости и холода его бил озноб.
Ну что ж, думал он, многие вопросы отпали. Человек в черном дождевике, лежавший перед ним, действительно был азиатом. Какой именно национальности, Валландер определить не мог. Но не кто иной, как он, несколько недель назад в ресторане у Иштвана побудил Соню Хёкберг поменяться местами с Эвой Перссон, а потом расплатился поддельной кредитной картой на имя Фу Чжэна. И не кто иной, как он, пришел в квартиру Фалька, когда Валландер ждал там вдову. Он же два раза безуспешно стрелял в комиссара.
Валландер не знал, кто этот человек и зачем он приехал в Истад. Но его смерть принесла облегчение. По крайней мере, теперь можно не беспокоиться о коллегах и Роберте Мудине.
Он полагал, что именно этот человек затащил Соню Хёкберг на силовую подстанцию и отправил Юнаса Ландаля в маслянистую воду под гребным валом в машинном отделении польского парома.
Пробелов по-прежнему много. И неясности преобладают. Но, сидя на корточках среди глины, Валландер думал: кое-что все-таки подошло к концу.
Увы, он заблуждался, хотя, разумеется, сейчас знать об этом не знал. Понимание придет позднее.
Первым подбежал Мартинссон, следом за ним Элуфссон. Валландер поднялся на ноги, попросил Элуфссона отыскать его ботинки и куртку, они где-то тут в глине.
— Ты его застрелил? — недоверчиво спросил Мартинссон.
Валландер покачал головой:
— Он сам застрелился. Иначе быть бы мне теперь покойником.
Откуда-то вынырнула Лиза Хольгерссон. Валландер предоставил Мартинссону объясняться с начальницей. Подошел Элуфссон, принес Валландеровскую куртку и ботинки. Все в грязи. Комиссару хотелось сейчас только одного — как можно скорее убраться отсюда. Уехать домой, переодеться, а главное, избавиться от воспоминаний о том, как лежал в глине, ожидая конца. Жалкого конца.
Где-то в глубине души брезжила радость. Но в основном он пока ощущал пустоту.
Вертолет улетел. Ханссон отправил его обратно, на базу. Операция завершилась, отбой. Здесь останутся лишь те, кто займется осмотром места происшествия и покойником.
Шлепая по глине, подошел Ханссон в оранжевых резиновых сапогах и зюйдвестке.
— Ты бы домой поехал, а? — сказал он, глядя на Валландера.
Комиссар кивнул и зашагал прочь через поле. Вокруг плясали лучи карманных фонарей. Несколько раз он чуть не упал.
Лиза Хольгерссон догнала его почти у дороги.
— Думаю, я получила вполне четкое представление о случившемся, — сказала она. — Но завтра мы, конечно, хорошенько все проанализируем. Большая удача, что все так кончилось.
— Скоро мы сможем ответить на вопрос, он ли убил Соню Хёкберг и Юнаса Ландаля.
— А тебе не кажется, что он замешан и в убийстве Лундберга?
Валландер с удивлением взглянул на нее. Он часто думал, что Лиза быстро соображала, что к чему, и задавала правильные вопросы. Но сейчас она удивила его именно своей непонятливостью.
— Лундберга убила Соня Хёкберг, — сказал он. — Фактически это не вызывает никаких сомнений.
— Но это-то все почему произошло?
— Пока неизвестно. Но главную роль здесь играет Фальк. Вернее, то, что спрятано в его компьютере.
— Я по-прежнему считаю, что это совершенно бездоказательно.
— Альтернативного объяснения нет. — Валландер был не в силах продолжать разговор. — Мне надо переодеться. Извини, но я намерен поехать домой.
— Еще буквально два слова. Я вынуждена сказать, что ты поступил крайне безответственно, преследуя его в одиночку. Надо было взять с собой Мартинссона.
— Все произошло очень быстро.
— Напрасно ты не дал ему пойти с тобой.
Валландер, пытавшийся счистить глину с одежды, замер, воззрился на нее:
— Не дал?
— Ты не должен был препятствовать Мартинссону, когда он хотел пойти вместе с тобой. Неукоснительное правило — в одиночку действовать нельзя. Тебе ли не знать.
Валландер думать забыл про глину на одежде.
— Кто сказал, что я кому-то препятствовал?
— Такой вывод однозначно напрашивается.
Что ж, объяснение тут возможно только одно: так утверждал сам Мартинссон. Элуфссон с Эль-Сайедом были тогда слишком далеко.
— Может, завтра поговорим? — уклончиво сказал он.
— Я не могла не сделать этого замечания. Иначе совершила бы служебную ошибку. Ситуация у нас и без того весьма сложная.
Лиза, светя фонариком, пошла в сторону дороги. Валландер был вне себя от ярости. Стало быть, Мартинссон солгал. Комиссар-де помешал ему участвовать в преследовании. А потом Валландер лежал в глине, уверенный, что вот-вот умрет.
В ту же минуту он заметил, что Мартинссон и Ханссон направляются к нему. Лучи фонариков плясали по земле. Поодаль Лиза Хольгерссон завела машину и уехала.
Мартинссон и Ханссон остановились.
— Можешь подержать Мартинссонов фонарь? — спросил Валландер, взглянув на Ханссона.
— Зачем?
— Будь добр, сделай, как я прошу.
Мартинссон отдал Ханссону свой фонарь. Валландер шагнул вперед и двинул Мартинссона прямо в челюсть. Но поскольку при свете карманных фонарей недооценил расстояние, удар получился смазанный, прошел по касательной.
— Ты что? Какого черта?
— А ты что? Какого черта? — рявкнул Валландер.
Он набросился на Мартинссона, и оба покатились по глине. Ханссон попробовал их разнять, поскользнулся и упал навзничь. Один фонарь погас, второй валялся в грязи.
Валландер опомнился. Ярость ушла так же быстро, как и нахлынула. Он поднял фонарь, посветил на Мартинссона, у которого из разбитой губы текла кровь.
