Кровь на колёсах (СИ) - Аввакумов Александр (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
Я отошел от окна и сел в свое любимое кресло. И радовался в душе тому, что Родина заметила нашу работу, оценила наш труд. Кому-то присвоила генерала, кого-то наградила медалью. А мне досталась жизнь!
Да, меня забыли в приказе МВД, но это не говорит о том, что в этой победе не было, пусть маленькой, но моей доли. Она, конечно, была, и это хорошо знали люди, которые трудились рядом со мной.
Говорят, время лечит. Время стерло все — и обиды, и те события в далеком от меня Казахстане.
Ранней весной 1996 года я готовился к очередной командировке в город Мензелинск, где произошло убийство нескольких человек в одном из пригородных коттеджей.
Я вышел из здания МВД РТ и направился к ожидавшей меня машине. Вдруг где-то сзади мужской голос выкрикнул мою фамилию. Оглянувшись, я увидел перебегающего дорогу мужчину, в котором признал сотрудника КГБ Кондратьева.
— Здравствуй, Абрамов, — запыхался он. — Давно мы с тобой не виделись. Ты знаешь, я давно хотел тебе позвонить, пообщаться.
— Общайтесь, Виктор Степанович, — ответил я. — Общайтесь пока можно, а то я уезжаю сейчас в Мензелинск.
Мы спустились к Черному озеру и медленно пошли по аллее. Вокруг нас шумели дети, и мы, отойдя в сторонку, присели на свободную лавочку.
— Скажите, Абрамов, — спросил Кондратьев, — это вы направили конверт с пленкой на имя председателя КГБ? Я тогда на вас был сильно обижен, ведь вы могли мне все это рассказать, а не посылать по почте.
— Простите меня, Виктор Степанович, но я не понимаю, о какой пленке идет речь. Я не в курсе. Вы знаете, меня несколько раз вызывали ваши коллеги и с пристрастием спрашивали об этом. Я им, как и вам сейчас, ничего не смог объяснить. Не понимаю, почему это вас так волнует, ведь прошло пять лет! Помните наш разговор в Аркалыке? Вы тогда говорили со мной, как с мальчишкой, мол, в вашей системе не может быть случайных людей, в отличие от МВД. Я этот разговор хорошо помню, и поэтому не могу и не хочу отвечать на ваш вопрос.
Кондратьев сидел на лавочке обескураженный. Я видел, как было тяжело ему осознавать свое поражение в этой маленькой войне.
— Прощайте, Виктор Степанович, Бог даст, еще встретимся. Вот тогда, может, и поговорим по душам.
