Вопрос крови - Рэнкин Иэн (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— Сомневаюсь, что он будет и дальше посылать свои письма. — Щеку все еще саднило в том месте, куда ее ударил Макалистер, но было не похоже, что образуется синяк.
На парковке они разошлись в разные стороны. Прощальными словами Шивон были: «Ну а что там с бриллиантом?» Махнув ей рукой, Ребус укатил прочь. Он отправился на Арден-стрит, не отвечая на звонки мобильника: опять Шивон все с тем же вопросом. Не найдя места на парковке, он решил, что слишком возбужден, чтобы усидеть дома. И принялся колесить по городу в его южной части, пока не очутился в Грейсмаунте, возле того самого навеса автобусной остановки, где он столкнулся с «Отпетыми», как казалось, целую вечность назад, хотя произошло это — подумать только! — всего лишь в среду вечером. Теперь под навесом никого не было. Ребус тем не менее припарковался у обочины и, опустив стекло, выкурил сигарету. Он не знал, как поступит с Рэбом Фишером, если отыщет его, только единственное, что он собирался сделать, — это допросить его насчет смерти Энди Каллиса. Драка в баре раззадорила его. Он взглянул на свои руки. Их все еще саднило после того, как он сцепился с Макалистером, но ощущение это было даже не без приятности.
Автобусы проносились мимо, не замедляя хода, — никто не садился на остановке, никто не сходил. Ребус включил зажигание и углубился в лабиринт улиц, кружа и пробуя то один маршрут, то другой, иногда оказываясь в тупике, из которого приходилось выбираться задним ходом. Ребята гоняли в футбол в уже сумеречном чахлом скверике. Другие мчались на скейтбордах, устремляясь к подземному переходу. Это был их мир и их время суток. Ребус мог бы спросить у них об «Отпетых», но понимал, что эти мальчишки уже усвоили некие непреложные правила: они не станут выдавать членов банды, тем более потому, что голубой мечтой их жизни, возможно, было и самим попасть в нее. Припарковавшись возле квартала невысоких домов, он выкурил вторую сигарету. Ему срочно требовалось отыскать магазинчик, где он мог бы пополнить свой запас, или бар, где выпивохи охотно продали бы ему, и по недорогой цене, несколько штук скверных сигарет. Он покрутил радио — не передают ли что-нибудь сносное, но смог найти только рэп и танцевальную музыку. В магнитофон у него была вставлена кассета, но это был «Сглаз» Рори Галлахера, а он был не в том настроении. Он вспомнил, что одна из вещей называлась «Черт меня дернул». В наши дни такая отговорка в суде уже не котируется, зато появилось множество других. Нет теперь необъяснимых преступлений. Всегда найдется какой-нибудь ученый-психолог, который будет рассуждать о генах, перенесенных в детстве жестокостях, травмах и давлении со стороны взрослых. Всегда разумно и всегда можно использовать как оправдание.
Но почему же погиб Энди Каллис? И почему отправился в ту комнату Ли Хердман?
Ребус молчаливо выкурил сигарету, потом вытащил бриллиант и принялся было его разглядывать, но тут же спрятал в карман, заслышав снаружи какой-то шум. Мальчишка катил приятеля в тележке из супермаркета. Оба посмотрели на него так, словно он был какой-то диковинкой. Впрочем, может быть, он и был здесь ею. Через несколько минут они покатили обратно. И Ребус до упора опустил стекло вниз.
— Ищете чего, мистер? — Катившему тележку было лет девять, возможно, десять — бритоголовый, скуластый.
— Собирался вот с Рэбом Фишером встретиться. — Ребус сделал вид, что смотрит на часы. — А мерзавца этого нет как нет!
Мальчишки были осторожны, но еще не до такой степени, какой достигнут через год-другой.
— Да был он здесь, если только пораньше, — заметил мальчик в тележке.
Урок английской грамматики Ребус решил на этот раз опустить.
— Я ему денег должен, — вместо этого пояснил он. — Думал, он сюда явится. — И Ребус демонстративно огляделся, словно Фишер мог вдруг возникнуть как из-под земли.
— Дайте нам, мы можем передать, — сказал кативший тележку.
— Да что, у меня голова задом наперед или еще что-нибудь не так? — с улыбкой проговорил Ребус.
— Не хотите — не надо, — пожал плечами мальчишка.
— Попробуйте свернуть вон туда, через две улицы. Устроим гонки.
Ребус опять включил зажигание. Устраивать гонки он не хотел. Он и так достаточно приметен, без сопровождения грохочущей тележки.
— Держу пари, что вы сможете раздобыть мне сигарет, — сказал он, вынимая из кармана пятифунтовую банкноту. — Любых, самых дешевых, а сдачу возьмете себе.
Банкнота была буквально вырвана из его рук.
— А что это вы в перчатках, мистер?
— Отпечатки пальцев, знаете ли… — Ребус подмигнул мальчишкам и нажал на газ.
Но и через две улицы ничего не произошло. Доехав до перекрестка и поглядев влево и вправо, он увидел стоявшую у обочины машину и группу людей, заглядывавших внутрь. Ребус притормозил у знака «Уступи дорогу», подумав, что в машину лезут воры. Но потом он понял, что парни просто разговаривают с водителем. Их было четверо. А в машине виднелась лишь голова. Похоже, это были отморозки, и разговор вел в основном Рэб Фишер. Мотор машины издавал тихое урчание даже в нейтральном положении. Не то у него форсированный двигатель, не то выхлопная труба барахлила. Ребус подозревал, что вернее первое предположение. Над машиной потрудились: большой стоп-сигнал сзади, к багажнику прикреплен спойлер. На водителе была бейсболка. Хорошо бы он подвергался нападению, чтобы его душили или ему угрожали. Что-нибудь такое, из-за чего Ребус мог бы немедленно вмешаться, меча громы и молнии. Но это был не тот случай. Ребус различал смех и подумал, что там травят анекдоты.
Один из шайки поглядел в его сторону, и Ребус понял, что слишком замешкался на этом пустом перекрестке. Он свернул на близлежащую улицу новостроек и, проехав ярдов пятьдесят, встал задом к какой-то машине. Он притворился, что смотрит вверх, на окна многоквартирного дома… приезжий, возможно, заехавший за приятелем. Два неторопливых гудка довершили впечатление: отморозки мельком взглянули на него и отвернулись. Ребус приложил к уху мобильник, словно звонил запропастившемуся другу.
А сам смотрел в зеркало заднего вида.
Он видел, как оживленно жестикулирует Рэб Фишер, видимо, желая произвести впечатление на водителя интересным рассказом. Он слышал музыку — бас-гитару, — радио водителя было настроено на одну из тех станций, которые Ребус отверг. Он прикинул, как долго сможет вот так притворяться и что будет, если все-таки появятся мальчики с тележкой и сигаретами для него.
Но вот Фишер выпрямился и отошел от дверцы водителя. Дверца открылась, и водитель вылез наружу.
И Ребус увидел, что это Злыдня Боб. Боб на собственной машине разыгрывал роль крутого парня. Играя плечами, он прошел к багажнику и отпер его. Он хотел что-то показать «Отпетым», что-то находившееся в багажнике. Шайка сгрудилась, образовав полукруг и загораживая Ребусу обзор.
Злыдня Боб… Оруженосец и прихлебатель Павлина. Нет, сейчас он выступал в ином качестве, потому что, не являясь самой яркой свечой на рождественском древе, он был подвешен все-таки выше, чем какая-нибудь ничтожная побрякушка вроде Фишера.
Дело неподсудное.
Ребус вспоминал, что происходило в комнате для допросов в Сент-Леонарде в день, когда туда свезли, взяв за грудки, здешних подонков. Боб, совершенно по-детски сетовавший, что никогда не был на кукольном представлении, выглядел тогда ребенком, так и не сумевшим вырасти. Павлин потому и держал его возле себя, обращаясь с ним как с собакой, домашним животным, обученным делать ему на потеху разные штуки.
И сейчас перед глазами Ребуса вдруг всплыло еще одно лицо. Матери Джеймса Белла. «Ветер в ивах». Никогда не поздно. И пригрозила ему пальцем. Никогда не поздно.
С видом полного отчаяния он в последний раз выглянул в боковое оконце и рванул с места, резко наращивая обороты, словно был крайне раздосадован, что друг так и не появился. Свернув у следующего перекрестка, он сбавил скорость, приостановился и позвонил по мобильнику. Записал продиктованный ему номер и сделал еще один звонок. Покружил по кварталу, не найдя следов тележки и своих денег. Впрочем, другого он и не ожидал. Круг он завершил возле другого знака «Уступи дорогу» в ста ярдах перед машиной Боба. Ребус выжидал. Вот багажник захлопнулся, и отморозки вернулись на тротуар, а Боб занял место за рулем своей машины. У его машины была музыкальная сирена, сыгравшая «Дикси», когда он, тронув ручной тормоз, двинулся с места, пронзительно взвизгнув шинами и пуская в воздух завитки дыма. Ребуса он миновал уже на скорости около пятидесяти километров в час. Сирена вновь заиграла «Дикси». Ребус поехал следом.
