Защита Гурова - Леонов Николай Иванович (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
– Не обижайте, Лев Иванович, все поняли, – сказал Нестеренко, обернулся к Котову, тот согласно кивнул.
– Отлично. Завтра получите деньги, две машины, одного водителя – на всякий случай. – Гуров взглянул на Станислава. – Договорись со Светловым, думаю, Василий Иванович не откажется.
– Чапаев? Да его хлебом не корми, дай вернуться в седло, – ответил Крячко.
– Всего наилучшего, – Гуров распрощался с оперативниками, проводил до двери. – У тебя, Станислав, задача посложнее. Нужно раздобыть этих свидетелей. Можно, конечно, через прокуратуру, поклониться в ножки старому хрычу Игорю Федоровичу.
– Непростой мужик, вроде и друг старинный, и мужик порядочный, но может упереться. Скажет, мол, человек осужден, кассация отклонена, и все.
– Может, – согласился Гуров. – Поэтому попробуй ты в МУР сунуться. Там хоть кто-нибудь из наших остался?
– Брызги! Кого-нибудь отыщу. Броня у меня – из пушки не пробьешь. Гуров – человек, сами понимаете, не подарок! – Станислав взглянул на Гурова ласково. – На такую наживку можно десяток карасей наловить. Гуров бодается с генералом Орловым, они двадцать лет бодаются. Баре дерутся – у холопов чубы трещат. Холоп, естественно, Станислав Крячко, бесхитростный парень, рабочая лошадка.
– Как бы ты жил, если бы меня не было? – спросил Гуров.
– Спокойно, – быстро ответил Станислав и тут же добавил: – Только очень скучно.
– Ну-ну, – Гуров похлопал друга по плечу, – действуй, только учти, в МУРе не одни дураки остались, потому ты много не говори, больше вздыхай, жалуйся. Обмолвись, что гоняют из-за ерунды, словно мальчишку.
– Сделаем, Лев Иванович, к вечеру списочек свидетелей будем иметь.
– Дай бог, – Гуров сел за стол, снял трубку, позвонил Гочишвили.
– Слушаю, – после второго гудка ответил Князь.
– Добрый день, Шалва, надо встретиться. Только с сегодняшнего дня мы друг к другу в гости не ходим. Жди меня в своем «Мерседесе» не у моего дома, а чуть ниже, у дома десять. Шофера отпусти, он меня больше видеть не должен. Через час можешь?
– О чем говоришь? Я не выхожу из дома, жду твоего звонка.
– Договорились. – Гуров подал Станиславу руку: – Нырнем, там увидим, глубоко или нет.
Гуров устроился в «Мерседесе» на заднем сиденье, Шалва занимал место рядом с водителем, который отсутствовал.
– Здравствуй, Князь, – Гуров полулежал, закурил.
– Приветствую, Лев Иванович, – уважительно ответил грузин, повернулся, спинка сиденья угрожающе прогнулась.
– Ты мудрый, понимаешь, раз я с тобой встретился, значит, за дело берусь, – неторопливо говорил Гуров. – Хотя один бог знает, как мне не хочется. Если твой парень действительно не виноват, от данного дела омерзительно пахнет, даже воняет. Потребуются значительные расходы, я пристегиваю трех человек, которых следует застраховать, у них семьи, я в страховке не нуждаюсь.
– Лишнее говорите, Лев Иванович, – Шалва разволновался, перешел на «вы». – Миллион я могу заплатить сейчас.
– Таких денег я у тебя не возьму. – Гуров протянул Шалве конверт. – Здесь данные моих людей, если кто погибнет, выплатишь семьям по сто тысяч. Гарантия – твое слово.
Шалва взял конверт, перекрестился.
– Все записи, что я тебе дал, заучи, конверт уничтожь.
– Ты словно уходишь на фронт, – пробормотал Шалва. – Сделаю сегодня.
– Не сегодня, а сейчас, я буду лежать и ждать, пока ты все не запомнишь.
– Ты мне не веришь?
– Если бы я тебе не верил, не был бы здесь. Ты человек, можешь ошибиться. Учти, мы не наемники, но и не Общество Красного Креста. Я беру у тебя деньги, так как предстоят расходы: зарплата, транспорт, всего не предвидишь. У нас имеется свой интерес в твоем деле, иначе я бы не ввязывался.
– Я понимаю, Лев Иванович, люди не забудут…
– Не перебивай, – Гуров говорил сухо, односложно, был недоволен собой и ситуацией в целом. – Ты ничего не понимаешь, а люди забудут. Ринат по кличке Сека жив, ты его видишь?
– Был живой, найду.
– Мелик Юсуф, Рафиз Рза? – спросил Гуров.
– Оба в Москве, могу позвонить.
– Собери всех троих, надо переговорить. Найди маленькое частное кафе, можно то, что было в последний раз, когда вы меня подставили Челюсти. Пока я не начал работать, на меня не обращают внимания, но вскоре обратят, всякое общение придется прервать. Я сам на тебя выйду, организую канал связи. Если явится человек и передаст от меня поклон, значит, это мой человек.
Шалва смотрел на чеканный профиль Гурова, на его сильное, вольготно раскинувшееся на заднем сиденье тело и думал, что же за человек этот мент? Почему он не такой, как остальные, что ему до жизни одного чеченского парня? Он, Шалва, Князь, авторитет, знает милиционера больше двадцати лет, но практически ничего о нем не знает.
– Я тебе дам сейчас тысяч триста, трать как считаешь нужным, – сказал Шалва, поднимая с пола кейс.
– Что это за деньги, Князь?
– Мои деньги, я с них налоги плачу. – Шалва щелкнул замком.
– Пятьдесят, убьют, деньги пропадут, я рисковать не могу. – Слово «убьют» в устах Гурова не имело вкуса, звучало незначаще, обиходно. – Лучше, если людей ты соберешь сегодня вечером, после шести я буду дома.
Гуров рассовал пачки долларов по карманам, хлопнул Шалву по плечу, легко выпрыгнул из машины.
Крячко с Гуровым подъехали к кафе ровно в восемь. Станислав припарковал «Мерседес», оглядел сумрачный переулок, недовольно пробормотал:
– Умыкнут к чертовой матери.
Гуров тоже с сомнением осмотрелся, из стоявшего рядом «Вольво» вышел невзрачный мужичонка, отхлебнул из банки пива, уверенно произнес:
– Можете не беспокоиться, господа, приятного вам аппетита.
– Спасибо. – Гуров направился к зеркальным дверям, на которых в отличие от прошлого раза не висела табличка «Закрыто». Гуров вошел, узнал ловкого мужчину, который исполнял роль швейцара, гардеробщика, при необходимости и вышибалы.
– Добрый вечер, господа желают поужинать? – Мужчина узнал Гурова, но вида не подал, принял плащи, распахнул портьеру.
Шалва с приятелями занимали стол в углу, у прохода на кухню. В кафе сидели две парочки, и за отдельным столом два парня лениво жевали, их лица и уши свидетельствовали о спортивном прошлом, безучастные трезвые лица красноречиво заявляли о настоящем.
– Я пойду потолкую, а ты выпей кофе, подумай о бренности всего земного, – сказал Гуров, направляясь к столику Князя, который уже поднялся навстречу.
– Здравствуйте, здравствуйте, – Гуров пожал руки двум азербайджанцам и чеченцу, – рад видеть вас здоровыми, надеюсь, ваши семьи в порядке.
Бандитская элита задвигала стульями, отвечала на рукопожатия, заговорила негромко, разноголосо.
– Вижу, переоделись, рубашечки фирменные, галстучки. – Гуров поднял приготовленную для него рюмку коньяку, кивнул, пригубил, поставил рюмку на место. – У вас, господа, вполне цивилизованный вид, словно родились на Арбате, только масть да носы выдают. Значит, Баку хорошо, Грозный хорошо, а жить в Москве лучше.
– Обижаете, Лев Иванович, мы давно москвичи, вашу власть уважаем, – ответил азербайджанец Мелик Юсуф-оглы.
– ГАИ, ОМОН не беспокоят? Пока паспорт достанешь, сегодня можно по шее прикладом заработать. – Гуров завернул в лаваш кусок шашлыка и пучок зелени.
– Останавливают. Случается, но редко, – сказал чеченец Ринат по кличке Сека, – мы люди законопослушные, ни оружия, ни дурмана не имеем. ГАИ наши машины знает, начальники с нами за столом сидят.
– Понятно. – Гуров прожевал, вновь пригубил из рюмки. – Значит, купили московских ментов?
Все разом заговорили, Князь положил на стол тяжелую ладонь, посуда звякнула.
– Кончайте, Лев Иванович, – сказал он веско. – Кто продается, того купили, кто честь имеет, с тем приятели. Не будем о больном. Вы, Лев Иванович, знаете, молодежь нас не уважает, живет по своим законам, порой и отец за сына не в ответе.
– Плохо, – Гуров вздохнул. – Мне многое не нравится в вашей жизни, но почтение к старшим и послушание я всегда приветствовал.
