Белый джаз - Эллрой Джеймс (чтение книг txt) 📗
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
16:00 – Джей-Си и Мадж дома.
16:16 – Люсиль обходит Линкольн-Хайтс – бары, газетные киоски.
16:23 – Томми обходит Линкольн-Хайтс. Пост ЗБ-67: «Вроде рыщет по наркопритонам. За последние два часа он побывал в четырех местах, и вид у них был соответствующий».
16:36 – Люсиль идет по улице.
16:43 – Томми идет по улице.
Пост ЗБ-67: «Я звонил в участок Хайленд-парка спросить про заведения, в которые заглядывал Томми. Они подтвердили, что это наркопритоны. Как они с Люсиль до сих пор не налетели друг на друга – ума не приложу».
16:53—16:59 – все посты – никаких следов Ричи Херрика.
17: 02 – база – всем постам, приставленным к Мадж и Джею-Си: отправляйтесь в Линкольн-Хайтс и ищите Ричи Херрика.
17:09 – Люсиль в «Пагоде Кван-Чу-Мейн». Пост ЗБ-71: «Она прошла прямо на кухню, а я знаю это место. Дядюшка Эйс Кван приторговывает дурью, так что вряд ли Люси пришла сюда за коробочкой китайской лапши».
17:16 – Люсиль выходит из ресторана. – «Вид у нее нервозный, а в руках – пакетик из коричневой бумаги».
Странно – Люсиль-наркоманка? – крайне маловероятно.
Торчок Ричи – тоже.
17:21 – Томми отливает – прямо на улице, на глазах у детишек. ЗБ-87: «Господи, ну у него и хрен! Прям на мировой рекорд тянет!»
Парень в униформе толкает меня локтем. «Там вас начальство спрашивает. На парковке, причем срочно».
Эксли.
Придется идти – через весь участок – надрывается радио: «Гангстерские разборки – есть жертвы! Микки Коэн раскаялся!» Снаружи – Дадли.
Развалясь на сиденье патрульной машины.
Возле ограды торчат Брюнинг и Карлайл – вне пределов слышимости. На Брюнинге – тяжелое пальто в елочку – как тогда, когда СНИМАЛИ КИНО.
– Здравствуй, сынок.
Я подошел ближе. И тут же почувствовал его запах: лавровишневая вода.
– Полагаю, ты не упустил случая подобрать славную норковую накидку для своей красавицы сестренки. Она все еще с Джеком Вудсом?
– Я спрятал Чика Веккио. Он сдал тебя мне – по поводу того фильма, ограбления склада, а также того, что это ты манипулируешь Микки и пришил тех парней в Уоттсе.
– А лично я думаю, что ты блефуешь. Все, что ты знаешь, нашептал тебе на ушко Эксли. Ты полагаешь, что я наговорил Чику всякого, чего на самом деле я ему в жизни бы не доверил, и вдобавок я сомневаюсь, что он может предать – даже под самыми суровыми пытками.
– Попытайтесь его найти.
– Он мертв – или временно нетрудоспособен?
– Жив. И чтобы пожить еще, ему придется говорить.
Брюнинг и Карлайл не сводят с нас выпученных глаз.
– Им нас не слышно, сынок.
Не мигать. Не дрожать.
– Сынок, из твоих записок ясно, что ты намерен действовать независимо от Эдмунда Эксли. Я нахожу это обнадеживающим знаком, а твою готовность сотрудничать за вознаграждение – тем паче.
– Это Брюнинг вложил мне в руку мой меч. Я отдам вам Веккио – за него, кассету с фильмом и пятьдесят тысяч.
– Майк вовсе не был режиссером твоего кинодебюта.
– Скажем так – он должен заплатить.
– Сынок, ты удивляешь меня. Я всегда считал, что ты убиваешь исключительно ради наживы.
– Боюсь, что вам придется смириться с еще одной гранью моей натуры.
Дадли хохочет. «Сынок, твое чувство юмора превыше всяческих похвал, и я принимаю твое предложение».
– Тогда сегодня вечером? В людном месте.
– Парковка возле Голливудского продуктового рынка подойдет?
– Устроит.
– Я передам деньги с Майком. Он будет думать, что это взятка, и я проинструктирую его – мол, его послали за Веккио. Возьмешь его с собой и, когда все будет кончено, наберешь меня – ЭКСминстер 6-4301 – и скажешь, где найти Чика. И – сынок? На Майке будет бронежилет – целься соответственно.
– Я удивлен – ведь у вас с Брюнингом столько позади…
– Зато у нас с тобой все впереди. Кстати, о тебе – как тебе удалось добраться до информации об Эдмунде Эксли?
Скрепи сделку – коснись его. Лавровишневая вода – аж затошнило.
– Сынок…
Я положил руку ему на плечо. «Он знает все то же, что и я и что там еще ему рассказывал Джонни. Письменных доказательств не осталось – только устные рассказы Дьюхеймела, ничем не подкрепленные. Это он заставил меня натолкнуться на вас в связи с делом Кафесьянов, и единственное, о чем я сожалею, – так это о том, что он – слишком крупная фигура, чтобы убить его».
– Ты хочешь сказать, что наши с тобой правонарушения останутся безнаказанными ввиду отсутствия доказательств?
– Я хочу сказать, что вы выпутаетесь – если, конечно, прекратите ваши махинации с Микки.
– А ты сам, сынок? Могу ли я употреблять такое слово, как «лояльность»?
– Либо ФБР, либо Эксли, либо вы. Из всех вышеперечисленных только вы предлагаете наличные.
Обнимая меня – Дадли Лиам Смит: «Ты сделал разумный выбор, сынок. Об Эксли мы поговорим позже, и я не стану оскорблять твоего интеллекта словом „доверие"».
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
18:16 – Джей-Си и Мадж дома.
18:21 – Томми рыщет по наркопритонам – Линкольн-Хайтс.
18:27 – Люсиль рыщет по барам – Линкольн-Хайтс.
18:34 – все посты – Ричи Херрик как сквозь землю провалился.
18:41 – Томми ужинает – «Пагода Кван-Чу-Мейн».
ЗБ-67, по рации: «Я не умею читать по губам, но готов поклясться, что дядюшка Эйс Кван рассказывает Томми, что Люсиль купила у него немного героина. Томми в бешенстве, черт бы его… Упс, он выходит!» ЗБ-67 – базе: конец связи.
18:50 – Томми нарезает круги по Линкольн-Хайтс – бессистемно, зигзагами.
18:54 – Люсиль ходит по Линкольн-парку, беседует с бродягами.
18:55, 18:56, 18:57, 18:58, 18:59 – перед глазами тысячу раз встает видение мертвого Майка Брюнинга.
НЕТ.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
– … Так что я намерен связаться с Дадли. Веккио я ему не отдам, к тому же Дадли считает, что я намерен убить Брюнинга. Мы арестуем Брюнинга за убийство Дьюхеймела, и я засвидетельствую, что Томми К. убил Стива Венцела, что даст нам рычажок воздействия и на Кафесьянов. Брюнинг, сука, в штаны наложит, когда я его АРЕСТУЮ, тогда мы…
– Клайн, успокойтесь, прошу вас…
– Да пошли вы со своим «успокойтесь»! Я – юрист, так что послушайте меня…
– Клайн…
– Нет, это вы послушайте. Брюнинг сдает Дадли, а потом Галлодет созывает специальное заседание окружного Большого жюри, чтобы заслушать свидетельские показания. Федералам мы скармливаем Отдел по борьбе с наркотиками – и доказываем, что Кафесьяны связаны с Дадли, – и я дам показания касательно убийства Дьюхеймела и всех махинаций Кафесьянов, Отдела по борьбе с наркотиками, Дэна Уилхайта, Дадли, Микки Козна, своих убийств по заказу мафии – короче, обо всем. Я – легавый, я – адвокат, я же стану козлом отпущения, я дам показания, когда начнется судебное разбирательство, ФБР окажется в заднице, а вы – молодцом, так что Уэллсу Нунану останется только подохнуть от зависти, и Боб «Газовая камера» Галлодет протянет разбирательства до следующих губернаторских выборов, так что…
– Клайн…
– Эксли, ПОЖАЛУЙСТА, позвольте мне это сделать. Дадли знает, что я – убийца, и думает, что с помощью Брюнинга он подставляет меня. Если же я арестую Брюнинга, он зассыт – ведь без Дадли он ничто. Эксли, ПОЖАЛУЙСТА…
Тик-так, тик-так, секунды… минута.
– Сделайте это.
В телефонной будке внезапно наступила тропическая жара – я приоткрыл дверь, чтобы проветрить.
– И никакого «подкрепления» на Голливудский продуктовый рынок – Брюнинг может запалить их.
– Согласен. Действуйте!
Из одной телефонной будки – в другую – опасаюсь жучков. Межгород – двадцать монеток по десять центов – из участка Ньютон-стрит в драйв-ин «У Мела» во Фресно.
Гленда говорила без умолку:
Крутой сказал Микки, что она уехала в Тихуану – аборт делать. И знаешь, кто ее сейчас подменяет? – Рок Рокуэлл в женском платье. Прикинь – федеральный свидетель Микки выступает по телеку – в открытую рекламирует «Атаку…».
