Красный Петух - Гийу Ян (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗

– Насколько я помню, это не утверждалось в тех старых материалах, которые я читал; так оно и было. Но это лишь подтверждает ваш тезис, не правда ли?

– В высшей степени. Кстати, каким оружием пользуются ваши оперативные работники?

– Спроси об этом Муну, это ее сфера, – пошутил Рашид.

Муна задумалась.

– Наши оперработники пользуются тем оружием, к которому привыкли. Если речь идет о личном оружии, то мы избегаем "Токарева". У меня его никогда не было. Уверяют, что у него есть недостатки, и, кроме того, это редкое оружие. Оно не рекомендуется, поскольку его использует сирийская армия. Мы пользуемся более крупным калибром, и самое обычное оружие, распространенное у нас в Бейруте, – это автоматический кольт, но некоторые предпочитают браунинг меньшего калибра, а другие еще что-то. Наш самый обычный калибр – 38 и 9 мм, и это по чисто практическим причинам, поскольку весь Ближний Восток наводнен им, если речь идет о пистолетах.

– У тебя у самой кольт, насколько я вижу. Можно посмотреть?

Муна вынула из сумочки оружие, протянула его Карлу рукояткой вперед. Он вытащил обойму и высыпал на ладонь несколько патронов. Заводское клеймо на них отсутствовало.

– Откуда они? – спросил Карл, поигрывая патронами, как шариками.

– Наше собственное производство, – улыбнулась Муна, – мы думали написать "Made in Palestina" [54], но рано или поздно это стало бы невыгодным.

– А если Амаль возьмет тебя с этим, не возникнут ли тогда проблемы?

– Если бы Амаль взял меня, то проблем не возникло бы, меня бы просто убили, – спокойно ответила она, глядя в море.

Они продолжали сидеть за столом, но теперь предпочитали говорить на нейтральные темы, вспоминать детство. Рашид получил юридическое образование в Американском университете в Бейруте. Он успел открыть частную практику в 1975 году, но началась гражданская война. С тех пор спрос на юридическую защиту законных прав и порядка в Бейруте заметно вырос. Сейчас у Рашида адвокатская контора, правда, теперь это лишь прикрытие для аналитика и стратега "Джихаз ар-Разед". Отец Рашида – выходец из очень известной палестинской семьи, он женат на ливийской христианке. Нет, его мать не поддерживала фалангистов – она из довольно богатой семьи. Так что Рашид и адвокат, и полуливиец.

Муна родилась в секторе Газа и одно время входила в группу сопротивления. Но группа была окружена израильтянами, убившими ее братьев и взорвавшими оба дома семьи, и Муна бежала в Иорданию. Позднее ее стал опекать "Аль-Фатх", и она оказалась в группе саботажа в Южном Ливане и пробыла в ней до тех пор, пока Абу аль-Хул не обратил на нее внимания и не послал на двухгодичные курсы в Северную Корею. Последние пять лет она занималась оперативной работой и в Европе, и на Ближнем Востоке; здесь, в Бейруте, она окончила краткосрочные курсы медсестер, это и стало ее "крышей", иногда даже в Бурж эль-Баражна. Именно через нее шли связи "Разед" со скандинавским медицинским персоналом.

Али и Муса, молчавшие в обществе двух офицеров, были солдатами с пятнадцатилетнего возраста и вошли в ту "элиту", которую "Разед" время от времени формировал для охраны или проведения военных операций.

Еще один молодой человек с автоматическим карабином в руках вышел на террасу и, прошептав несколько коротких фраз Рашиду по-арабски, удалился.

– М-да, – сказал Рашид, – пора расходиться. Твой багаж зарегистрирован, никакого обмана, ничего неожиданного, естественно, в твоем багаже, но это был наилучший способ контрабандой передать с тобой несколько отчетов. Они лежат в дорожной сумке в потайном кармане. Билет и ручной багаж в машине, Муна поедет с тобой, чтобы нежно попрощаться в аэропорту. Остается только договориться о дальнейших контактах.

Найти Карла было нетрудно, у него ведь очень высокое официальное положение в цивилизованной стране. Но если Карл захочет связаться с "Разед", он может позвонить в адвокатскую контору и говорить о делах или о чем-то подобном. Цифра 16 будет означать "приехал в Бейрут", цифра 15 – что он хотел бы встретиться в Стокгольме, и цифра 21 – что операция в Стокгольме прошла хорошо.

В аэропорту он потянулся за портфелем, лежавшим на заднем сиденье. Муна опустила голову, и он расцеловал ее в обе щеки.

– Если ты встретишься с израильскими оперативниками, передай им, что я их нежно люблю, – прошептала она.

– Обещаю, – ответил Карл, – обещаю передать им от тебя привет.

Самолет компании МЕА взлетел почти вовремя. Вечернее солнце бросало длинные косые тени на Кипр. Карл уснул.

Глава 10

Арне Фристедт с семи утра сидел в своей рабочей комнате и планировал операцию по захвату преступников. Место встречи – кафе на Центральном вокзале, второй этаж; время встречи – 12 часов дня. Да, скорее всего, в 12. Основных проблем несколько: в самом здании вокзала два входа и два выхода, необходимо учесть и возможное большое скопление народа вблизи места предстоявшего захвата. А захватить предстояло двоих: шведа, высокопоставленного чиновника Управления по делам иммиграции, и иранца, шпиона, не обладавшего дипломатическим иммунитетом и работавшего шофером в иранском посольстве. Звали его Марек Кхорасс, в Швеции он уже был занесен в полицейские списки за незаконное хранение оружия, к тому же, по описаниям, характера он не просто неуравновешенного, но даже и буйного.

А это было некстати, учитывая, что место людное. Если все произойдет как обычно, то выглядеть это будет так: один из двух приходит первым, берет чашку кофе, занимает столик и садится читать газету. По классическому образцу второй появляется через некоторое время, устраивается напротив и тоже вытаскивает газету; им даже не нужно слов. Они просто свернут свои газеты, положат их на стол, а уходя, каждый возьмет газету другого; в них-то и будут лежать документы, а в обмен на них – деньги.

Место встречи было очень удобным: весь ход событий можно заснять на видеопленку – одной из телекамер на Центральном вокзале просматривалась вся территория кафе, поэтому туда не надо было сажать много наблюдателей.

Если все произойдет именно так, обоих можно будет захватить с поличным при выходе из кафе. Швед, конечно, не станет скандалить. А иранец?

Два оперативника должны находиться в кафе и держать радиосвязь с Фристедтом, а он будет во временном полицейском участке Центрального вокзала, там же будет производиться и видеозапись. Изучая план помещения, легче всего было представить, что те двое выберут каждый свой вход и свой выход. Одного из них легко можно будет взять у автобусной остановки, то есть на виадуке Клараберг. А второй, очевидно, постарается затеряться в самом Центральном вокзале, возможно, по дороге в метро. Следует заблокировать лестницу из кафе и взять этого второго уже на пути к ней. Если же он останется в кафе, надо будет предпринять что-нибудь на месте; все зависит от того, где они сядут, тут могут возникнуть дополнительные проблемы.

Итак, если иранец спустится по лестнице, то есть уйдет из кафе первым, его можно будет брать сразу. А дальше просто ждать шведа.

А если они поступят наоборот? Ведь для получения серьезных улик решающий аргумент – захват их обоих: одного – с деньгами, другого – с документами. Самое важное – документы, следовательно, необходимо при всех обстоятельствах не упустить иранца.

Карл и Аппельтофт пришли почти одновременно, в восемь с минутами. Карла распирало от новостей и идей, он не закрывал рта более четверти часа.

Убийца – израильтянин; он воспользовался захваченным оружием уже опробованного образца. Достаточно вспомнить израильского офицера безопасности. Она ведь предостерегала именно от "плана Далет", а не арабского "плана Даал". То, что она сообщила Фолькессону кое-какие сведения, но явно уклонилась от уточнений, не так уж странно, если принять во внимание последующие события.