Террорист-демократ - Гийу Ян (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Нэслюнду достаточно было только бросить взгляд, чтобы убедиться, что немцы правы. Карл Густав Гильберт Хамильтон был, по мнению Нэслюнда, чрезвычайно несимпатичным, а главное ненадежным человеком. Но трудно отрицать, что Хамильтон полностью отвечает всем требованиям, выдвинутым немцами.
- Да, это так, - устало ответил Нэслюнд. - Этот человек имеет исключительную оперативную подготовку, с этим надо согласиться. Но в то же время мы сталкиваемся с целым рядом трудноразрешимых бюрократических проблем.
- С какими же? - холодно спросил немецкий начальник.
- Ну... этот человек сейчас получает некое военное образование. Для нас он - в отпуске. То есть в данном случае мы можем его заполучить только через военных...
Нэслюнд, почувствовав, что его слова начинают звучать слишком туманно, остановился, чтобы дать возможность переводчику передать его возражения по-немецки более выразительно и отчетливо. Но оба немца, казалось, выслушивали его возражения как что-то не имеющее большого значения. Если между двумя дружественно настроенными государствами намечается тесное сотрудничество в национальных интересах, не сочтут ли военные власти эти возражения не столь уж важными?
Да, теперь Нэслюнд был вынужден согласиться. Тем более что то, чем сейчас занимался Хамильтон, - курсы в Высшей военной школе на Валхаллавеген - действительно не имело первостепенного значения. Нет, военные не должны возражать.
Спустя пять минут Нэслюнд окончательно сдался и пообещал сделать все возможное, чтобы служащий шведской безопасности в любом случае мог поехать в Федеративную Республику для участия в операции.
Оба немца уходили чрезвычайно довольные. Они сердечно попрощались со шведскими коллегами, могли, как и рассчитывали, вернуться в "Шератон" и спокойно выехать из отеля до двенадцати. Их самолет вылетал в Гамбург через Копенгаген в 14.30.
Таким образом, Хенрик П. Нэслюнд остался один на один с начальником отдела по борьбе с терроризмом Кристианом Калленом. Нэслюнд несколько раз энергично провел расческой по волосам.
- Это Хамильтон. Они говорили о нем, не так ли? - полюбопытствовал начальник отдела, еще не видевший немецкой копии телекса. Каллен был преемником убитого примерно год назад коллеги.
- Без сомнения, - вздохнул Нэслюнд, - конечно, о нем, о ком же еще?
- Если я правильно информирован, это он в одиночку убил четверых израильских агентов? Я имею в виду сплетни о нашей новой специальной технике и другой чепухе, о которой трубили газеты. Они ведь только туману напустили, а действовал он один, не так ли?
Кристиан Каллен остановился в нерешительности, поскольку все дело было засекречено, на нем стоял специальный зеленый гриф, что, разумеется, породило множество слухов. Но слухи - это только слухи, и сейчас Каллен получил неожиданную возможность узнать правду.
- Ну да-а-а, - снова вздохнул Нэслюнд, - тогда мы не смогли его остановить, и, боюсь, сейчас может быть еще хуже. Это чертовски неприятный тип.
- Но его квалификацию ты не подвергаешь сомнению?
Нэслюнд внимательно посмотрел на своего подчиненного. В вопросе ему послышалась скрытая ирония. Но новый шеф антитеррористического отдела поднял голову, невинно глядя ему в глаза.
- Вовсе нет, - ответил Нэслюнд, подойдя к окну и созерцая хмурое декабрьское утро. Шел мокрый снег.
"Хамильтон, - думал Нэслюнд, - дьявольская военная выдумка, абсолютно чужеродное явление в шведской службе безопасности. И военная разведка, за чей счет Хамильтон создан, или как еще это называется, не хотела его брать, что, очевидно, было связано с его политическим прошлым. Может, они действительно были такими недалекими в штабе обороны?"
- Но если он один имеет необходимую квалификацию, - продолжал Каллен, - то что плохого, чтобы передать его немцам в качестве рождественского подарка? Они же открыто подчеркивают, что на этот раз просят оказать им услугу.
Вопрос на секунду повис в воздухе. Да, Каллен, похоже, не может понять чувств своего шефа. Вот предшественник Каллена - тот бы понял. Ведь речь шла о том самом Хамильтоне, который практически самостоятельно выследил свои жертвы, а затем - теперь это уже доказано - собственноручно прикончил их всех в перестрелке.
- Не вижу ничего путного в этом человеке, - пробормотал Нэслюнд, продолжая смотреть на мокрый снег за окном. - Он - машина для убийства. Обучен где-то в США, с деталями я, конечно, незнаком. В общем, эта дьявольская идея с террористами разработана в военной разведке FD6.
- FD6. Что еще за FD6?
- Да, это они занимались, точнее, прежде занимались оперативной стороной разведки. Это была контора подготовки нового поколения для военных. По-видимому, что-то произошло, что - я не знаю, но мы получили Хамильтона. На свою голову.
- Откровенно говоря, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. - Каллен помедлил, прежде чем продолжить свою мысль. Нэслюнд отнюдь не пользовался репутацией шефа, ценившего возражения. А Каллен сам попал впросак из-за собственного любопытства. Сказав "а", надо сказать "б", и он вздохнул, прежде чем продолжить.
- Я имею в виду... Если у Хамильтона не было... Вы поймали израильтян, стрелявших в Фолькессона?
- Нет, - ответил Нэслюнд, отвернувшись от окна и взглянув Каллену прямо в глаза. - Во-первых, мы не сделали этого, потому что операция могла потребовать с нашей стороны больших потерь. Но не в этом проблема... Такой человек больше подходит именно военной службе, а не разведке. Думаю, уважаемым немецким коллегам будет не так уж легко остановить этого оборотня.
В комнате снова стало тихо, и Нэслюнд в нерешительности повернулся к темному окну. Он не ожидал никаких дальнейших комментариев от начальника антитеррористического отдела. Но и закончить совещание без каких-либо конкретных распоряжений он не мог. Впрочем, какое бы решение ни было принято в данной ситуации, оно гарантировало одни неприятности.
Вначале ему показалось, что он ослышался, но, повернувшись, увидел, что начальник полиции Кристиан Каллен стоял посередине комнаты и хохотал.
- Что в этом такого уж смешного? - ледяным тоном спросил Нэслюнд.
- Подумай сам. Мы по меньшей мере полтора часа выслушивали развернутый доклад о западногерманской конституции и демократических гарантиях, запутанных законах и черт знает, о чем еще. И что же? После разговоров о демократической юрисдикции, после перечисления всех этих законов дело кончается тем, что государство с крепким демократическим порядком просто нанимает парня. Держу пари, что дон Корлеоне вряд ли смог бы все провернуть быстрее.
- Дон Карлионе? Какой еще чертов Карлионе?
- К-О-Р-Л-Е-О-Н-Е. "Крестный отец", мафиози. Хотя здесь все прозвучало более развернуто с юридической точки зрения, но в принципе это то же самое. Мы должны заключить контракт с этими ребятами или как?
Нэслюнду было не до смеха. Он не понял, о чем речь, и не собирался просить пояснений. Положение его удручало. Деться ему некуда, хочешь не хочешь, но придется просить об одолжении этого Хамильтона. Конечно, этого ему хотелось меньше всего, но что поделаешь? Немцы были правы. Слишком многое поставлено на карту.
Если сотрудничество в этом деле сорвется, то более чем вероятно, что в дальнейшем поток сообщений из Кёльна иссякнет. А для шведской службы безопасности немецкое Ведомство по охране конституции было неоценимо важным партнером и источником информации.
Внезапно Нэслюнд понял, что имел в виду Каллен, говоря о Корлеоне. Он вспомнил фильм.
- О'кей, - сказал он, - они сделали нам предложение, от которого мы просто не можем отказаться. Что ж, нам это подходит.
Он нажал кнопку селектора и убедился, что секретарша на месте.
- Соедините меня с этим Хамильтоном, вы знаете: Карл Густав Гильберт Хамильтон, где-то в Старом городе.
На свете существовал только один человек, вызывавший у Карла отвращение. И вот секретарша этого человека уже трижды настойчиво уведомляла Карла по автоответчику, что ее шеф его разыскивает и речь идет о деле чрезвычайной важности. Слова звучали неестественно в ее устах. Разумеется, это должно было быть что-то важное. Но поскольку это исходило от Нэслюнда, дело заведомо представлялось неприятным.
