Правила убийцы - Сэндфорд Джон (лучшие книги .txt) 📗
Элла наблюдала за ним во время игры. Букмекер и адвокат ушли вместе, два студента ушли через несколько минут после них. Бакалейщик продолжал рассматривать карту, прикидывая что-то в уме.
Мид был не дурак. После сражения, которое длилось целый день, армия южан контролировала почти все высоты к югу от Геттисбурга, и он предусмотрительно отошел к югу, по направлению к Вашингтону. Там его ожидали заранее подготовленные позиции. Ли – за него играла Элла – мог продолжать свой захват Севера, оборонять который было все труднее и труднее. Или же он мог преследовать армию Мида на юге. Эта армия должна быть уничтожена в любом случае. Но если Ли погонится за Мидом, то это будет походить на какую-то наполеоновскую атаку, которая в реальности провалится. Как только он войдет в непосредственное соприкосновение с противником в районе Вашингтона, когда с запада от него будут горы, а на юге полноводный Потомак, то надо будет стоять до конца или погибнуть. По игре Лукаса Гражданская война могла бы закончиться на два года раньше…
– Не надо так много думать об этом, – проговорила Элла.
– Что? – Уставившись в потолок, Лукас покачивался на двух ножках стула.
– Нельзя все думать и думать о той трагедии, которая произошла у дома этой репортерши. Это бессмысленно. Ты его почти поймал. Ведь это ты заманил его. Тебе надо перестать сожалеть обо всем и начать жалеть себя, тогда ты сможешь придумать что-нибудь новенькое.
Лукас качнулся вперед, и стул встал на все четыре ножки. Он поднялся.
– Дело в том, что я не могу ничего придумать. Голова отупела. Возможно, он ушел от нас.
– Нет. Что-то еще должно произойти, – заверила его Элла. – Ты знаешь, есть поговорка: «Мы все знаем, что что-то должно произойти, даже если обстоятельства не ведут к этому». Так вот у меня сейчас такое же ощущение. Внутренний голос говорит мне, что все еще переменится.
– Весь вопрос как? – вмешался в разговор бакалейщик.
– Именно, – сказал Лукас, ткнув пальцем в его сторону. – Вот именно! А что, если он решит просто уехать отсюда? Он может снова взяться за свои дела еще где-нибудь, а мы даже не будем ничего знать об этом. А потом, нам просто не с чем продолжать. У нас нет ни одного ключа. Если он решит уехать, то запросто может это сделать.
– Он никуда не уедет, – уверенно проговорила Элла. – Все идет к заключительной фазе. Я это просто чувствую.
– Надеюсь, что так, – вздохнул Лукас. – Вряд ли я долго это выдержу.
– Мы молимся за тебя, – сказала Элла, и тогда Лукас заметил, что вторая монахиня тоже смотрит на него. В подтверждение этих слов она кивнула ему головой. – Каждую ночь. И Господь услышит нас. Ты должен его поймать.
25
Бешеный позвонил из О-Клэр своей секретарше и сказал, что он болен. Лежа в постели, он посмотрел телевизионную программу из Миннеаполиса и выехал из отеля днем прямо перед наступлением расчетного часа. Он вернулся домой после полудня, умылся, привел себя в порядок и поехал к себе в офис. Там он объяснил, что чувствует себя уже лучше. Он даже пытался поработать, но у него не получилось.
Фиаско, которое он потерпел у дома Макгаун, было темой дня. В конторе все только об этом и говорили. Бешеному эти разговоры удовольствия не доставляли, от них у него не прибавлялось энергии. Его заманили в мышеловку. И все это сделал Дэвенпорт, именно он приковал его внимание к Макгаун. Настолько глубоко он его понял. Выследил его. Ему не повезло, он не смог его поймать только из-за сложившихся обстоятельств, столь удивительных, что такое совпадение вряд ли когда повторится.
Бешеный знал, что ему просто повезло. Невероятно повезло. Пора переосмыслить игру. Может быть, стоит остановиться? Он сильно опережал своих противников. И у него были очки. Но может ли он вообще остановиться? Он не был в этом уверен. А если он не может остановиться, то, может быть, стоит куда-нибудь переехать. Например, обратно в Техас. Подальше от этого холода. И еще раз обдумать игру.
Он засиделся у себя за столом много дольше пяти часов, заканчивая обычные дела по недвижимости. Когда он уходил, то заметил, как в одном из офисоп его коллег горит экран телевизора, такие вольности во время рабочего дня не разрешались. На экране было лицо Лукаса Дэвенпорта, камера показывала его в упор. Под глазами у него были синяки, но держался он молодцом. На одно мгновение картинка застыла, затем камера переключилась на ведущую программы.
Бешеный подошел поближе и прислушался.
– …полную запись интервью с жертвой нападения Карлой Руиц и лейтенантом Лукасом Дэвенпортом смотрите сегодня вечером в расширенном выпуске десятичасовых новостей по TV-3.
Бешеный разрывался между восьмым каналом и TV-3. По восьмому каналу показывали все наиболее интересные новости, но интервью, передаваемое по TV-3, могло поведать ему больше о человеке, загнавшем его в мышеловку. Но в конце концов после тщательного изучения инструкции к видеомагнитофону он решил, что, пока будет смотреть восьмой канал, сможет одновременно записать и передачу по TV-3. Для тренировки он записал какую-то комедию. Все получилось.
Макгаун – какая же она все-таки красавица! – вела выпуск вечерних новостей, в них она была главным действующим лицом. Она подробно рассказала о наблюдении, показала сигнальное устройство, которое носила на поясе. Поведала, как она сидела в одиночестве по ночам в своей спальне, прислушиваясь к каждому звуку и думая о том, не идет ли Бешеный. Показали, как она стоит на кухне и готовит что-то себе на ужин. На стенах висят медные сковородки, которыми никто не пользуется. А на заднем плане тикают старинные часы с гирьками.
Прямо как в театре, она восстановила все события той ночи: как бежала в темноте, а за ней едва поспевал оператор с камерой, потом рассказала о перестрелке и объяснила, кто откуда стрелял. Это был театр одного актера, где все роли исполняла Макгаун. Потом действие переместилось за задний забор, где она показала то место в канаве, где в желтой глине остались следы Бешеного.
Действие развивалось, как в пьесе, и, как в каждой хорошей постановке, дело закончилось потасовкой. Драка происходила в лучах прожекторов, Дэвенпорт колотил новичка-полицейского, его руки двигались с такой скоростью, что удары нельзя было различить. Потом Дэвенпорт двинулся к телекамере, в его глазах пылал огонь, и в этот момент его окликнула Макгаун.
Жестоко. Дэвенпорт не был просто игроком. Он вел себя, как животное.
Когда передача закончилась, Бешеный еще несколько минут продолжал смотреть на экран, а потом включил запись интервью, шедшего по TV-3.
Снова на экране возник Дэвенпорт, но здесь он выглядел по-другому. Намного сдержаннее, расчетливее. Охотник, а не боец. Бешеный сразу же инстинктивно почувствовал это, он встречал таких людей среди фермеров, когда жил у отца на ранчо. Они всегда говорили «моя антилопа» или «мой олень».
Руиц все еще продолжала привлекать его внимание. Ее лицо, ее черные глаза. Та взаимосвязь, которая существовала, уже не была главным, это было не то чувство притяжения, которое он испытывал к Избранным; она лишилась этой привилегии. Но, несомненно, что-то осталось от их прежних взаимоотношений, этого нельзя было отрицать, и Бешеный это чувствовал и размышлял над этим.
Может быть, его опять куда-то заманивают? Может быть, это очередная уловка Дэвенпорта? Кажется, нет.
Отношения с женщинами у Бешеного всегда были односторонними, они никогда не отвечали ему взаимностью, но он четко улавливал наличие связи между другими. На середине интервью он вдруг понял, что между Дэвенпортом и Карлой Руиц что-то есть. Секс? Да. И чем дольше он смотрел передачу, тем больше он убеждался в том, что правильно угадал.
Интересно.
26
– Ну давай. Давай сделаем это.
Слоун стоял в дверях.
– Не имеет никакого смысла, – вяло отозвался Лукас. Все эмоции как бы застыли в нем. – Мы знаем, что он пытается скрыть. Он беспокоится о своей репутации. Обобрал Райсов и теперь боится, что кто-нибудь это раскопает.
